“Очередное циничное криминальное преступление произошло в Москве в прошедшие праздники. Общественность — и отечественная, и зарубежная — уже донесла до Вас не только свое возмущение, но и требование встать на путь усиления ответственности за преступления против представителей СМИ. В эти же выходные на Кубани зверски убита целая семья — три поколения, включая двоих малолетних детей. Но никто не призвал Вас к личному контролю и не организовал пикеты возле офисов правоохранительных органов. Потому что это наша повседневная реальность, «бытовуха», которую общественность ошибочно не связывает с государственной политикой», - пишет в открытом письме на имя президента России член Общественной палаты Ольга Костина. Далее Костина полагает, что необходимо побороть криминальный беспредел, напоминает о жуткой статистике убийств в России и завершает письмо соображением, что нужно «начать работу над созданием национального плана по борьбе с преступностью и организацией совета по реформе правосудия, действующего на постоянной основе». Сайт ОП, к сожалению, большую часть дня был недоступен для пользователей, но покуда работал, текст там висел.
Это, стало быть, «журналист по профессии» (цитата из письма Костиной) и правозащитница сетует на криминальный беспредел. Тем самым подчеркивает, что и в нападении на журналиста «Коммерсанта» Олега Кашина имеется преимущественно криминальная составляющая, и приравнивает это «циничное преступление» к трагедии в Краснодаре. Что может быть сочтено небессмысленным высказыванием, но немного странным. Если уж по существу разбираться, то как это «никто не призвал к личному контролю»? Вот ведь же Костина и призывает? Или она все-таки просто хочет сказать, что нападение на Кашина столь же малозначимо и президентский контроль там не требуется? Можно же понять и так.
«Так почему защищать надо только журналистов?» - пишет Костина и говорит следом о защите всех граждан, каковая прописана в Конституции. Опять-таки — правильно. Однако, призывая ко всему хорошему против всего плохого и требуя срочно всех защитить от криминала, автор открытого письма де-факто уравнивает криминал и «криминал». Очевидно, что причиной убийства в Краснодаре тоже могла стать профессиональная деятельность хозяина дома Серевера Аметова, кого-то из его гостей. Правда, LifeNews, ссылаясь на правоохранителей, пишет, что причиной жестокого убийства могли стать значительные карточные долги Аметова. Внимание к жестокому убийству в Краснодаре со стороны властей очень значительное (здесь Костина лукавит) - губернатор Краснодарского края Александр Ткачев уже встретился с главой Следственного комитета России Бастрыкиным и пообещал найти убийц. Телевыпуски рассказывали об обеих трагедиях.
Костина, по сути, воспроизводит реакцию «горячих» (или наоборот — излишне политтехнологически заряженных) голов из блогосферы, обвиняющих всех и вся в том, что «не только журналистов убивают и на Кашине свет клином не сошелся». Понятно, что Олег Кашин в российском ЖЖ - фигура заметная, отсюда реакция блогосферы. Ясно, что присутствует некоторая доля журналистского корпоративизма, отсюда множество статей и репортажей. Да, журналистам страшно — за коллегу и за себя. Многих журналистов связывают с Олегом Кашиным дружеские отношения, именно они в первую очередь, а не желающие пропиариться на трагедии политические активисты, в чем уверяют провластные блоггеры, призвали к пикетированию ГУВД.
Различение журналистов
Что, естественно, не отменяет необходимости а) расследовать все дела, б) понять, чем нападение на Олега Кашина отличается от настоящего криминала. Если у журналиста вытащили телефон в общественном транспорте или обворовали квартиру — есть все основания полагать — это криминал. Однако для Дмитрия Медведева очевидно, что нападение на Кашина не было ограблением. Для публики из серии «задолбал Кашин» это почему-то неочевидно. Меж тем, Олег Кашин не был ограблен, у него были сломаны пальцы, били его профессионально и быстро. Пока все указывает на профессиональную деятельность в качестве мотива преступления. Или же публичную, если мотивом преступления были записи в блоге.
Чем эта деятельность сущностно отличается от деятельности предпринимателя, слесаря, врачей и учителей? Тем, что за профессиональную деятельность всех вышеперечисленных (помимо предпринимателей) пытаются «наказать» реже. И чаще всего представители иных, «нежурналистских» профессий если и страдают, то за плохое исполнение своих должностных обязанностей (пример со швейцарским диспетчером).
Убитый или избитый журналист, судья или правозащитник — как правило, выполняет свой профессиональный долг хорошо, за что и страдает (иначе, в чем смысл?). Каковой долг заключается в работе на благо общества, а не исключительно на благо бизнеса и семьи. Пафосно, не всегда и не у всех соответствует действительности (многие политтехнологи и политические активисты тоже позиционируются как журналисты, да и просто «продажных журналистов» немало), но факт. Это своего рода вторая степень признания журналистского таланта, простите за цинизм, - попасть в больницу путем контакта с «благодарными читателями» (высшая — быть убитым). Некогда, еще в девяностые, лучшим медиа-менеджером признали Владислава Листьева, журналистом-расследователем - Дмитрия Холодова, почти признали Василия Уткина лучшим комментатором страны, а Отара Кушанашвили — лучшим обозревателем шоу-бизнеса.
Убивают еще и силовиков. О трагически погибших на посту милиционерах и других служителях закона должно и нужно рассказывать, а ими - восхищаться (делают это, как представляется, недостаточно). Однако здесь тоже есть много раз отмеченный нюанс — риск для жизни милиционера понятен изначально и прописан в различных формах его защиты, вплоть до разрешения носить оружие для самообороны и всяких программ защиты сотрудников и их семей. У журналистов, судей и правозащитников таких привилегий не имеется.
Поэтому прямо сравнивать разные преступления (попытку убийства Олега Кашина и убийство на Кубани) некорректно. А обсуждение в духе «вообще убивают всех» по существу вроде бы правильно, но содержательно бессмысленно (разговоры «за все хорошее» ничего на выходе не имеют).
Другое дело, что сами инвективы «это журналисты все только о своем» в определенном смысле справедливы. А именно: обществом — что бы ни понимать под этим многозначным словом - не востребована качественная, тем более, расследовательская журналистика. Ему — обществу — неинтересно знать про страну, в которой оно живет, и про государство, которое в этой стране существует. Тиражи газет как упали после Перестройки, так и не растут. Рейтинги теленовостей упали после медиа-войн конца 90-х - начала 2000-х - и опять-таки не берут особых высот. Писем в газеты более почти не пишут. Журналистское сообщество просто отражает обществу его же интересы — рассказывает про криминал и ставит в эфир развлекательные программы. Покуда общество (за исключением медиа-тусовки) почти не возмущается вслух фактами беспредела, общественный запрос зачастую в медиа и формулируется - где-то же это должно происходить. И поэтому обсуждение нападения на журналиста получается более бурным, ведь значительной части широких народных масс плевать и на убитых на Кубани, и на убитых журналистов по всей стране.
В этом смысле бесполезны призывы некоторых представителей медиа к забастовкам по тому или иному поводу - пустые страницы газет не испугают ни общество, ни власти, ни бизнес. Властям (по крайней мере, некоторым их представителям и некоторое время) даже хорошо бы жилось без крикливых и не в меру активных журналистов.
Имеется, правда, интерес к журналистике у власть имущих и шире. СМИ используются как канал донесения сигналов до конкурентов, доносов начальству, борьбы кланов и т.д. Одной из специфических форм этого интереса и является силовое воздействие на представителей СМИ. Здесь призывы к ужесточению наказания за нападения на журналистов не слишком помогут, заказчиков-то не находят. Покуда есть спрос — будет и предложение.
