Над скудной глиной желтого обрыва…
Александр Блок
...Обрыв, трудолюбиво подмываемый рекою, являл мне загадочный рисунок - желтый, рыжий, серый, черный цвета, пастельные оттенки. Все это была работа, в сущности, одной воды. Когда-то вода - не важно, грубый и прямолинейный ли ледник иль обходящие препятствия потоки, - принесли сюда те валуны, песок и глину, морену, отложения, аллювий. Промыли в заботливо отложенных слоях каньоны - и затянули их песком. Разрезала теперь вода слоеный торт - и вот, лукавая хозяйка, как бы предлагает по виду воссоздать рецепт, прекрасно зная, что до настоящих секретов ее кухни взглядом не дойти: тут надо пробовать. И даже покопавшись, испробовав, я не постигну тайну, поскольку в этой природной кухне, как и в настоящей, не менее важны, чем рецептура - случайность, вдохновение, экспромт. Теперь же, поманив, представив гостю, мне, свое творенье, тотчас сама его поглотит алчная и сумрачная Лета, и унесёт...
В сумрачные геоморфологические размышления меня повергло письмо из дому. Я сидел за клавиатурой и тупо глядел поверх монитора. Остановившийся взгляд буравил чёртов обрыв... Нет бы радоваться - супруга воспользовалась моим очередным отсутствием и бежала, прихватив с собою чадо и наличность. Действительно, выносить духоту пришедшего-таки в город лета, сочетанную с моей решительной неспособностью устроить быт и отдых, отягощенную бесконечными командировками, низы не смогли, и "большевики таки взяли государственную власть в свои руки".
И на другом конце страны теперь я слушал женский голос - тот терпеливо сообщал: оставленный для связи номер телефона "не существует". Мобильник у супруги то ли сдох, то ли сбежал. И оставалось позвать ищейку, поднести немногочисленный вещдок к холодному (что добрый признак!) носу, и дать команду "Яндекс!"
Вскоре я уж знал, что возведенный в 1992 году пансионат "Капитан" расположен "в смешанном лесу на берегу реки", выяснил про комнаты люкс, полулюкс, "двухкомнатные номера квартирного типа" и коттеджи, а также сауну со спортинвентарем и столовой – единство и борьба противоположностей. Телефоны этой новой русской благодати на сайтах были - но сплошь неверные... А через полчаса поговорил я с персоналом заведения - моих там уже ждали.
А в это время супруга подбиралась к заветной цели. Юный её водитель раза три спросил, указывая на разные хоромы "типа администрации Президента" - "Не сюда ли мы едем?", - ответ был отрицательный. Меж тем колдобистая дорога привела его мимо обшарпанного забора к зияющим пустыми окнами сгоревшей котельной. Паренёк совсем уж было испугался: ведь ясно, что больших он денег не получит, а получит скорее он по кумполу, машину ж не иначе отберут. И выбор у него остался лишь один - стать жертвой разбоя иль дела мокрого...
"Капитан" на поверку оказался явным пиратом, одноногим и беспощадным Джоном Сильвером. И лишь узрев потенциальных свидетелей из числа администрации пансионата, он несказанно обрадовался: "Спасен!" Моя половина была скорее изумлена открывшимися видами. Дитё же пребывало в восторге...
Что было в это месте правильно - так это окрестности: лес, деревня со сказочным названием, и сказочного же вида река. Мои сразу всё освоили, ходили гулять, купаться и за парным молоком. Подорвать это изобилие - природное и рукотворное - им оказалось не под силу: через пару недель, когда я туда таки добрался, на реке меня ждали непуганные бобры, а на кухне - простокваша и творог.
*****
Молоко тут вообще оказалось скорее для души, чем для тела: "хорошая столовая, позволяющая проводить праздничные мероприятия на любом уровне", по крайней мере, освобождала благоверную от кухонной повинности. Правда, кормежка свидетельствовала о давних советских традициях заведения, напрочь опровергая дату основания - "1992 год". Меню напоминало о старом времени, когда главным в пансионатах было "подкормить" представителей трудящихся. У каждой эпохи свои представления о достатке - вспомним крепостного мужика, полагавшего, что царь "сало с маслом ест и по колено в дёгте стоИт". Теперь это была скорее инерция несытого прошлого - подавали просто, много, жирно и мясно. Две порции на троих были большим избытком - хотя меня с моими габаритами, весом и аппетитом было впору считать за "полтора Ивана" (или "полтора жида"). А ужин уж точно следовало отдать врагу. Пиратский капитан Джон Сильвер обернулся своей второй ипостасью корабельного кока...
"Капитан" определенно был немолод - меж кирпичных корпусов советских времен одинокий новенький коттедж смотрелся как юнга Джим Хокинс среди пиратов. Поставили то чистенькое чудо в хорошем вроде месте - на высоком берегу реки, в излучине, однако не спешили почему-то "новые русские" занять сие бунгало. Дальний вид уродовал аляповатый и железобетонный забор, коттеджа бедный современник. А впритык соседствовали с ними руины - невразумительные и неромантичные. Правда, при ближайшем рассмотреньи выяснилось, что развалины укрыты были толью, а в сохранившемся подвале располагается сауна (работающая, как и прочие разрекламированные "Капитаном" прелести, за очень отдельную плату). А та разрушенная котельная, что испугала поначалу мальчишку-водителя, на поверку пансионату вроде и не принадлежала - во всяком случае, находилась на отдельной территории вместе с сопутствующими безобразиями в виде полуразграбленных гаражей, полукустарной лесопилки и полудиких коз.
При желании в пейзаже окрестном можно было даже найти гармонию остановившегося времени, диковинного для русской грамматики "длящегося настоящего". Сквозь эту современность проступали подробности, фрагменты и детали, свидетельства иных времен. И взгляд отматывал историю назад...
*****
В последнее десятилетие "Капитану" определенно повезло. Как древний замок, он стал поместьем, - утратив, быть может, свой прежний блеск, но сохранив гостеприимство и простой уют.
Это становилось ясно после визитов в соседние заведения подобного рода: те были как города, поглощенные тропическими лесами Юкатана - не поймешь уже, заброшенные или недостроенные. Они не смогли пережить девяностых, и теперь годились для съемок экстремального шоу или сериала... а пока стали местом романтических набегов для подростков, подкинутых "Капитану" на спортивные сборы или просто так, чтобы дать родителям отдохнуть.
Такая романтичная постройка нашлась и в самом пансионате. Один из двухэтажных корпусов был разбит и разгромлен - сквозь проемы, через все здание зияло небо. На войне смотрелся бы тот дом привычно, и даже пасторально: деревца повыросли на крыше и балконах. И верно, разруха та - наследие войны.
Году в 1990-м "Капитан", как и многие другие подмосковные пионерлагеря, принял беженцев с Кавказа. Сейчас это уже трудно установить, но, по-видимому, то были бакинские армяне. По закону, их следовало обустроить более капитально, обеспечить постоянным жильем и работой, но подобно беженцам последующих войн - из Таджикистана, Абхазии, Чечни, - они на годы застряли в этом "пункте временного размещения". Как водится, конфликт разгорелся не с миграционной службой, которая далеко, а с гостеприимными хозяевами. В итоге беженцы куда-то расточились, оставив после себя романтичные развалины.
*****
Разбитый корпус, впрочем, сохранил секрет. Потерны, оголовки, бронедвери, ведущие в подвалы, и "грибки"... Нас всех достаточно мучили гражданской обороной, и фильтровентиляционную систему советский человек признает, лишь бросив мельком взгляд. Но здесь - зачем всё это?
Другую странность являла сопредельная котельной постройка. Заброшенной ее не назовешь - все окна целы. Но света в них не видно, и человека живого не встретишь тут. Вокруг меж мачтами повисли антенны длинноволновой связи. Будь они еще длиннее, можно было б заподозрить центр связи с атомным подводным флотом - на сверхдлинных волнах. Но нет: в сравнении с военным объектом здесь выглядело всё, как старая игрушка, забытая на даче во дворе, и заржавевшая за много лет.
"Корабль-призрак" - тот японский мультик смотрел я как-то в детстве. И был там капитан... Не для него ль здесь стоят эти декорации?
Мои сомнения вскоре разрешились. Действительно, как и всё в советское время, ведомственный пионерлагерь и пансионат "Капитан" был "объектом двойного назначения". Если бы наступил "особый период", сюда надлежало эвакуироваться персоналу из Москвы, и руководить советским флотом. Не военно-морским, а обычным - он ведь тоже сплошь был "двойного назначения": под прикрытием торговых судов ходили подводные лодки, а рыболовецкие сейнеры предавались радиоэлектронной разведке. А буде случится ядерная война, укрыться в бомбоубежищах...
Уже нету у России того бесчисленного торгового флота. Нет, наверное, и такой связи - теперь всё вроде через спутник? Вон японцы - так те и вовсе от азбуки Морзе отказались... И военно-морской флот, изрядно сократившийся, всё более стоит у причалов. Лишь, как напоминание, ржавые гирлянды антенн пересекают небо.
А Война, к которой так готовилась Держава - война, ради которой богатство всё своё зарыла в землю, или вложила в металл, что должен был летать и плавать, - та Война, благодаренье Богу, не случилась...
*****
А от другой Войны на территории лагеря осталась братская могила на высоком берегу реки. Над могилой - памятник. На черном граните - черные якоря и надпись, что поставлен он от ведомства погибшим морякам.
В сорок первом гибли здесь отнюдь не моряки, а пехота. Или ополченцы, которых - тех, кто выжил - лишь глубокой зимою, где-то на рубеже сорок второго, зачислили и учли. А до того они "в списках не значились"...
Их имен на памятнике нет. Как нет надежды те имена теперь установить. Ну, в самом деле - не станут для того ломать гранит: он, право, стоит денег, и немалых... А "медальоны-смертники" в тот год пехоте вроде как не полагались. Когда же их ввели, немногие решались положить туда листок бумаги: суеверье меж солдат ходило, что приближает он смерть.
...Где-то неподалеку бодро и без умолку хрипел репродуктор. Хотелось его застрелить. Раньше - радостными маршами, теперь - шлягерами и популярными программами, ржавый рупор, как старый крысолов, продолжал привлекать и удерживать собранных в этот пионерлагерь подростков в продолжающемся прошедшем времени...
*****
...День за днем, как на раскопе, я углублялся в "историю места". С жителями окрестных сел удалось поговорить про недолгую немецкую оккупацию в 1941-м.
Что до пионерлагеря, то он был организован еще до Войны в бывшей барской усадьбе. Ну, в самом деле, не пустовал же этот живописный берег "до исторического материализма"... От того времени сохранился флагшток в виде мачты, подле которого проводили "линейки".
Усадьба же то ли сгорела, то ли была разобрана - это в ее развалинах теперь укрывалась сауна. А про барина в деревне еще помнят, что был немец, что был добрый, и что устраивал для селян праздники.
Можно было и глубже уходить в "культурный слой", благо в окрестностях сохранились неолитические могильники и курганы.
И что за беда, если Капитана на этой реке зовут Харон? Река времени обнажала прошлое - слой за слоем. Кто говорит, что нельзя дважды войти в ее воды, что нельзя вернуться назад? Воды ее несли отнюдь не забвение - наоборот, напоминали о том, что лежит под ровным и спокойным слоем настоящего. Или, точнее, "длящегося ненастоящего" - нового русского времени.
