Проблема вынужденных переселенцев возникла не с началом войны в Чечне и даже не с распадом Советского Союза: необходимость доброго отношения к пришельцам v один из важнейших рефренов первых книг Библии, заставляющий думать, что и во времена ветхозаветного Израиля с этим не все было ладно. Между Израилем и Югом России есть одно существенное сходство: вопрос о том, кого на этих землях считать «пришельцем», а кого v «коренным» тонет в исторических контроверзах и практически не допускает однозначного ответа. И там, и там v великая история, великая кровь, великие и малые народы, обоюдно неспособные выполнить заповедь о пришельце.
В Ветхом Завете, правда, нет специального запрета вводить для пришельцев квоты v до такой идеи политики додумались в веке этак двадцатом. В постсоветской же России идею квотирования для сограждан-инородцев впервые не словом, а делом поддержала Ставропольская краевая дума v принятый ею Закон о пресечении незаконной миграции обязывает правительство края вводить квоты для вынужденных переселенцев, в том числе v из других регионов собственной страны. Сегодня суд начал рассмотрение протеста прокурора на этот закон.
Все-таки почему на четвертый год борьбы за восстановление властной вертикали регионы стали как-то совсем уж не «по-вертикальному» вести себя в делах, имеющих прямое касательство до единства и целостности государства (а к таковым, безусловно, относится вопрос о «прозрачности» всей территории России для внутренней миграции населения)? Кто-то вводит квоты с дальнейшей депортацией не уложившихся в контрольные цифры, а кто-то, как неистовый краснодарский губернатор Александр=Ткачев, уже отправляет нежеланных гостей на казенных автобусах за пределы собственных владений...
С одной стороны, все эти шаги=- не что иное, как перенос на местную почву некотрых лейтмотивов политика Кремля, у которого тоже есть иезуитский Закон о гражданстве, уже ?подвесивший? не один миллион бывших наших соотечественников, имевших несчастье оказаться в РФ. Но с другой стороны именно на юге ?антиинородческие? мероприятия проводятся весьма избирательно. Те же ставропольские депутаты обрушиваются на
Взять, скажем, борьбу вокруг «курдского вопроса» в Краснодарском крае и Адыгее. Борцы за его «разрешение» любят подчеркивать, что увеличение числа курдов создает проблемы не только для русских, но и для адыгов. «Наглядная агитация», правда, несколько подкачала: недавно одно село, в котором живет много курдов-мигрантов, некто изукрасил надписями на искусно ломанном русском: «Русска свинъя идэт вон» и т.п. «Адыгейска свинъя» там почему-то не значилась. И все же объективные условия есть сегодня именно для противостояния «вновь прибывших» со «старожилами» любой национальности. А вновь прибывшими с начала 90-х были эти самые курды (приезжали в основном из Армении) и турки-месхетинцы (принужденные покинуть Ферганскую долину, куда их определил Сталин, но не имеющие возможности и желания вернуться на историческую родину, в Грузию). Теперь к ним в достаточно массовом порядке добавились выходцы из грузинской Аджарии. Ну и, понятно, беженцы из Чечни. Дележ между «старыми» и «новыми» домов и рабочих мест идти совсем безболезненно, конечно, не может.
Точнее, он мог бы идти легче, если бы этих самых домов и рабочих мест было на Юге немного больше. А это, кстати, не так уж несбыточно. По сведениями кисловодского отделения правозащитного центра ?Мемориал?, в прошлом году Ставропольский край получил из федерального бюджета 188 млн. рублей на обустройство мигрантов, однако куда ушли деньги, неизвестно. Никаких программ по обустройству мигрантов не появилось.
Таким образом вертикаль ?наклонилась? еще на 188 миллионов. Именно на эту сумму в крае добавилось ксенофобии, которая, как известно, идет бок о бок с голодом v обычным или финансовым.
