Кавказовед, координатор рабочей группы Института востоковедения РАН Александр Скаков рассказал «Полит.ру», зачем встречались Кадыров и Абдулатипов, и почему российским властям приходится прибегать к лукавым аргументам, пытаясь не допустить прямых выборов глав регионов на Северном Кавказе.
Александр, на днях врио главы Республики Дагестан Рамазан Абдулатипов приехал в Грозный, чтобы встретиться там с действующим президентом Чеченской республики Рамзаном Кадыровым. Это один из первых визитов Абдулатипова на новом посту, и он именно в Чечню. Как думаете, с чем это связано?
Абдулатипов пытается усилить свои позиции. А поддержка Кадырова для него – это поддержка всей российской и, в первую очередь, северокавказской политической элиты. Но эта встреча важна и для Кадырова. Есть явная динамика к усилению позиций Чечни на Северном Кавказе. Ясна на сегодня претензия Грозного на роль главного политического центра на Кавказе, а Кадырова – на роль кавказского политического лидера. В этом, к слову, нет ничего необычного. Такие претензии в разное время были у разных регионов. В частности, до последнего времени аналогичные претензии относительно всего Северного Кавказа были у Тбилиси, например.
Так вот, отношения Чечни с Дагестаном, которые временами были, скажем так, не идеальными, мешают этому укреплению. И данная встреча – это поиск решения в рамках данной проблематики. Если дальше Чечне удастся решить эти же вопросы с Ингушетией то успех Кадырова будет закреплен. Но здесь, скорее, встает вопрос лидера Ингушетии – удержится ли он на своем посту.
То есть дальше нам следует ждать встречи Кадырова и Абдулатипова с Юнус-Бек Евкуровым?
Ну, думаю, там никаких визитов не будет, пока не решится вопрос с границами Ингушетии, вопрос с тем, остается ли Евкуров в должности главы республики. Пока что здесь больше вопросов.
Давайте поговорим о недавней смене руководства в Дагестане. Относительно Абдулатипова есть две противоположные точки зрения. Первая – он долго не работал в республике, не замешан во внутренних конфликтах и, поэтому, к нему нет претензий со стороны местной элиты, а, значит, Абдулатипов вполне может быть встречен ею тепло. Вторая – по тем же причинам он недостаточно информирован о жизни республики и не имеет достаточно связей, чтобы укрепить свою позицию. Какая, по-вашему, точка зрения наиболее правомочна?
Скорее всего, первая. Хотя, конечно, слово «тепло» здесь не очень подходит. Тут больше подойдет слово «терпимо». Вопрос «знает-не знает» скорее всего относится к советникам. Если ему удастся собрать вокруг себя хорошую команду, то и вопрос будет решен. Но тут все больше зависит от него самого. Но, в общем, похоже, что местные элиты готовы сейчас на компромиссные решения по разным вопросам.
Но вот как раз с командой у Абдулатипова на сегодня не все получается. Как думаете, работа с другими регионами сейчас, вот как с Чечней, это попытка взять паузу в серьезных кадровых перестановках? Попытка укрепиться на другом направлении?
Возможно. Абдулатипов, конечно, не оставит попыток проводить серьезные кадровые перестановки, но ему сначала нужно укрепиться как в федеральной политической, так и в местной политической элите. То есть среди людей, имеющих реальные рычаги влияния на ситуацию, в том числе, и в южных районах Дагестана. Я не буду сейчас называть фамилий, но здесь понятно о ком идет речь.
Как считаете, удастся Абдулатипову удержаться на посту, или велика вероятность, что его постигнет судьба предыдущего главы республики Магомедсалама Магомедова?
Тут встает вопрос полномочий нового главы республики. А в Дагестане, как известно, полномочия не берутся на месте, а даются. На сегодня – федеральным центром в первую очередь. Пока возникает ощущение, что некий необходимый набор полномочий Абдулатипову обещан (обещать, конечно, еще не значит жениться). Возможно, неплохим ходом для него (и об этом говорилось на встрече) была бы сейчас попытка улучшить отношения с Азербайджаном. Учитывая и лезгинский фактор, и протяженную совместную границу, и проблемы в Дербенте, и все остальное. Я имею в виду ситуацию в самом Азербайджане. В преддверии выборов Азербайджану тоже было бы выгодно сейчас наладить отношения с Махачкалой. Так что здесь может быть совпадение интересов с двух сторон.
А внутри Дагестана, что такого не удалось предыдущему главе республики, что обязательно должно получиться у Абдулатипова, если он хочет задержаться на посту?
Во-первых, это силовые структуры, которые, как водится на Кавказе, не очень подчиняются местному руководству. Во-вторых, это экономические кланы и группировки, контролирующие границу и таможню. То есть реку Самур и мост через нее, махачкалинский порт. Тут же и группировки, контролирующие промышленное производство. Ему нужно попытаться подчинить федеральному центру эти структуры. Порты и граница, конечно, в первую очередь.
Но элиты элитами, но ведь есть еще и местное население. Как думаете, оно положительно относится к тому, что республику раз за разом возглавляет назначенец, а не выборный глава региона?
Думаю, что назначенцы никого не радуют. Всех бы гораздо больше устраивала избираемая фигура. Пока что еще люди с этим мирятся. Но если, допустим, везде губернаторы будут избираться, а в Дагестане президент – назначаться, то это, мягко говоря, будет фактор, не способствующий увеличению стабильности в регионе.
То есть весь СКФО может не ждать прямых выборов глав национальных республик?
Да. Прямых выборов губернаторов Северному Кавказу ждать не стоит. Тут, как говорится, tertium non datum (третьего не дано, лат.). Либо везде, либо нигде. Иначе там начнут возникать недоуменные вопросы, а такие вопросы федеральному центру не нужны.
Но ведь, как вы утверждаете, обычным гражданам было куда лучше иметь выбранного главу. Получается, что федеральный центр в очередной раз показывает, что укрепление власти ему важнее благополучия граждан, так?
К сожалению. Избранный глава изначально гораздо сильнее как политическая фигура, чем назначаемый. Например, он может больше пообещать и больше дать местному обществу, ущемляя в пользу своих избирателей интересы федерального центра. Он способен прижимать зарвавшиеся группировки, которые ранее пользовались поддержкой неких фигур в федеральном центре. Он просто получает возможность демонстрировать себя, создавать себе имя, делать пиар, как считает нужным. Пиар в хорошем смысле. Например, пиар на защите прав собственности, на борьбе с коррупцией. Получить все то, что сегодня использует себе во благо федеральная власть.
Есть еще проблемы в Дагестане, да и в общем на Кавказе, о которых мы часто слышим. Это проблемы людей, которым не посчастливилось оказаться частью правящих кланов. Им тяжело зарабатывать деньги, даже тяжело сохранять заработанное. Как считаете, можно ли эту проблему включить в список тех, которые нуждаются в скорейшем решении?
Думаю, проблему можно обозначить шире – это наличие социальных лифтов. Людям тяжело устроиться на достойную работу, тяжело найти работу на месте, а не ехать за ней в другой регион России. С этим есть проблема. Есть проблема еще и с так называемой архаизацией общества. Иначе говоря, наступлением деревни на город. Это когда самая инициативная и мобильная часть населения уезжает сначала в Москву и Питер, а потом еще дальше. Их места в городах занимают крестьяне, которые далеки от городского социума и его условий. То есть проблема в том, что наиболее продвинутая часть населения не может себя найти в клановом иерархическом обществе. Конечно, это одна из основных проблем и Чечни, и Дагестана, и Кабардино-Балкарии и всех остальных республик Кавказа. Из-за нее, в частности, обостряется исламский радикализм, люди уходят в леса - те, кто не в силах уехать, и так далее.
Возникает ощущение, что люди как очень утомлены отсутствием этих социальных лифтов…
Да, очень утомлены.
И из-за этого возникает напряженность. А потом, нам говорят, что именно эта напряженность может стать фактором катастрофической дестабилизации обстановки, в том же Дагестане в случае прямых выборов президента республики. Может это действительно так?
Я не считаю, что этот фактор мог бы стать катастрофическим во время выборов. Наоборот, думаю, прямые выборы сняли бы напряженность на Кавказе. Потому что позволили бы людям хоть в какой-то момент надеяться, что ситуация изменится.
Вера в доброго царя, она проходит рано или поздно. А веры в местные органы власти, в силовиков там уже давно нет. Так что, мне кажется, только вера людей в возможность самим изменить власть может сегодня благотворно повлиять на настроения в обществе.
То есть власть лицемерит, используя такое объяснение о необходимости избирательной отмены прямых губернаторских выборов, в частности, на Кавказе?
Я думаю, что это довольно лукавый аргумент. Но позиция власти понятна. Гораздо удобнее иметь слабых лидеров регионов, чем сильных. Но это ведь не только российская практика. Это свойственно правительствам по всему миру. Почему, например, США удобнее иметь слабых глав государств, чем сильных? Почему им было выгодно, чтобы Саргсян на выборах в Армении набрал не 80% голосов, а 58%?
Но ведь это понимают и сами губернаторы-назначенцы. И не все из них готовы мириться с ролью слабых, управляемых политиков. Следует ли нам ждать каких-то ответных действий в ответ на укрепление вертикали со стороны глав республик Кавказа?
Конечно, они будут пытаться укрепить свою власть. В первую очередь главы республик на Кавказе будут стремиться снять несменяемыми. У нас уже сейчас имеются примеры, когда смена главы республики не представляется возможной. Я не буду сейчас называть, всем понятно, кого я имею в виду. Если количество таких глав регионов в ближайшие годы возрастет, то можно сказать, что процесс развития сопротивления власти федерального центра пошел.
