Вот и девять днейминуло...
Вчера, 27 января,убитых, - Анастасию Бабурову и Станислава Маркелова, - поминали в Сахаровскомцентре.
Еженедельники вышли состатьями о Стасе и Насте.
И всю прошлую неделютоже вспоминали. На следующий день после похорон, в субботу, товарищи СтасаМаркелова встречались в Литературном музее.
Отчасти, наверное,потому, что на самих похоронах друзьям не удалось сказать ни слова.
В прошлую пятницу намаленьком Останкинском кладбище, - деревни исчезли, поглощённые Москвой, адеревенские погосты остались, - шёл ледяной дождь.
Верхушка башни,вздымающейся неподалёку, исчезала в низких облаках.
На стекле кладбищенскойсторожки - знакомая эмблема: зажатый в кулак "Калашников". "Союзветеранов "Витязь"...
Молчаливые символывозвращали к началу. Пятнадцать лет назад всё начиналось совсем рядом, утелецентра, на улице Академика Королёва, перед зданием аппаратно-студийногокомплекса № 3. Внутри АСК-3 находились "Витязи", - спецназ внутреннихвойск, - ещё не ветераны, под командой генерала Павла Голубца. Снаружи -многотысячная толпа демонстрантов, пришедшая от Белого Дома. Среди этих тысяч -несколько десятков боевиков под командой генерала Альберта Макашова. И -немногочисленный санитарный отряд, - добровольцы, "дружина имениМаксимилиана Волошина". А в этой дружине - девятнадцатилетний СтасМаркелов, тусующийся с "анархами" хиппи с собранными в "конскийхвост" волосами, студент-юрист. После бойни в Останкино на московскихпогостах появились 46 новых могил. Для Стаса, как и для других сандружинников,многое в жизни определилось вечером 3 октября 1993 года...
Теперь, вспоминаяубитого Станислава Маркелова, многие вспоминали те октябрьские дни.
А что рассказал бы онсам?..
Тогда же, в 1993-м,воспоминания санитаров-добровольцев были записаны "мемориальцами" входе начатой по инициативе Михаила Гефтера работы по реконструкции и осмыслениюсобытий "малой гражданской войны". "Мемориальцы" тоже былив те дни на улицах. По той же причине и для того же. Не участвовать на той илидругой стороне, а быть между ними. Помогать раненым - с обеих сторон. И -свидетельствовать. А что ещё оставалось делать среди окружающего безумия?
Прислушаемся к голосам"людей Октября". Стаса будут дополнять двое"сандружинников" – восемнадцатилетний, в берете, Ник, и Ольга,библиограф из «Исторички».
*****
Ник: Вечером в субботу 2 октября [1993 года] я совершенно случайно попал на Смоленскую площадь вечером, и встретиллюдей, с которыми мы в 91-ом году вместе были на шестой баррикаде. Они решилисделать санитарную дружину, - не участвовать было влом, а участвовать на чьейлибо стороне было противно.
Стас: Был в медгруппе с субботы. События начались в воскресенье."Вече" на Октябрьской площади организовывали на два часа, мы приехаличуть пораньше.
Ник: Мы решили обогнать демонстрацию и пошли дворами к Крымскому мосту,вышли, когда началась драка с ОМОНом.
Стас: Народ был сильно возбужден и тем, что было утром, когда их гоняли, ивчерашними столкновениями, и тем, что творилось всю неделю. Началось... Разгроммилицейских цепей, очень жестокий разгром. Избивали, кидали в них камни, -неизвестно откуда камни взяли. Милицию скидывали с лестницы. Амуницию, щитыкидали в воду. Мы стали оказывать помощь ОМОНу. Это были то не милицейскиечасти, а обычные призывники.
Ник: Милиционеров, которые попали в драку, просто разорвали. С моста летелищиты, бронежилеты, дубинки и каски. Что-то, похожее на милиционера, слетело смоста. Были пострадавшие. Женщина лет 60-ти сказала, что ее ударили дубинкой -рваная рана. У милиционера была разбита голова.
Стас: Мы шли вслед за демонстрантами, не могли поспеть за первой колонной, - приходилосьоказывать помощь все время раненым.
На Смоленской площади трое пострадавших. Один милиционер, мы уже не моглиничем помочь - и двое пожарников, - ушибы, в драку попали.
Ольга: Лежащего без сознания пожарника с пробитым черепом забрала реанимационнаямашина.
Ник: Человек, который попал под машину: двойной открытый перелом ноги.Милиционеры в автобусах, попытка самосуда. Демонстранты встали в цепочку, недавали толпе пробиться к ним. ОМОНовцы уходили в подворотни, в проходные дворы.
Стас: На повороте - двое гражданских. У одного сильный удар по голове,сотрясение мозга, у другого - удар в живот, тоже очень сильный, он не могпродохнуть.
Ольга: Я спросила: "Кто вас ударил?". Ответили - ОМОНовцы. Уложилиодного на спину, нашли "Скорую"...
Ник: Побежали в сторону Белого дома, - говорили, там есть раненые. Мы былиближе к началу толпы, которая прорвала блокаду.
Кто-то выступил с речью, собрались брать Останкино,Мэрию и Кремль. Потом от затеи брать Кремль отказались.
Толпа двинулась к гостинице "Мир". Мы - отголовы колонны метрах в пятидесяти. Мы поднялись в гостиницу. Там был какой-тосанитарный пост, скучала женщина с повязкой Красного креста. Работы у них небыло. Внизу началась перестрелка. Люди ходили вокруг БТРа, лезли на него.Второй БТР подожгли горючкой, он загорелся, задымился, и на большой скоростиушел в сторону "Баррикадной".
Перестрелка стихла. Появились два человека в форме,друг друга называли "абхазцами", - видимо воевали в Абхазии, провелидесяток пленных солдат-"срочников" внутренних войск. Два милиционерастояли на входе с оружием. Пытались их разоружить - они сказали, без приказаоружия не отдадут. Была попытка самосуда - их отбили: прошел командир"абхазцев", потребовал, чтобы ментов не трогали.
Абхазцы очень капитально готовились к драке, заняли круговую оборону.Стали собирать гранатометы, заряжать... Мы сопровождали пленных - толпа былаготова их разорвать.
Стас: Когда были выстрелы, мы перевели медпункт во дворы. Мы оказывали помощьраненым, когда мы вспомнили, что надо ехать в Останкино, там будутразворачиваться какие-то события. Отряд разделился, часть поехала в Останкино.
Ник: Где-то через час мы влилась в колонну, которая шла в сторону Останкинопо Садовому кольцу. На Маяковской сели в метро, - опять разделились. В метробыло спокойно, как будто ничего не происходит.
Ольга: Стас, Андрей, Сергей, Ира, Володя и я выехали в Останкино. Единственнаявозможность поехать - в военной машине, вместе с штурмовиками. Колонны такихмашин формировались у 8-го подъезда.
Стас: Мы подключились к третьей колонне. Ехали вместе с нами французскиежурналисты.
Ольга: Люди в камуфляжной форме с автоматами, были в меньшинстве. Подавляющеебольшинство "штурмовиков" гражданские, с палками, резиновымидубинками и заточками.
Стас: Над колоннами были красные и имперские трехцветные черно-желто-белыефлаги.
Ольга: Мы укрепили на машине флаг с красным крестом. Нас попросили потесниться:"Сейчас сюда войдет вторая казачья бригада". Бригада залезла в кузов,- три-четыре казака, остальные просто сборный народ, лет от тридцати пяти.
Стас: Ехали и ребята лет по 10-12, которые просто, наверное, в войнушку хотелипоиграть. С нами не было никакого оружия, только щиты и штыри типа арматуры.Щитов на весь грузовик было штуки три.
Мы организовали в Останкино медпункт, тогда не было никаких раненых.
Ольга: Мы разбили медпункт посреди улицы Королева, под фонарем, - быстротемнело. Напротив левого крыла длинного здания телецентра, в полусотне метров открая здания технического центра, от центра будущих событий.
Прошло часа два, повстанцы потеряли много времени.
Стас: Часть из нас пошла ко мне домой - у меня дом в Останкино - за едой,водой и еще медикаментами, которые оставались у меня дома.
Ник: Мы решили, что событий уже не будет, их было достаточно, было уже темно.Пошли к Стасу позвонить. Когда мы двинулись уже к Станиславу домой, то увиделиподъезжающую военную колонну.
Когда возвращались вместе от Станислава, пропустили начало событий.Вернулись, услышали выстрел из гранатомета, перестрелку.
Ольга: Первые действия были предприняты, когда уже стемнело. Внимание толпыпереключилось на левую сторону к зданию технического центра; часть людейпереместилась туда. Впереди появился Макашов и множество журналистов. Грузовикбыл подогнан ко входу и приготовился таранить. Мы с Андреем стояли у входа ислышали требования о капитуляции через мегафон. На капитуляцию - три минуты.Ответа не последовало. Машина поехала в вестибюль, посыпались стекла. Раздалсявыстрел из гранатомета, - яркий огонь и выстрел в направлении техцентра.
Ник: Появились первые раненые, французский журналист...
Ольга: Сразу - выстрелы из окон техцентра. Пришлось быстро убегать. Залегли накраю простреливаемой улицы. Я увидела девушку лет 17-18, раненную в бедро.Кровь текла по черным лосинам, охал и причитал парень, который зачем-то привелее сюда.
Стас: Парень пришел с девушкой. Пришли - видите ли, зрелище. Девушка быласерьезно ранена. Врач, который перевязывал, сказал: пуля 5.45 в бедро...
Было много зевак, демонстранты из Белого Дома, но у них ничего не было, -флаги, щиты, которые отняли у ОМОНа, от пуль не защитят. Пошли раненые. Много.В основном в глубине парка, - те, кто думал, что находился в безопасности, и нележал.
Ольга: Стрельба на время утихла. Медпункт, расположенный в опасном месте, перенеслина край дороги в скверик. Стрельба возобновлялась каждые 5-10 минут,приходилось отступать от одного фонаря к другому, все дальше, а потом вообщевглубь темного сквера.
Ник: Дорога простреливалась, был слышен свист пуль. Появились раненые средитех, кто был на обочине, в парке. Люди ушли с обочины, медпункт началипереносить с места на место в одном месте простреливалось, из другого местанельзя было достать раненого.
Стас: Наверное, они сами с трудом разбирали, куда они стреляют. Прицельногоогня не было. Но любой огонь, который шел в сторону парка находил своих жертв.
Мы не могли остановить нигде медпункт, потому что именно в этом местеначинали стрелять.
Ник: Мы еще были близко от дороги, флаг был виден хорошо. По этому флагу былодва или три выстрела из винтовки со стороны телецентра. Одна пуля, сбив ветку унас над головой серьезно ранила человека за нами глубоко в парке стреляли посанитарам. Потом - трассы - в толпу, в парк, в ближних людей.
Стас: В Останкино мы все время искали врачей, отряд постепенно пополнялся.
Ольга: Мы разбились на пары - врач и помощник. Один из наших, Андрей, перевязалчеловек 20. Другой, Володя на РАФике вывез шесть человек раненых, седьмойоказался мертвым. Больше всего раненых было у здания, время от времени оттудакого-нибудь приносили.
Стас: Часть медгруппы все время там курсировала и были несколько человек,которые были у красного креста с медикаментами, то есть мы подходили туда бралибинты и ...
Ник: Появились БТРы. БТРы мотались кругами вокруг телецентра. Сначаластреляли по гражданским над головами, в парке были раненые.
Люди загородили улицу Королева от БТР двумя автобусами. Какой-то человекрешил поджечь автобус - слил горючее на землю, поджег, появилась горящаядорожка от этой лужи до него. Он загорелся, пылал минуты две. Его несли мимомедпункта, я спросил, что с ним - сказали, умер.
Стас: Обстрел продолжался. Обстрел все время продолжался, он даже ужесточился.Чаще стреляли по парку. Передавали по мегафону, "Расходитесь. Через сорокпять секунд начинается огонь на поражение". Объявляют, после этого -огонь. После этого снова объявляют.
Мы ушли, не видно было наших белых повязок с красными крестами и не быловидно флага нашего. То есть был виден флаг - непонятно что - в темноте неразберешь красный крест. Поэтому мы ушли.
Народ там уже лежал и вообще ничего не делал: лишьбы там лежать, лишь бы не убили.
Уходили задами, через улицу, которая шла черезБотанический сад.
Когда пришли ко мне домой, за квартал, окна выходятна другую сторону от Останкино, - через дом пролетали трассирующие пули.
Там один человек поехал за лекарствами, чтобы вернуться, - оставался дотрех-четырех часов ночи работать.
Ольга: Около половины десятого подошли к концу бинты, - мы снабжали ими всех,кто был готов бегать и перевязывать. Попросилась в автобус - там сидел раненыйв плечо, его везли в 20-ю больницу люди, которые собирались затем ехать заподмогой к Белому дому.
Долго стучались в закрытую аптеку. Наконец открыли.Долго не понимали сбивчивых объяснений. Сказали, бинтов почти нет, за семьтысяч рублей продали шесть штук и два больших свертка марли.
Поймала попутку: "В Останкино". -"Зачем вы туда едете? Там стреляет одна чеченская мафия!". Пыталасьобъяснить, что за целый день не встретила ни одного чеченца...
Медпункта не нашла. Было страшно, - скверикпростреливался. Человек профессорского вида в длинном черном пальто, чернойшляпе, с большим портфелем спросил: "Где раненые?". Медик. Сказаласьмедсестрой, пошла с ним.
Прожектор БТРа осветил скверик. В то место, куда попаллуч, последовала пулеметная очередь. Уже потом - объявления в мегафон, чтобывсе ушли, иначе - огонь на поражение. Как будто раньше стреляли не по людям...
Люди не уходили. Мы наклонились над человеком,лежащим под деревом в луже крови. Пуля прошла через шею в затылок. Он былмёртв. Мужчина с портфелем, взяв мой бинт, перевязал его.
БТР вел настильный огонь по скверу, пули шли вдвадцати сантиметрах от земли.
Рядом и впереди бежали люди. Споткнулась, - сразунесколько человек кинулись в мою сторону. За трансформаторной будкой я увиделадвух раненых, - около них было уже человек 15. Парня лет двадцати, раненого вноги, перевязали, надо было уносить, - для этого взяли мой пояс. Мы побежаливглубь сквера на параллельную улицу, где не стреляли, там раненого погрузили вкакую-то машину.
Частные машины помогали, - "Скорых" нехватало, и они не подъезжали близко.
Устроилась за деревом, начала рвать марлю исматывать в бинты. Над головами проносились красивые, белые и красныетрассирующие очереди.
На перекрестке упал мужчина - слепое ранение в низживота. Перевязала и проводила до машины тех, кто его уносил.
Около трёх ночи я обошла сзади здание техцентра ивышла к его правому крылу. Стояли пожарные машины и два троллейбуса. Яподнялась в троллейбус - оттуда открывался вид на площадь перед техцентром.Было видно, что все кончено. Пожар почти потушен. Стрельбы у здания не было,внутри все было тихо. Стояли четыре БТРа. Там, откуда я пришла, БТР продолжалрасстреливать скверик, посылая туда белые пулеметные очереди.
*****
Использованы интервью ссанитарами-добровольцами из архива Правозащитного центра "Мемориал",записанные в 1993 году Александром Соколовым, - медиком, также оказывавшим в теоктябрьские дни помощь раненым на улицах Москвы, в последующие месяцы возглавлявшимработу по проекту "Люди Октября".
