Просто чтобы сверить часы. Из случайных разговоров с разными людьми складывается картина, позволяющая понять, что все-таки происходит со страной. Не где-то там, вовне, где творятся великие дела, а здесь, внутри. У многих — схожие ощущения.
В первые дни все казалось дурным сном. Я, пытаясь заснуть, надеялся искренне, что, проснувшись, вернусь в нормальную жизнь. Ну и да — жизнь «до», со всеми ее неприятными особенностями, с репрессивными законами, с медленно, но неуклонно твердеющим авторитаризмом стала ведь казаться нормальной. Выходя из подъезда, ждал, что сейчас откуда-нибудь выскочит Валдис Пельш (помните, кто это?) с букетом цветов: «Вы участвуете в программе "Розыгрыш"!»
Нет, ну не может ведь это все твориться на самом деле. Безумие какое-то. Абсурд.
Однако Валдис Пельш все медлил, словно бы решив подтвердить все возможные шутки о прибалтийской неспешности, и я смирился. Проснуться не получится, потому что я уже проснулся. Это не розыгрыш, это теперь и есть норма.
Утро начинается с чтения отчетов министерства обороны РФ: столько-то объектов ВСУ Украины уничтожено российской авиацией, столько-то самолетов сбито и так далее. Сочетание невозможных слов не производит больше впечатления шока. Когда три недели читаешь одни и те же новости, перестаешь удивляться.
Вечером в мессенджере знакомые рассказывают, как им удалось переправить дочку через Румынию из Одессы в Германию, к друзьям. Совсем еще недавно, пару лет назад, то есть в мире, который теперь кажется выдуманным и небывшим, они приезжали в гости. Девочка собиралась стать дизайнером, я водил ее по московским музеям. Выросла, в этом году поступила в университет в Киеве, но пришлось уехать.
Ни обид, ни обвинений, ни тени ненависти. Бытовой разговор о непростых хлопотах. Такие теперь хлопоты.
Новая реальность требует обдумывания. Слово «вживаться» здесь, наверное, уже неуместно. Нужно думать, как в ней выживать. Как будто мозаика осыпается со стены давно стоявшего знания: где были яркие пятна, теперь пустоты. Звоню знакомому, с которым нужно обсудить одно мелкое дело. Он, сохраняя интригу, начинает в ответ на предложение о встрече перечислять названия неведомых мне питейных заведений.
— Что-то не знаю таких? Это где?
— Это в Ереване.
Спрашиваю известного всей Москве книготорговца, что с продажами. Просто любопытно. Даже и не знаю, на какой ответ рассчитываю и какие гипотезы собираюсь подтвердить.
— Знаешь, — говорит, — раньше в каждый кризис росли продажи. Люди хватались за книгу, как за кусок старого мира. А на этот раз продажи упали. Многие жалуются, что читать просто не могут.
Отдельная беда — с профессиональными привычками. Вот, к примеру, я много лет следил за российской политикой, пробовал что-то понимать и описывать. А теперь вдруг политика исчезла, описывать нечего, и дело не только в усовершенствованиях, которым подвергся Уголовный кодекс. Хотя и про это не забываешь, перспектива отправиться в тюрьму за неосторожное слово, подставить коллег, подвести чудом уцелевшее СМИ под блокировку не греет. Но главное — исчезла повестка. Удивительный момент, тоже, пожалуй, достойный фиксации: вокруг происходят события, меняющие мировой порядок (это не я сказал, это министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, ему можно верить), но говорить об этом либо нельзя, либо нечего. Сводки от Минобороны и так расходятся по газетам, любой комментарий — табу. Высказывания и действия тех, кто политику собой олицетворяет, — предсказуемы, то есть неинтересны. Да и бессодержательны, по большому счету.
У человека, который работал в изданиях, в пропагандистскую систему не встроенных, даже пространства для личного подвига нет: не побегаешь с плакатом «Здесь вам врали». Потому что здесь вам не врали. Ну, старались, по крайней мере, не врать. А просто угробить дело, которое годами делали многие, ради возможности щегольнуть гражданской позицией — сомнительный подвиг.
А все-таки надо ведь. Надо себя заставлять. Читать. Думать. Обсуждать то, что обсуждать пока почему-то не запретили. Фиксировать разные мелочи — на самом деле, новый мировой порядок складывается из них тоже, важны не только результаты сражений или переговоров. И даже несчастные российские СМИ стоит постараться спасти. Вдруг потом для чего-нибудь пригодятся.
Вот, кстати, в четверг в московском клубе «Клуб» — дискуссия. «Непоехавшие: стратегии выживания независимых СМИ в новую эпоху». Приходите, поговорим. О — а еще через неделю и об абсурде поспорить найдется неплохой повод. Следите за анонсами.
