Правительство наконец приняло решение: армию будут реформировать так, как того хотели генералы – потихоньку переводить на контракт боеспособные части, в остальные же оставить как было. По большому счету, это означает одно – военную реформу, вслед за реформой ЖКХ, проводить просто не будут. Показательно уже и то, что денег под реформу по-генеральски правительство выделило ровно столько, во сколько настоящую реформу оценил Борис Немцов – 90 млрд. рублей. Только концепция-то – не эспээсовская, и деньги под нее нужны другие – генералы просили 130 млрд. Так что итоговый план правительства – чистой воды полумера: смесь двух принципиально разных концепций, непонятное финансирование, и вместо профессиональной армии – 147,5 тысяч солдат с повышенной зарплатой, да и то лишь к 2007 году. Правительство, видимо, посчитало, что дешевле выйдет выкинуть деньги на ветер, чем всерьез браться за армейскую реформу.
После того, как президент Путин в своем послании достаточно откровенно высказался за генеральский вариант реформы, ничего другого ожидать и не приходилось. «Полит.ру» еще в конце мая писал, что вся тема военной реформы скатилась к чисто предвыборной риторике – для СПС возможная победа стала бы сильным ходом перед избирателями: почти все остальные проекты и законодательные инициативы правых в Думе прокатили. Теперь даже и предвыборная составляющая реформы стала неинтересна – СПС проиграл, кто же выиграл – непонятно. Конечно, правые еще попробуют отыграться – в «Независимой газете» прямо накануне правительственного решения эксперт Института экономики переходного периода Виталий Цымбал, один из непосредственных разработчиков эспээсовской концепции реформы, оптимистично заявляет, что бороться за реформу можно не только в правительстве, но и при голосовании по различным законопроектам в Госдуме. А кроме того, есть еще и позиция президента – по мнению Цымбала, да и Бориса Немцова, в вопросе реформы армии Путин поддерживает вовсе не генералов, а именно что СПС. Но все мы знаем, каким весом правые обладают в Думе. Что же до президента, то что-то не вериться, что, будь его симпатии к варианту СПС правдой, все развивалось бы по сегодняшнему сценарию. Такая позиция правых лишь подтверждает, что на грядущих выборах они не намерены уходить в оппозицию к Путину, а, как и в 1999 году, собираются его поддерживать – только в этот раз идея правых в том, что царь-то хорош, но бояре больно плохи. Оборотни, короче.
Военная реформа далеко не случайно стала одной из основных предвыборных тем – уж очень остро стоит проблема: наглухо прогнившая призывная система так или иначе касается каждого россиянина. В каждый призыв незаконно набирают больных новобранцев, которые потом расстреливают своих сослуживцев. Набрать же здоровых – не удается: по мнению секретаря Союза комитетов солдатских матерей, в России таких почти нет. Может, и правда нет, но даже если и есть, то откупиться от призыва ничего не стоит – более коррумпированной структуры, чем военкоматы, просто не придумаешь. О том же, что творится в самой армии, все прекрасно знают. Как результат всей этой унизительной и противозаконной системы – состояние наших бравых вооруженных сил. Так, по последним опросам ВЦИОМа, высоко их оценивают лишь 22% населения, 61% же считает ее откровенно плохой. То же и с боеспособностью – 58% к нашей армии эту характеристику не относят, а среди служивших так считает аж 66%. Что, впрочем, и без опросов видно невооруженным глазом – война в Чечне идет уже девятый год (пусть и с перерывом), а воз и ныне там. Более того, теперь мира нет не только в Чечне, но и в Москве – в безопасности себя чувствуют, наверное, только генералы в Генштабе, да чиновники в Кремле.
В свете последних событий становиться совершенно очевидным, что если вообще всерьез рассматривать военное решение чеченского конфликта, то без профессиональной армии об этом можно даже не думать. Сейчас наши военные не способны подавить даже одну мятежную республику, концепция же генштаба предусматривает возможность воевать одновременно в двух локальных конфликтах. Смешно? Скорее, грустно.
И дело не в плохих боярах – виновато не правительство, которое не хочет лишний раз рисковать, и не генералы, которые априори не склонны к переменам, а если чем и похожи на Мюнхгаузена, то никак не умением вытаскивать себя самолично за волосы из болота. На самом деле попытки СПС хоть как-то реформировать армию проваливаются вовсе не из-за сопротивления генералов, а вследствие нежелания Кремля в этом деле серьезно разбираться. Сейчас реформа забуксовала окончательно и с мертвой точки не сдвинется до тех пор, пока она остается в рамках выбора между концепциями СПС и Минобороны.
Изменить ситуацию может только одно – подключение к борьбе тех, кто непосредственно – здоровьем и временем – заинтересован в том, чтобы армия была профессиональной. А это – призывники и их близкие, а не «представительствующие» – СПС или генералы в правительстве. То, что реформу нельзя доверять генералам, – очевидно. Но нельзя ее целиком доверять и политикам, которым для наращивания политического капитала не так важно, насколько хорошо проведена реформа, главное, что лоббисты партии добились каких-то видимых результатов. Армия как никак существует для общества – и было бы логично, если бы именно граждане решали, какой она должна быть. Претензии Немцова по поводу того, что стратегические решения принимаются «военной бюрократией» без участия гражданского общества – необходимый поклон избирателям, но не более того. Если снова обратиться к опросам ВЦИОМа, то мы увидим, что концепцию правых поддерживает лишь 1% населения: именно столько считает, что переход на контрактный принцип комплектования армии – это и есть полное решение проблемы.
Впрочем, и призывники не могут быть мотором военной реформы. Их пацифистская или анархистская позиция, замечательная сама по себе, не может устроить общество в целом – армия нам, увы, все еще нужна. Для того же, чтобы реформа армии в нашей стране все-таки произошла, молодежь должна перестать быть частью самой армейской системы – как сейчас – и выступать с предложениями, выгодными не только им как призывникам, но и всему обществу. А для этого придется совершить качественный переход от личной позиции призывника(«Я воевать не хочу») к позиции гражданина («России нужна другая армия»). А чтобы такой переход произошел, в России должно появиться широкое протестное движение. Но «активничать», как известно, у нас никто не любит. Поэтому заберут всех по одному.
