Менять перед выборами председателя Федерации независимых профсоюзов Шмакова не решились. Однако в профсоюзном движении присутствует кризис — это признает ныне даже Шмаков. Представляется, что власти, столкнувшись с активизацией гражданской активности в минувшем году в частности и в кризис вообще, пытаются нащупать способы купирования протеста. Профсоюзы, по данным исследователей, в последние два года все больше участвуют в забастовках на предприятиях. Попробуй тут их «обнови» сверху.
Главная интрига очередного планового 7-го съезда Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) — будет ли реализован план «преемник» и станет ли депутат-единоросс Андрей Исаев новым главой официального профсоюзного движения — разрешилась сразу. Самоотводом Андрея Исаева. После чего в числе кандидатов в профбоссы остался только бессменный лидер ФНПР Михаил Шмаков.
Съезд посетил Владимир Путин, было зачитано послание Дмитрия Медведева. Шмаков в своей речи планово раскритиковал плоскую шкалу налогообложения, предложения РСПП по введению 60-часовой рабочей недели. Неожиданно из уст многолетнего менеджера организации, впрочем, прозвучали его слова о имеющем кое-где место застое в профсоюзах.
Еще лидер ФНПР предложил либерализовать трудовое законодательство. Нынешний трудовой кодекс де-факто запрещает забастовки и Росстат их почти не фиксирует.
Признание «застоя» (пусть и «кое-где») - ценная фиксация. Тут же бывший кандидат на пост главы федерации Андрей Исаев предположил, что Шмаков «займется обновлением и усилением профсоюзного движения». Факт действительности в том, что роль ФНПР в разрешении конфликтов между работниками и работодателями, вроде бы, уже давно на нулевой отметке. Нет, съезды проводятся и даже говорятся слова о необходимости преобразований. Да и регулярные встречи с Владимиром Путиным у Шмакова случаются. Только вот действительными защитниками своих интересов россияне видят близких (именно на них возлагаются основные надежды в конфликте с работодателем), в крайнем случае Трудинспекцию и Прокуратуру. То есть на государство. Даже в кризис, хотя здесь динамика существенно изменилась.
По данным последнего опроса Левада-центра (ноябрь 2010 года) допускают забастовки как способ разрешения проблем представляется естественной 35 процентам населения (16 процентов считают ее «единственным способом чего-то добиться», 19 - «нормальным способом»). Еще 30 процентов полагают забастовку «крайней мерой». И лишь 29 процентов высказались по отношению к забастовкам отрицательно (из них 4 процента считают необходимым запретить забастовки).
Согласно докладу Центра социально-трудовых прав(ЦСТП), за первые десять месяцев 2010 года доля акций, в которых принимали участие первичные профсоюзные организации, превысила долю стихийных протестов. По данным ЦСТП, число трудовых конфликтов в России исчисляется сотнями (за 10 месяцев прошлого года — 174).
«Также за последние два года увеличилась доля вовлеченности в протесты вышестоящих профсоюзных органов. Если в 2008 году их участие было замечено лишь в 3% случаев, то в 2010 году они в той или иной мере участвуют в каждом третьем трудовом протесте», говорится в докладе «Какую роль играют трудовые протесты в регулировании трудовых отношений?». Это свидетельствует о некоторой активизации профсоюзных организаций и их стремлении (особенно в кризис) обрести квазиполитическую силу. В этом смысле Шмакова необходимо было сменить на посту главы лояльной властям профсоюзной организации. И нельзя было менять — предвыборный год, повышение рисков социальных всплесков было бы крайне неприятным для властей, не говоря уж о собственно всплесках.
Либерализация законодательства может (необязательно должна) помочь властям недопустить распространения забастовок за пределы предприятия, переложить разрешение значительной части конфликтов на плечи работодателя. Это избавит от политической головной боли в виде перекрытия трасс или даже потенциального зданий захвата местных администраций. За государством останется роль гаранта трудовых отношений. При распространении забастовки за пределы предприятия профсоюзы, по оценке стремятся к расширению социальной базы, дабы таким образом привлечь большее внимание властей к проблемам рабочих. Все большую роль в этом процессе играет интернет-коммуникация. Явственно это стало видно в ходе прошлогодних шахтерских протестов.
«Поиск нестандартных решений, привлечение союзников выводит трудовой конфликт из зоны трудовых отношений. Нестандартность протеста способствует экспорту напряженности с предприятия в другие сферы. Чем больше реализованная процедура протеста отклоняется от предписанной законом, тем больше у него шансов перерасти в общесоциальный», - пишет Петр Бизюков.
Первыми внимание властей привлекли независимые профсоюзы. В сентябре прошел Учредительный съезд Общероссийского объединения профсоюзов «Союз профсоюзов России», в который вошли крупнейшие независимые от ФНПР профсоюзы страны. Насколько эффективной будет такое объединение пока непонятно, но говорили, что свершилось оно не без участия власти.
У ФНПР имеется еще большая разветвленная структура, правда, неясно, как заставить ее работать. Видимо, "обновлять".
Общесоциальный протест приобретает разнообразные формы, в зависимости от формы социальной организации. События на Манежной показали властям, что существует прямая угроза социального взрыва по национальной линии. Владимир Путин сегодня призвал профсоюзы подключиться к решению проблем. Он заявил, что одной из задач должно стать использование всех плюсов «импорта трудовых ресурсов и при этом избежать имеющихся здесь рисков: в том числе межнациональной, межконфессиональной напряженности, криминализации и коррупции». «Повышая уровень жизни граждан, формируя цивилизованный рынок труда, работая с молодежью, мы должны выбить социальную почву из-под ног у тех, кто хотел бы расколоть и рассорить российское общество, ослабить, нарушить единство и целостность нашего государства», - подчеркнул премьер. Шмаков еще до этого такую поддержку обещал.
Вернуть профсоюзам функции медиаторов (реальных) трудовых и вообще социальных конфликтов — идея прекрасная. Только вот без преобразований нынешние российские профсоюзы не то что фанатов не отговорят выйти на улицы, но (часто) возглавить даже реальный протест неспособны. А когда способны, действуют не из соображения примирения, но дабы говорить с позиции силы и желательно с властью. И кажется, что никакие другие структуры, вне системы исполнительной власти, на купирование протеста также неспособны. Однако вина в этом во многом (если не почти целиком) лежит на архитекторах «властной вертикали».
