В России создан аналог ГПУ Красной армии – Главное военно-политическое управление Вооруженных сил. Определен и его руководитель, и сфера деятельности, отмечают СМИ.
Возглавлять управление в ранге заместителя министра будет бывший командующий Западным военным округом генерал-полковник Андрей Картаполов. Как пишет газета «Коммерсантъ», создание управления обосновывается необходимостью усиления «военно-патриотического воспитания», поэтому новый заместитель министра будет заниматься и движением «Юнармия».
По данным газеты, новым командующим ЗВО, станет генерал-полковник Александр Журавлев, завершающий сокращение группировки российских войск в Сирии.
Как уточняет газета «Ведомости» со ссылкой на источники в Минобороны, управление создается на базе Главного управления по работе с личным составом, которое было наследником Главного политического управления Советской армии (ГлавПУР), в свою очередь, происходящего от Политического управления Красной армии, созданного в 1918 г.
Сейчас, по сведениям издания, управление курирует военных психологов и социологов, а в составе подразделений, частей и соединений существуют заместители командира по работе с личным составом, по привычке называемые замполитами.
О том, насколько ожидаемым стало создание нового управления, и о том, есть ли основания у граждан чего-то опасаться в связи с появлением подобия ГПУ Красной армии, с «Полит.ру» поговорил Павел Салин, директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ. По его оценке, появление такой структуры вполне закономерно, так как в нем сочетаются сразу два тренда: общегосударственный и личный тренд главы Минобороны Сергея Шойгу.
«Вообще решение о создании такой структуры закономерно. Уже несколько лет ходили слухи о том, что будет воссоздано это управление. В принципе, слухи начали циркулировать, как только Сергей Шойгу стал министром. А что эта идея только сейчас приобретает организационные очертания, свидетельствует о том, что, во-первых, необходимо было преодолеть некоторую инерцию. Во-вторых, сейчас Шойгу получил пролонгацию своих полномочий – а с его переназначением было не все так очевидно еще весной 2018 года. Поэтому, наверное, последние год-полтора процесс создания Главного военно-политического управления и не форсировали.
Что касается целесообразности восстановления подобной структуры и опасений, которые с этим связаны, то я думаю, что здесь опасения ни в коем случае не подтвердятся. Почему управление вообще создается? Здесь совпадают два тренда – общегосударственный и личный. У нас, с одной стороны, наблюдается сейчас попытка идеологизации всех сфер жизни – потому что власть прекрасно понимает, что некие «скрепы» обществу нужны. В 2000-е годы своего рода «духовной скрепой» был общий рост материального благосостояния. Сейчас этой «духовной скрепы» нет, так что нужно что-то новое.
В ответ на этот вызов уже много лет ведется поиск «скрепляющей» идеологии. Сначала это был консерватизм, сейчас – «светлое будущее». Но в любом случае тренд 2010-х годов – это замена «материальных скреп» скрепами «духовными», идеологическими. Так что здесь Минобороны, во-первых, действует в общегосударственном тренде. А во-вторых, следует понимать особенности управленческого стиля самого Шойгу.
Он всегда уделял большое внимание пиару – начал это делать буквально с начала 1990-х годов, гораздо раньше, чем другие чиновники. Причем внимание он уделял не только личному пиару, но и пиару работы своего ведомства, и даже тому, что называется «внутренним» или «корпоративным» пиаром, то есть пиаром, который ведется внутри ведомства. Так что вполне следовало ожидать, что после прихода в Минобороны он придаст этому системно-организационную форму.
Таким образом, тут и сошлись два тренда. И следует понимать, что уже много что сделано для популяризации службы в армии как для срочников, так и для профессиональных военнослужащих, для контрактников, для офицерского корпуса. Так что необходима какая-то организационная структура, которая станет собирать все эти наработки воедино. Плюс популяризировать армию и службу в ней за пределами уже непосредственно армии. А для этого нужно и пресловутое движение «Юнармия».
Словом, здесь все закономерно, и особых перегибов, думаю, не будет наблюдаться. Шойгу подобрал грамотную команду пиарщиков, и результаты их работы уже видны: в 2010-е годы престиж службы в армии среди молодежи существенно вырос в сравнении с 1990-ми и 2000-ми годами. Отчасти это – заслуга организационных мер, так как в армии значительно снизили уровень дедовщины. Ее не совсем ликвидировали, но по сравнению с тем, что творилось в 1990-е и 2000-е годы, уровень ее существенно уменьшился. А во-вторых, на этот объективный базис наложилась активная пиар-работа. И сочетать эти направления работы будет новое управление.
Словом, думаю, что все это закономерно, и оснований ждать перегибов тут нет. Их тут быть не должно.
Вообще я сказал бы, что новая структура в армии напоминает о структуре большой корпорации, где есть пиар-управление, которое занимается сразу несколькими направлениями работы. Среди них есть внутренний пиар, целевой группой которого являются те, кто находится внутри корпорации; внешний пиар, который тоже подразделяется на пиар в отношении различных групп. И в целом, по большому счету, я бы сказал, что идет не популяризация службы в армии, а популяризация армии вообще. А уже в рамках каждой целевой группы там выделяются отдельные задачи.
Для будущих призывников – популяризация службы в армии; для населения в целом – популяризация ее самой, чтобы рейтинги армии держались на хорошем уровне; для предпринимателей – чтобы они бескорыстно армии помогали (есть и такое направление работы), и так далее. Тут очень много направлений работы, речь идет не только о популяризации службы в Вооруженных силах», – сказал Павел Салин.
