В конце прошлой недели Нью-Йорк на день переадресовал «иранское досье» Берлину. Консультации между представителями стран – членов Совета Безопасности ООН по поводу иранской ядерной программы натолкнулись на столь серьезные препятствия, что «пятерка» постоянных членов Совбеза решила провести на эту тему отдельное совещание глав своих внешнеполитических ведомств. В совещании участвовали министры иностранных дел России, Великобритании и Франции, госсекретарь США и замглавы МИД Китая. Был приглашен также глава внешнеполитического ведомства Германии, в данном случае как представитель страны – участницы «евротройки», в течение двух лет проводившей безрезультатные переговоры с Тегераном.
В Нью-Йорке переговоры вокруг текста заявления затянулись на три недели, так как РФ и КНР твердо стояли на том, что в адрес Ирана не должно быть даже намеков на угрозы или обвинения. В итоге Совет Безопасности принял заявление, призывающее Иран приостановить все действия, направленные на обогащение и переработку урана (включая работы по исследованию и развитию), и предполагающее, что глава МАГАТЭ через месяц предоставит Совбезу доклад о выполнении Ираном этих требований.
На берлинской встрече 30 марта дипломаты договорились «придерживаться мирного решения проблемы вокруг иранской ядерной программы». Сергей Лавров подчеркнул, что в ядерной программе Тегерана «пока еще не было выявлено военного аспекта». Следовательно, «прежде, чем переходить к угрозам, нам необходимо подтверждение, нужны факты, особенно в таком чувствительном регионе, каковым является Ближний Восток». Однако все участники согласились с тем, что на этот раз дают Ирану «последний шанс». В течение представленной «передышки» Иран должен будет доказать МАГАТЭ, что прекратил «все виды деятельности, относящейся к обогащению и переработке» урана. После этого Совбез вместе с МАГАТЭ будут решать, что делать дальше.
Незадолго до этого [27 марта] газета World Tribune со ссылкой на компетентные иранские источники сообщила, что Иран перенес свои ядерные исследования в университетские центры страны, где не проводятся международные инспекции. В частности, местом конструирования ядерной бомбы стал университет имама Хусейна в Тегеране. Работы ведутся под контролем и пристальным вниманием Иранской революционной гвардии, которой поручено обеспечивать ракетно-ядерную программу страны. Официальные иранские власти признали, что в университетах действительно ведутся ядерные исследования, однако категорически отвергали обвинения в разработке ядерного оружия.
Накануне представитель аятоллы Мухаммеда Таджи Месба-Язди, который считается лучшим другом президента Ирана Махмуда Ахмади-Неджада, заявил, что создание ядерного оружия не противоречит исламским законам, а его применение допустимо для нанесения ответного удара: «Когда весь мир имеет ядерное оружие, его допустимо использовать в качестве ответной меры. Согласно шариату, важна только цель».
До недавнего времени иранское руководство утверждало, что создание ядерного оружия противоречит исламским законам. С такими заявлениями выступал и сам иранский президент. При этом он ссылался на «антиядерные» высказывания духовного лидера Ирана аятоллы Хаменеи. Но в конце февраля шариатский запрет канул в Лету. Верховный аятолла, выступая на совещании ведущих духовных лидеров Ирана, в частности сказал: «Президент и правительство Ирана не должны уступать давлению США. Если мы отступим, то американцы найдут другой предлог для того, чтобы помешать развитию высоких технологий в нашей стране. Но действовать нужно мудро и взвешенно».
А уже в начале марта Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) передало доклад директора агентства Мухаммеда Эль-Барадея на рассмотрение Совета Безопасности ООН. В этом докладе говорилось, что Иран в нарушение требований МАГАТЭ отказывается прекратить работы по обогащению урана и предоставить полную информацию о своей ядерной программе международным инспекторам. Совбез ООН вправе принять решение о введении санкций против Ирана.
До этого председатель МАГАТЭ заявил, что Ирану осталось всего несколько месяцев до завершения работ над созданием ядерного оружия. «Если Иран на самом деле возобновил производство обогащенного урана, то атомная бомба появится у него уже через несколько месяцев», - особо подчеркнул Мухаммед Эль-Барадеи и добавил, что мировое сообщество уже «теряет терпение в попытках урегулировать кризис вокруг иранской ядерной программы». Иран не хочет быть «максимально прозрачным».
Подобный комментарий последовал после того, как глава Верховного совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани признал, что Иран приступил к обогащению новой партии урана в ядерном комплексе под Исфаханом. Тут же Махмуд Ахмади-Неджад распорядился приостановить добровольное исполнение Дополнительного протокола к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Кроме того, Тегеран объявил о резком сокращении количества и ограничении характера инспекций с участием международных экспертов и удалении со всех объектов ядерного комплекса камер наблюдения и пломб. В тегеранских газетах промелькнула информация о размещении 60 тысяч центрифуг «для производства собственного ядерного топлива» на предприятиях Натанзее и других иранских городов.
На заседании Совета управляющих МАГАТЭ было принято решение запретить Ирану проводить работы по обогащению урана до оружейной степени. В противном случае все закончится тем, что будут введены санкции против Тегерана, на чем уже давно настаивают США и Евросоюз.
Москва предложила разрешить Тегерану производить работы с ураном на территории Ирана, если это не будет касаться производства высокообогащенного ядерного топлива. Производство же высокообогащенного урана, необходимого для иранских АЭС, может осуществляться на территории России на совместном российско-иранском предприятии и под строгим контролем МАГАТЭ. Подобное решение проблемы могло бы снять с повестки дня «иранский вопрос» и позволить Тегерану развивать мирный атом в неограниченных пределах. США, Евросоюз и Китай это предложение поддержали, но иранское руководство против.
В телеобращении к нации, посвященном наступившему в Иране 20 марта новому году, Махмуд Ахмади-Неджад заверил, что Исламская Республика продолжит курс на овладение ядерными технологиями. «Враги Исламской Республики, развязав психологическую войну и пропагандистскую кампанию против иранской мирной ядерной программы, пытаются лишить Иран его достижений. Пусть они будут уверены, что наша страна продолжит курс на овладение мирными атомными технологиями и реализацию своих законных прав», - заявил президент Ирана. «Некоторые мировые державы, - добавил он, - в течение двух с половиной лет препятствовали прогрессу иранской нации в атомной сфере, и теперь они должны принести извинения за тот ущерб, который они нанесли Исламской Республике. Эти государства должны более дружески относиться к Ирану в будущем».
В соответствии с Парижскими соглашениями 2003 года между Ираном и «евротройкой» (Великобритания, Франция, Германия), Тегеран в целях создания мер доверия к мирной направленности своей ядерной программы добровольно согласился приостановить все работы, связанные с обогащением и переработкой урана. Но Ахмади-Неджад, придя к власти, решил в одностороннем порядке выйти из этих соглашений. «На Западе знают, что на колени народ Ирана им не поставить, потому что они нуждаются в нас больше, чем мы в них. Мы не боимся, потому что Запад более уязвим, чем мы!» - прокомментировал он свое решение на одном из массовых митингов в Тегеране.
Масла в огонь подлили иранская оппозиция и американская разведка. Первая, со ссылкой на своих агентов в иранском руководстве, распространила заявление о том, что с 2004 года в Иране под патронажем верховного правителя страны аятоллы Али Хаменеи создан секретный фонд в размере 2,5 млрд долларов для приобретения трех боеголовок, способных нести ядерные заряды; чертежей атомной бомбы (у Пакистана) и модернизации баллистических ракет, способных поражать Израиль и европейские города.
Американцы пошли еще дальше. По данным их космической разведи, подтвержденным израильской агентурой, Иран практически закончил работы на предприятии в Араке (150 миль к югу от Тегерана) по производству тяжелой воды, хотя официальные иранские власти заявляют, что реактор заработает на полную мощность лишь в 2014 году. Американцы делают вывод: Иран преследует далеко не мирные цели в своей ядерной программе. Ведь известно, что производство тяжелой воды является необходимым элементом для получения оружейного плутония.
Стремление к ядерной бомбе характерно для современного Ирана. Еще во времена правления шаха Мухаммеда Резы Пехлеви была начата программа исследований в области ядерного оружия. Специальная группа работала при созданной в 1974 году Организации по атомной энергии, которая, к слову, разработала план строительства в Иране 23 ядерных энергоблоков. На его реализацию намечалось выделить 30 млрд долларов в течение 25 лет. Причем изначально программа основывалась на американской и западноевропейской помощи. В том же году Иран закупил по два атомных реактора во Франции и ФРГ. Еще четыре реактора Иран приобрел в Западной Германии в 1977 году. Тут же ФРГ приступила к строительству двух энергоблоков АЭС в Бушере. Спустя год США поставили Ирану исследовательский реактор мощностью 5 МГв. Тогда ни Америку, ни союзников Вашингтона в Европе не обеспокоило публичное высказывание шаха о том, что «Иран будет обладать ядерным оружием, без сомнения, быстрее, чем некоторые думают».
Действительно, такая возможность имелась. Доказательством тому – обнародованные недавно секретные документы 30-летней давности о планах администрации Джеральда Форда не только построить в Иране атомную электростанцию, но и создать в стране так называемый «полный обогащенный ядерный цикл», что, с технической точки зрения, давало возможность производить уран для собственной атомной бомбы. В свое время, пишет газета The Washington Post, нынешние ярые критики «ядерных амбиций иранских мулл» – вице-президент США Дик Чейни, глава Пентагона Дональд Рамсфелд и его бывший заместитель Пол Вулфовиц – являлись инициаторами ядерной программы Ирана. Они, занимая в администрации Форда важные государственные посты, участвовали в подготовке Меморандума № 292 «О сотрудничестве между США и Ираном в области ядерных исследований», подписанного в 1975 году тогдашним госсекретарем США Генри Киссинджером.
Уже на следующий год президент Форд издал директиву, по которой Тегерану предлагалось приобрести у американцев оборудование для извлечения плутония из урана. Планировалась крупная сделка, которая должна была принести американским корпорациям 6,4 млрд долларов за поставку от 6 до 8 ядерных реакторов и оборудования к ним. Кроме того, Тегеран должен был приобрести за 1 миллиард долларов 20% акций завода по производству ядерного топлива.
Исламская революция 1979 года помешала осуществлению проекта: режим радикальных исламистов объявил США «большим Сатаной». Однако уже в 1984 году иранские исламисты возобновили программу по ядерной энергетике и стали делать тайные закупки, которые никак не вписывались в проект мирного атома. В спешном порядке были построены пять ядерных исследовательских центров и началось форсированное строительство при помощи России недостроенной немцами атомной электростанции в Бушере (стоимость проекта 800 млн долларов).
По данным американского фонда NTI (Nuclear Threat Initiative), Иран не только занимается проектами ядерной бомбы, но и продолжает работы по производству других видов оружия массового уничтожения (ОМУ). Первые усилия по созданию химического оружия были предприняты в ответ на применение Ираком химического оружия во время ирано-иракской войны (1980-1988 гг.). Уже в 1984 году были отмечены первые случаи использования Ираном отравляющих веществ (ОВ). С тех пор им было произведено «как минимум 700 000 тонн ОВ кожно-нарывного действия, ОВ общеядовитого действия и ОВ удушающего действия». Согласно оценкам экспертов, помимо накопленных запасов химического оружия, Иран производит 1000 тонн ОВ в год. Что касается биологического оружия, то, по данным Агентства США по контролю над вооружениями и разоружению, Иран проводит научно-исследовательские работы над токсинами и микроорганизмами, создал биологические агенты и, возможно, изготовил небольшие партии боеголовок для ракет с микотоксином, рицином и вирусом оспы.
Особое беспокойство у мировой общественности вызывает ракетный арсенал Ирана, который основывается на импорте готовых ракетных комплексов и на собственных наработках в ракетостроении. В настоящее время Иран имеет один из самых больших арсеналов ракетного оружия на Ближнем и Среднем Востоке. Это более 40 пусковых установок оперативно-тактических ракет, смонтированных на базе китайского тягача при помощи северокорейских специалистов. Дальность стрельбы - от 300 до 550 км, забрасываемый вес - от 700 до 1000 килограммов.
Иран активно покупает ракетные технологии и оборудование, в основном в КНДР, Китае и России. Ракетные комплексы «Скад-Б», «Скад-С» и «Нодонг-1» были приобретены у Северной Кореи, а твердотопливная ракета с малым радиусом класса «Шелкопряд» была импортирована из Китая. Баллистические ракеты «Shihab-1» и «Shihab-2» разработаны Ираном на базе ракетных комплексов «Скад-Б» и «Скад-С». Ракета «Shihab-3» (радиусом действия 1300 км) создана на базе северокорейской ракеты «Нодонг-1», но производится из местных комплектующих. Точность попадания - около 2 километров. «Падающие звезды» (так переводится название ракеты на русский язык) могут поражать цели почти во всех точках Ближнего Востока, включая Израиль, а также южные районы России.
Много споров вызывает баллистическая ракета «Shihab-4», разрабатываемая Ираном на базе северокорейских «Taepo-Dong-2», радиус действия которой, как полагают, составляет 2000 км. Предметом острой полемики является вопрос о том, ведет ли Иран активную деятельность по завершению работ над ее созданием или нет. Официальные лица Ирана отрицают существование данной программы, в то время как другие утверждают, что создание ракеты достигло стадии испытаний. Некоторые источники сообщают, что Иран планирует разработку системы баллистических ракет «Shihab-5» и межконтинентальных баллистических ракет под кодовым названием «Косар» или «Shihab-6». По другим данным, иранский «межконтинентальный проект» заморожен. Вместо него начались интенсивные работы по созданию спутников, в том числе военного назначения. В конце прошлого года, по сообщению журнала US News & World Report со ссылкой на «официальные лица» США, Северная Корея передала Ирану 18 ракет BM-25, которые могут быть использованы в ядерной программе Ирана для нанесения ударов по территории Израиля и Турции.
По данным разведки, все ракеты монтируются таким образом, чтобы в случае необходимости можно было бы без труда заменить обычную боеголовку на головку с неконвенционным боезарядом.
Эксперты Минобороны РФ считают, что Иран, безусловно, продолжит создание ракетно-космической техники. И это вопрос не только престижа. Ведь Америка (как, впрочем, и Россия) не отказывается от ядерного удара по неядерным странам - в случае угрозы для своей безопасности. Создание ракет большой дальности, в перспективе оснащенных ядерными зарядами, становится для иранских властей эффективным средством сдерживания других стран, в первую очередь США и Израиля, от вмешательства в дела Тегерана и его союзников. Россия же на первых порах сможет получить солидные финансовые дивиденды в случае коммерческих запусков иранских спутников. В октябре прошлого года российская ракета-носитель уже вывела на орбиту первый иранский спутник.
Российско-иранское военно-техническое сотрудничество (ВТС) имеет массу «глыб и ухабин» и развивается с переменным успехом, во многом потому, что отношения между Москвой и Тегераном не всегда были безоблачными. В эпоху аятоллы Хомейни они были откровенно плохими, хотя Леонид Брежнев неоднократно делал попытку объединиться с местными фундаменталистами на антиамериканской и антиизраильской платформе. Безбожный СССР считался в Тегеране «малым Сатаной», которого надлежало уничтожить вслед за Ираком и Америкой.
После смерти Хомейни дело «пошло на поправку». До 1995 года Россия активно торговала с Ираном. Тогда Москва успела поставить Тегерану два полка истребителей МиГ-29 и бомбардировщиков Су-24, три дизельные подводные лодки проекта 877ЭКМ («Кило» по классификации НАТО), включая береговую инфраструктуру для их обслуживания, несколько дивизионов зенитно-ракетных комплексов С-200ВЭ. Кроме того, Россия создала в Иране лицензионное производство танков Т-72С, боевых машин пехоты БМП-2 и противотанковых ракетных комплексов «Корнет».
В канун первой чеченской кампании Борис Ельцин передал президенту Хашеми-Рафсанджани пакет предложений по военно-техническому сотрудничеству, а также, что самое главное, сотрудничеству в осуществлении иранской ядерной программы. Никто не ожидал, но уже через несколько лет Иран смог получить первые миллиграммы высококачественного оружейного плутония. В Москве об этом, естественно, узнали первыми, но предпочли придерживаться принципа «для того чтобы сшить костюм, одного материала недостаточно» - у Ирана нет ни портных, ни иголок, ни даже ниток.
Америка и Израиль были в шоке. Началось беспрецедентное давление на российского президента. Ельцин не устоял и поручил премьеру Черномырдину подписать с вице-президентом США Гором секретный меморандум о постепенном свертывании «опасного» сотрудничества с Ираном после 31 декабря 1999 года (и вплоть до 2011 года) в обмен на обещание американцев создать возможности для экспорта российского оружия в страны НАТО и получение современных технологий. Однако с натовцами ничего не получилось, с технологиями – тоже. К тому же в ходе предвыборных баталий в США республиканцы обнародовали этот конфиденциальный документ, что задело за живое Владимира Путина. «Неджентльменский» поступок Америки дал российскому президенту моральное право без особых эмоций аннулировать меморандум и вывести российско-иранские отношения на новый, более высокий уровень взаимной выгоды.
Прежде всего, началось осуществление программы перевооружения иранской армии, на которую Тегеран выделил 7 миллиардов долларов. Москва уже выполняет свои ранее взятые обязательства по модернизации морально устаревшей техники, в основном бронетанковой. Успешно осуществляется контракт стоимостью 100 миллионов долларов на поставку 550 боевых машин пехоты БМП-3. В конце ноября прошлого года был подписан российско-иранский контракт (готовился в течение четырех лет) на сумму в 1 млрд долларов на поставки в Иран систем противовоздушной обороны, авиации и морской техники. Поставки начнутся в ближайшее время (1).
«Никаких международных ограничений на поставку оружия и боевой техники в Иран на сегодняшний день не существует, - сообщили в российском военно-промышленном комплексе. - К тому же практически все вооружение, которое поставит Россия в Иран, носит не наступательный, а оборонительный характер». По данным источника в российском ВПК, Тегеран получит в течение трех лет до 30 зенитно-ракетных систем «Тор-М1» (2). Будет проведена модернизация авиационной техники, находящейся на вооружении иранских ВВС: истребителей МиГ-29 - 35 штук, фронтовых бомбардировщиков Су-24 - 24, транспортно-боевых вертолетов Ми-8 - более 30. Кроме того, Россия поставит Военно-морским силам Ирана патрульные катера.
По некоторым данным, уже почти готовы к подписанию договоренности о поставках в Иран зенитно-ракетных систем С-300ПМУ-1 и С-300ПМУ-2 «Фаворит» (3). В сочетании с «Торами» они способны плотно закрыть иранское небо от основных средств воздушного нападения вероятного противника. Правда, как сообщил информированный источник в Федеральном агентстве по промышленности, концерн ПВО сейчас не в состоянии обеспечить поставку в Иран «трехсоток». Единственная возможность удовлетворить возможный заказ - заимствование из запасов Вооруженных сил РФ. В этом случае С-300 будут переданы в промышленность, где будет произведена их модернизация.
Поставка крупной партии современных вооружений Тегерану оказалась полной неожиданностью для всех игроков на мировом рынке. Соглашение готовилось в условиях полной секретности. Судя по всему, был учтен печальный опыт с оперативно-тактическими комплексами (ОТК), которые в начале прошлого года Москва пыталась продать Дамаску. Тогда под давлением Вашингтона и Тель-Авива президент В.Путин был вынужден запретить экспорт ОТК «Искандер-Э» в Сирию.
Иран - непростой компаньон. В Кремле это поняли в самом начале двустороннего сотрудничества. Но большие деньги и радужные перспективы зачастую берут верх над здравым смыслом и разумной логикой, хотя Иран явно перегибает палку, портя международный имидж российской власти. Тегеран периодически закрывает доступ экспертам МАГАТЭ на свои ядерные объекты, скрывает собственные достижения в освоении атома от российских специалистов, его агентурная сеть развернула бурную деятельность в Индии и Пакистане, которые не так давно стали членами «ядерного клуба». Иранский меджлис (парламент) периодически обвиняет Москву в «необоснованно низких темпах» строительства Бушерской АЭС, в «плясках» под дудочку Иерусалима и Вашингтона, в «нездоровом» беспокойстве о судьбе проданного урана (4).
Налицо очередной несомненный успех российского оборонно-промышленного комплекса. Однако, отмечают эксперты, контракт может дать толчок новому витку гонки вооружений на Большом Ближнем Востоке. И совсем не исключено, что в данном процессе примут самое активное участие бывшие главные противники в Холодной войне.
Уже сегодня особое беспокойство в Вашингтоне вызывает перспектива транспортировки ближневосточной нефти. В случае обострения конфликта с Ираном по «ядерному досье» поставленные Россией вооружения позволят последнему надежно блокировать проход танкеров через Ормузский пролив – это, по сути, «право вето» на экспорт львиной доли углеводородного сырья.
В не меньшей степени американцев волнует и другое. По словам сотрудника МАГАТЭ, известного американского эксперта в области оборота ядерных технологий Джеймса Трауба, Россия уже обсудила с Ираном строительство 4 атомных энергоблоков. По самым консервативным оценкам, это эквивалентно дополнительным 3 миллиардам долларов (кроме «Бушера-1») в российскую казну. Иран предлагает России построить половину от намеченных 20 атомных энергоблоков. То есть минимум 9 миллиардов долларов должны поступить в российские банки. И это не считая космоса, поставок обычного вооружения и других технологических рынков. «Не забывайте, что практически все российские технологии конкурентоспособны в Иране», - особо отметил независимый эксперт. Не исключено, что около 10 атомных реакторов будут строить в Иране европейские фирмы. Вот почему Запад не очень-то заинтересован в военном решении иранской проблемы.
С другой стороны, в опубликованной 16 марта новой Стратегии национальной безопасности США Ирану отводится особое место. Главный военно-стратегический и внешнеполитический документ американской администрации дает право превентивно атаковать Иран, даже если существует лишь гипотетическая опасность для Америки. Иранский режим спонсирует терроризм, делает бомбу, угрожает Израилю, пытается подорвать мир на Ближнем Востоке…Возможно, «нам не грозит такая большая опасность ни от одной другой страны, как от Ирана», говорится в 49-страничном документе. В предыдущем документе от 2002 года почти так же говорилось об Ираке.
В этой связи германская разведслужба BND дает следующий комментарий. Экспортный потенциал Ирана – около 2,7 млн баррелей нефти в сутки (запасы – 12% от мировых). Развитие ситуации по иракскому сценарию (8– 0% мировых запасов) будет означать прекращение амбициозного проекта Nabucco («Навуходоносор») – одного из трех потенциальных источников газовой независимости Европы после России и Алжира. Сумма инвестиционных контрактов Китая (и Индии) в иранский ТЭК – включая и очень перспективные по созданию предприятий по сжижению газа – составляет $70 млрд. Обрушение же китайской и индийской экономики может вызвать глобальный кризис, более мощный, чем кризис 1998 года, который, как известно, закончился российским дефолтом. Что такое потеря в мировом нефтяном рынке 2,7 млн баррелей, можно просчитать, оценив, что прошлогодний полуторакратный рост цен на нефть был связан с увеличением потребности нефти на 2 млн баррелей, по сравнению с прогнозом Международного энергетического агентства (IEA). Одним словом, в предполагаемой ситуации трудно согласится к крылатым выражением бывшего госсекретаря США Александра Хейга, который однажды прямо заявил, что если Израиль нанесет упреждающий удар по Ирану, то «мир будет избавлен от большого количества проблем».
Сразу же после появления сообщений о российско-иранском контракте на продажу ЗРК МИД Израиля «проклял эту сделку», писала газета «hа-арец». Представитель внешнеполитического ведомства заявил, что «иранский режим является экстремистским, поддерживает радикальные террористические группировки, противодействует установлению мира и примирения на Ближнем Востоке». Бывший израильский премьер Ариэль Шарон пошел еще дальше, заявив, что Иран должен стать следующей мишенью мирового сообщества после того как будет решена «иракская проблема».
«Враг № 1», по словам Шарона, находится в нескольких месяцах от «точки невозврата» (5) в создании ядерного оружия. Ни Израиль, ни другие страны не могут согласиться с перспективой появления у Тегерана ядерного оружия, и Тель-Авив готов к «силовому сценарию». В декабре прошлого года, выступая в Кнессете перед членами комитета по иностранным делам и обороне, начальник военной разведки Израиля генерал-майор Аарон Зееви-Фаркаш заявил: «Если к концу 2006 года международному сообществу не удастся дипломатическими средствами обеспечить блокирование работ Ирана по созданию ядерной бомбы, то в дальнейшем не будет никаких оснований для продолжения усилий в этом направлении. И можно будет сказать, что международные попытки остановить это провалились».
2 декабря 2005 года Израиль провел успешные испытания ракеты «Эрроу», которую официальные представители Минобороны назвали «ответом на растущую угрозу нанесения ударов баллистическими ракетами в этом регионе». Программа модернизации антиракет реализуется Израилем совместно США. Характеристики макета вражеской баллистической ракеты, которую успешно поразила антиракета, запущенная с авиабазы Израиля, расположенной в центре страны, соответствовали ТТХ иранской ракеты «Shihab-3», способной нести ядерные заряды. Макет был пущен с борта военного самолета над территорией Средиземного моря.
Сразу же после испытаний антиракеты Ариэль Шарон отдал приказ: к концу марта 2006 года подготовить военную операцию против Ирана по образцу уничтожения иракского ядерного центра летом 1981 года. По данным газеты Sunday Times со ссылкой на источники в израильской армии, в операции планируется задействовать спецназ и самолеты F-15, которые нанесут удар по иранским ядерным объектам. В командовании израильских сил специального назначения сообщили: «Если мы прибегнем к военной операции, она должна быть успешной не менее, чем на 100%. Она будет напоминать уничтожение не только иракского объекта, но и египетских военно-воздушных сил в течение трех часов в июне 1967 года». Утверждается, что для этого Израиль создал базу на севере Ирака, которая используется для сбора разведывательных данных об Иране. Израильская разведка обнаружила в Иране несколько секретных ядерных объектов, о существовании которых не было известно международным инспекторам. Моссад утверждает, что Иран уже построил 20 лабораторий по «ядерному циклу».
В течение двух месяцев в пустыне Негев израильтяне отрабатывали на макетах отдельные детали предстоящей операции. Предусматривался вариант использования ядерного оружия на случай уничтожения особо укрепленных объектов (на сегодняшний день в израильских арсеналах имеется до 200 ядерных боеголовок различной мощности). Израиль входит в число стран, способных запускать ракеты с ядерными зарядом с земли, воздуха и моря. Для этого могут быть использованы имеющиеся на вооружении ЦАХАЛа (Армии обороны Израиля) современные самолеты F-15 и F-16, суперсовременные подводные лодки класса «Дельфин» немецкого производства (их в Израиле три), а также ракетные комплексы наземного базирования «Иерихон-1» и «Иерихон-2». В последнее время израильтянам удалось модернизировать более ста американских противокорабельных ракет «Гарпун», увеличив радиус их действия и оснастив их ядерными боеголовками. В Индийском океане у берегов Шри-Ланки были проведены успешные испытания подобных ракет, как и субмарин в целом.
Параллельно шло уточнение основных маршрутов возможных ударов по Ирану. Самый безопасный из них, как считает израильская разведка, - через подписавшую мир с Израилем Иорданию и оккупированный американцами Ирак. В данном случае основной целью ракетно-бомбового удара становятся ядерные объекты в районе Бушера. Второй и третий маршруты пролегают через Сирию – далее через Турцию и иракский Курдистан. Объектами поражения являются иранские «стратегические предприятия» в пригородах Тегерана и на побережье Каспийского моря. Наконец, израильские самолеты летят над восточной частью Средиземного моря, над турецким Курдистаном и поражают ядерные лаборатории в северо-западной части Ирана. Первый маршрут считается основным и находится в стадии практической отработки.
По утверждениям британской прессы, удар по Ирану рассматривался Ариэлем Шароном, а затем и Эхудом Ольмертом как один из возможных вариантов для обеспечения победы новой центристской партии «Кадима» на парламентских выборах 28 марта 2006 года. Однако, по совету Вашингтона, Израиль до сих пор не отменил боевую готовность «сил вторжения».
Примечания
1) В 2005 году наметилась тенденция к снижению прибыли России от экспорта вооружений и военной техники (ВВТ) – до 5,1 млрд долларов. В системе прибылей российского государства показатель по ВТС - третий по доходности после экспорта нефти и газа, что делает развитие торговли оружием и военной техникой с иностранными государствами одним из приоритетнейших направлений внешнеэкономической деятельности государства. Снижение прибыли в 2005 году эксперты объясняют завершением крупных контрактов и тем, что к исполнению следующих Москва только приступает. Меняется и спрос. Если в 2005 году главным экспортным товаром была авиация, то в 2006 году 50-60% экспорта придется на военно-морскую тематику, 30% - на авиационную промышленность, остальные - на ПВО и ряд других видов военной продукции. При этом стрелковое оружие занимает в экспортных объемах всего лишь 1%. При подобном развитии событий Москве крайне важно расширять сферу своих военно-технических интересов. Одним из таких направлений, по мнению российского руководства, должен стать Иран.
2) Зенитный ракетный комплекс «Тор М-1» производится ФГУП «Ижевский электромеханический завод «Купол». Он способен одновременно обнаруживать и опознавать до 48 целей, сопровождать и атаковать сразу две цели, летящие на высотах от 20 до 6000 м в радиусе от 1 до 12 км. Комплекс предназначен для прикрытия важных административных, экономических и военных объектов, первых эшелонов сухопутных соединений от ударов противорадиолокационных и крылатых ракет, дистанционно пилотируемых летательных аппаратов, планирующих авиабомб, самолетов и вертолетов, в том числе и выполненных по технологии «стелс».
3) Зенитные ракетные системы С-300 производит «Концерн ПВО «Алмаз-Антей». Они могут обстреливать до шести целей и поражать самолеты и вертолеты на дальностях от 3 до 200 км. Баллистические ракеты могут уничтожаться в радиусе от 5 до 40 км.
4) Иран постоянно напоминает России о необходимости скорейшего завершения работ на Бушерской АЭС, что предполагает запуск ядерных реакторов. Иранцы не скрывают, что наличие обогащенного урана на ядерных объектах практически «защищает» их от возможного удара вероятного противника, так как это может привести к экологической катастрофе мирового масштаба. По энергоемкости одна тонна обогащенного урана равна 100 миллионам тонн нефти. Изначально Иран придерживался такой позиции: покупая у России топливо, он получает все права на него, а значит, и ядерными отходами (понимай: сырьем для плутония) имеет право распоряжаться по своему усмотрению. Плутоний – то есть ядерная бомба – аргумент почти безупречный, так как для иных целей этот элемент таблицы Менделеева почти не пригоден.
Позже Иран «смягчил» свою позицию, предложив Кремлю… платить за возврат отходов. Беспрецедентный случай, если иметь в виду, что любое государство (конечно, без ядерных амбиций) готово давать большие деньги (до 1 тыс. долларов за килограмм) той стране, которая согласится убрать с его территории опасные радиоактивные отходы. 27 февраля 2005 года Росатом и руководитель иранской ядерной программы Агазаде подписали два протокола о поставках 100 т ядерного топлива в Иран, начиная с 2006 года, и о возврате отработанного топлива в Россию. Окончательное решение вопроса затормозилось – Иран не устроила цена «обратной поставки». Пока он торпедирует и создание на территории России совместного предприятия по обогащению урана. Сегодня в мире функционирует более 440 ядерных энергоблоков для производства электроэнергии; выгружается в год до 200 тыс. тонн отработанного ядерного топлива. Переработка 1 тыс. тонн отходов оценивается в сумму до 2 млрд долларов. Америка контролирует до 80% этого прибыльного рынка, Россия – лишь 3%. При этом американцы постоянно напоминают Москве, что она может получить большую квоту лишь после того как прекратит атомное сотрудничество с Тегераном. Если этого не произойдет, то российское «место» будет передано Китаю, который в настоящее время ведет активное строительство на своей территории крупнейших объектов для переработки и хранения ядерных отходов.
5) С точки зрения израильских разведаналитиков, «точкой невозврата» является возможность самостоятельно обогащать уран. Европейские эксперты сходятся на том, что в данном случае речь должна идти о накоплении обогащенного урана, достаточном для создания атомной бомбы.