Вся дискуссия по поводу «панк-молебна группы Pussy Riot» строится на странной смеси аргументов из области УК/УПК, морали, этики, эстетики и политики. Последнего, впрочем, становится все больше — девушек уже признали «узницами совести». Дискуссия уже напоминает спор «за Путина или за Ходорковского?»
В информационном пространстве нередки случаи, когда некая персоналия со всей ее историей никак не тянет на то, чтобы оправдать весь производящийся вокруг нее информационный шум. Так получается и в «деле феминисток из группы Pussy Riot»: акцию очевидно затмила реакция. Накануне международная организация Amnesty International признала задержанных участниц группы «узницами совести». Организация здесь в своем праве, в конце концов именно ее основатель и ввел в широкий оборот определение «узник совести», под которыми теперь понимают наказанных за мирное выражение политических, религиозных или научных взглядов.
Получается, однако, что «панк-молебен» уже получил потенциальный международный резонанс. Это не считая дебатов на федеральном телевидении и многочисленные телесюжеты, статьи, колонки и десятки тысяч сломанных в блогах копий по поводу участниц «феминистской панк-группы».
У почти всех общественных дискуссий по предмету «ХХС и Pussy Riot: мораль и закон» есть базовый недостаток. Рассматривают практически все обсуждающие происшедшее с нескольких позиций: уголовно-процессуальной, морально-этической, эстетической и, наконец, чисто политической. Однако в ходе любого обсуждения всякий раз происходит смешение планов обсуждения.
Вот, скажем, протодиакон Андрей Кураев посчитал именование задержанных участниц «узницами совести» «актом профанации - не христианской, а именно светской правозащитной святыни». Почему же профанация, если они высказали свои взгляды, мирно, а их за это в тюрьму? Заметьте, причем на основании выложенного в интернете ролика, на месте никто их не поймал и никакими такими действиями не оскорблялся. В высказывании Кураева присутствуют сразу два пласта — моральный «акт профанации святыни» и «политический». Дескать приравнять Pussy к Сахарову чересчур. Далее протодиакон безо всякого перехода называет участниц акции «хулиганками», то есть еще и «впадает в ересь» уголовных оценок. И это без сомнения довольно аккуратное высказывание в целом сочувствующего девушкам человека (по причине жесткости и неадекватности наказания сочувствующего, ни по какой другой).
То же и с иными обсуждениями акции. Сторонники акции и самих девушек начинают оправдывать «молебен» тем, что это «акт искусства», продолжают рассказами про оставшихся без мам детей, жесткость наказания с точки зрения УК и УПК и заканчивают разговором про «политику». Меж тем, «политика» означает, что разговоры про «детей без мамы» несостоятельны, политическая деятельность по определению предполагает высокие риски и служение обществу, а потом уже семье.
А разговоры об искусстве ровно таким же образом непонятны на фоне обсуждений «политического характера дела», поскольку мы тут же приходим к развилке. Либо девушки не подумали (что абсурдно), что «православные правоохранители» не изучали актуального искусства в школе, либо сознательно проверили систему по вопросу гибкости.
Попробуйте из самых благородных соображений высокого искусства показывать голую задницу или еще что-нибудь более откровенное здоровенному детине последовательно с расстояния 200, 100 и 50 метров. Смелый эстетический эксперимент, полагаю, закончится в тот момент, когда он сможет до Вас добраться. Тогда ему, вероятно, стоит поведать об истории искусства за последние сто лет, но не факт, что он будет расположен слушать. Ежели вы не активистка украинской группы «Фемен», а вовсе молодой или не слишком человек, то он в лучшем случае сочтет вас психом, но даже тогда дальше Малевича в объяснениях продвинуться вряд ли удастся.
«Актуальное искусство», без сомнения, вещь на стыке разных жанров, но тут все-таки стоит определиться — политика или актуальное искусство. В этом смысле определение правозащитников из Amnesty International очень удачно, ибо «узницы совести» - это про политику и точка. Ну или про религию, но сильно отдающую «чистой политикой» (первым «узником совести», скажем, был пражский епископ Йозеф Беран, проведший в заточении полтора десятка лет за антикоммунистическую проповедь).
А когда доходит до широко трактуемой «политики», то все тут становится на свои места. Штатные «душители свободы» тут же оказываются против Pussy Riot, штатные «защитники свободы» - поголовно за. Водораздел происходит по самой обычной границе, там же где «за/против Путина», с небольшими оговорками.
Скажем, по делу тоже кстати «узников совести» по версии AI Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Поименованных граждан недавно включили в список политзаключенных, который представители оппозиции, по старой памяти именуемой «несистемной», вручили президенту. Он, в свою очередь, распорядился проверить не было ли нарушений в посадке лиц, что в списке. Прокуратура отчиталась — Ходорковский сидит правильно.
Меж тем дискуссия вокруг посадки Ходорковского (Бог мой, она длится более-менее активно восемь с лишним лет!) строится по тому же принципу, что и споры вокруг Pussy Riot. Воровал или нет, а если да, то правильно ли сажать его одного, а всех остальных принимать в Кремле? Хотел ли он построить в России настоящую демократию и вернуть конкуренцию в политику или просто хотел сохранить и преумножить влияние? Хорошо ли держать мужа, отца и сына, филантропа и даже слегка политического философа в тюрьме так долго, даже если он что-то там украл (что касается детей, там, конечно, больше разговоров было про юриста «Юкоса» Светлану Бахмину, которую, к счастью, выпустили из заточения)? Мстительные и алчные Путин с Сечиным или заигравшийся в политику проходимец-миллиардер и торжество закона? И так далее.
Те же споры вокруг уголовной и процессуальной стороны, этики, эстетики и «политики» (долго еще стоял вопрос про «бабки», но после окончательного передела активов «Юкоса» и второго дела Ходорковского он, кажется, перестал быть важным для дискутантов), то же смешение рамок обсуждения. Определение «узник совести» и здесь как нельзя кстати. Им Ходорковского признали только в ходе второго дела, когда вопрос борьбы за активы был снят. И дело, под стать нынешнему «Пуссириотгейт» обрело преимущественно политическое звучание.
«Мордуют» бывшего олигарха теперь именно за то, что он «заигрался в политику»: проверил систему на прочность, а когда оказалось, что все несколько серьезнее и на его ресурс имеется еще более мощный, не успел или не захотел вовремя отскочить, как сделали его более успешные в смысле сохранения свободы коллеги по олигархическому цеху.
Ужас этой ситуации и спор преимущественно следует вести об этом, что граница, за которую переступать никак нельзя, определяется ситуативно. Нигде не то чтобы не прописано, но даже единых, общих правил, куда заходить нельзя, нет.
И если ухитрился облажаться многоопытный бизнесмен, то ожидать хоть какого-то политического чутья от откровенно недалеких и еще юных барышень было бы странно. Они могли и впрямь не догадываться, что РПЦ — влиятельная структура, а самые набожные люди — не бабушки с веточками вербы на Пасху, а сотрудники, в том числе высокопоставленные, силовых органов.
И что сказать «Путин уходи» - это одно, а сказать «Богородица Путина прогони» - это уже другое. Да еще в месте, которое обладает таким символическим статусом — фактически в мемориале «Возрождение Православной Церкви в Новой России». Символическом и для РПЦ, и для государства.
Однако по гамбургскому счету — девушки сами виноваты. Опять-таки, если вышеозначенный детина пересчитал вам ребра, не поняв вашу высокую миссию, то сложно будет добиться однозначного одобрения окружающих. Он, конечно, хам и быдло, и действует исходя из своих поистине варварских представлений, но вы-то должны были догадываться, что ему могут не понравиться ваши действия?
Не догадывались — тогда придется ходить с синяком или вообще лежать в больнице. Нет сомнений, что это несправедливо и даже незаконно (журналист Максим Кононенко, как кажется, убедительно показал, что в действиях Pussy Riot вообще нет состава преступления — ни уголовного, ни даже административного), но вполне объяснимо и закономерно. Обидно, правда, что непонятно — а за что еще и от кого можно «объяснимо и закономерно» «получить по морде»? От ЖЭКа? Полиции? Райадминистрации? Министра? Водителя министра? Огласите, пожалуйста, весь список.