Прошли похороны чеченского террориста Салмана Радуева, умершего в воскресенье в тюремной больнице Пермской области. Пожизненное заключение Радуева продлилось меньше года, а пребывание в «Белом лебеде» - всего четыре месяца. Это не удивительно: условия, созданные в российских колониях для «пожизненников», вполне соответствуют тюремной формулировке «расстрел в рассрочку». За шесть лет существования этой меры наказания руководители Главного управления исполнения наказаний (ГУИН) так и не решили, как следует обращаться с такими заключенными, так что в каждой колонии администрация создает невыносимые условия на свой лад.
Пожизненное заключение появилось в России в 1996 году как замена смертной казни. Сейчас в российских тюрьмах около 1400 «пожизненников». Первые 10 лет своего срока они должны провести в специальных блоках в нескольких колониях, из которых наиболее известны четыре: в Вологодской области на острове Огненный, «Белый лебедь» в Соликамске, «Черный дельфин» в Оренбурге и ЖХ-385 в поселке Явас в Мордовии. Живут в камерах по двое - по трое, иногда по одному. В отличие от других осужденных, они не работают, единственный разрешенный вид работ - это то, что можно делать прямо в камере: плетение или вязание, например, но такая работа предоставляется далеко не везде. Заключенные покидают камеру только на полтора часа в день для прогулки. Во дворе колонии построены запирающиеся дворики, каждый приблизительно размером с камеру. Все сокамерники выводятся в такой дворик одновременно. Такие прогулки и баня раз в неделю являются единственными событиями в расписании «пожизненника». После 10 лет в случае хорошего поведения «пожизненник» может быть переведен на несколько облегченный особый режим. Через 25 лет дело может быть пересмотрено и у заключенного даже есть шанс выйти на свободу. Но пока что это остается теорией: так долго еще никто не отсидел.
После введения нового наказания в Уголовно-исполнительном кодексе должны были появиться соответствующие поправки, объясняющие, в каких именно условиях следует содержать новую категорию заключенных. Однако в действительности существование «пожизненников» регламентируется закрытыми ГУИНовскими инструкциями, и на практике очень многое зависит от начальника конкретной колонии. Значительно облегчить существование заключенного начальник по собственной воле не может, зато ухудшить способен. Например, в «Белом лебеде» и «Черном дельфине» заключенных при ходьбе максимально пригибают к земле, заставляя высоко поднимать руки и быстро семенить ногами. Делается это якобы в интересах безопасности. А на острове «Огненный» и в Явасе такого чудотворства нет - там осужденные ходят прямо, и безопасность от этого, судя по всему, не страдает.
Часто за жесткостью сотрудников колоний действительно кроется страх перед заключенными. Но некоторые меры кажутся бессмысленно жестокими. Например, размещение на двери камеры, рядом с фотографией заключенного, подробного описания совершенного им преступления. Резон: охранник должен не забывать, кто находится перед ним. На практике же эта мера подпитывает взаимную ненависть. Валерий Борщев, председатель «Социального партнерства» - организации, стремящейся ввести в России общественный контроль за местами лишения свободы, - считает, что куда разумнее было бы разделять «пожизненников» по степени опасности. Например, в Явасе содержится маньяк Реховский, убивший как минимум 19 человек и не раскаивающийся в этом. Там же отбывает пожизненное заключение молодой человек, не находящий себе места от того, что он совершил; его жалеет даже администрация.
В мире пожизненное заключение существует давно и достаточно широко применяется. В Англии, например, за любое умышленное убийство выносится пожизненный приговор, который предполагает условно-досрочное освобождение в среднем через 14 лет. Большинство этих заключенных менее опасны, чем наши «пожизненники»: российские заключенные совершили как минимум два убийства. Но особо опасные английские преступники не выйдут из тюрьмы никогда; сейчас таких около 30. Почти все они содержатся в тюрьме наиболее строгого режима «ong «artin. Я посетил ее этой осенью. Заключенных там отпирают на 10 часов в сутки. Вообще «пожизненникам» в Англии стараются создать условия не худшие, чем другим заключенным: ведь им там жить и жить. Один из обитателей «ong «artin провел в заключении 50 лет.
Неделю назад я побывал в блоке для «пожизненников» в Мордовии вместе с членами «Советов Визитеров» - британской организации, занимающейся общественным контролем над тюрьмами. Когда англичане попытались заговорить о различиях наших систем, начальник колонии их перебил: «У нас тюрьмы все равно лучше». А местные девушки, работающие начальницами отрядов в женской колонии, потому что работать там больше негде, сочувственно спросили: «А что, в Англии строже?»
Руководители ГУИН неоднократно высказывалось за создание условий, при которых заключенный не теряет надежды. Это мотивируется не столько гуманными соображениями, сколько профессиональными: иначе с человеком невозможно работать. Поэтому и декларируется прохождение заключения в несколько этапов. Однако первый, десятилетний этап является настолько тяжелым, что трудно представить себе человека, который останется не сломленным и сохранит надежду на освобождение еще через 15 лет.
Заместитель начальника ГУИН Валерий Краев объясняет, что проблема «пожизненников» не слишком заботит его ведомство потому, что этих заключенных мало. Действительно, полторы тысячи человек - это меньше 0,2% от числа всех заключенных. Возможно, очевидное нежелание ГУИНовского руководства создать относительно терпимые условия для «пожизненников» отчасти объясняется и страхом перед общественным мнением. Глава этого ведомства, заместитель министра юстиции Юрий Калинин неоднократно высказывался против смертной казни. Однако большая часть населения, как и большинство депутатов, хотели бы вернуть высшую меру. Если ГУИН пойдет на гуманизацию положения «пожизненников», обсуждение этого вопроса в Думе вполне может привести к попытке возродить в России смертную казнь. Но это - если подобные действия ГУИНа будут преданы широкой огласке. В Англии, например, тюремные власти стараются не афишировать смягчение условий содержания, дабы не будоражить общественность. Ведь там, как и в большинстве стран, большая часть населения поддерживает смертную казнь и возражает против гуманизации тюрем. Просто в европейских странах считается, что в этой области власти не должны идти на поводу у общественного мнения.
