Директор Европейской гимназии Ирина Владимировна Боганцева рассказала, почему нельзя считать объективным официальный рейтинг московских школ, и выразила надежду, что ее ученики, закончив зарубежные вузы, изменят жизнь в России к лучшему. Интервью взяла Евгения Красавцева.
В этом году власти Москвы впервые представили официальный рейтинг столичных школ. Рейтинг был составлен по двум критериям: успехам школьников на олимпиадах и результатам ЕГЭ. Как Вы думаете, его можно считать объективным?
Этот рейтинг получился очень несправедливым. Могу сказать, что возмущены не только директора негосударственных школ, но я также слышала недовольные отзывы от многих директоров школ государственных. Я вам объясню, почему. Если смотреть на результаты ЕГЭ, то составители рейтинга давали школе один балл за каждого ученика, который набрал на трех экзаменах определенное количество баллов (210 или 240, но это не так важно).
По олимпиадам школам начислялось определенное количество баллов за каждого ученика, причем учитывался уровень олимпиады. Так, за окружную олимпиаду присуждался 1 балл, за всероссийскую — 5 баллов.
Казалось бы, все логично. Но наша школа в этом рейтинге занимает 300-е, последнее место. Хочу отметить, что у нас было всего 12 выпускников, а у школы, которая оказалась на первом месте, - 200 выпускников. Даже если бы все наши ученики сдали ЕГЭ с лучшими результатами, мы все равно не смогли бы опередить лидеров по этому показателю, так как у нас выпускников значительно меньше. 200 учеников у нас во всей школе нет, даже если дошкольников считать.
Такая же ситуация и в государственных школах — у одних выпустилось 200 учащихся, а у других только 50. Я знаю одну очень хорошую школу (в ней так же, как и у нас реализуется программа международного бакалавриата), которая попала в этот рейтинг, но далеко не на первые позиции, так как там тоже было в четыре раза меньше выпускников, чем у лидеров рейтинга.
Чтобы иметь 200 выпусников, необходимо не менее 1000 учеников во всей школе, но надо учитывать, что не все учебные заведения обладают зданием, которое могло бы вместить такое количество учащихся. Конечно, все говорят о том, что ученики выбирают хорошие школы, поэтому там и выпускников больше, но ведь надо смотреть и на размеры учебного заведения. У нас, например, совсем небольшое здание, которое по лицензии не позволяет нам формировать классы более чем из 12 человек.
Наша гимназия набрала 15 баллов, но один наш ученик, Андрей Петрин, - победитель всероссийской олимпиады! Конечно, мы очень горды. Ему было предоставлено право выбора бюджетного места в любом вузе, и он выбрал Российскую экономическую школу. И вот за счет этого мы попали на 300-е место.
В любом случае,
Из него нельзя узнать что-то напрямую о школе. Между прочим, с моим 300-м местом меня поздравляли коллеги, ведь в этот рейтинг вошли всего 10 негосударственных школ из 150. Но у меня, конечно, не было ощущения праздника.
Тогда по каким еще параметрам еще школы стоит оценивать? На что родителям лучше обращать внимание?
Например, мне хочется, чтобы он углубленно занимался математикой — тогда для меня был бы полезен рейтинг лучших математических школ города. Кому-то нужны такие же рейтинги школ с углубленным изучением английского языка, или школ, где сильные преподаватели и по английскому, и по математике. Ведь человек что-то конкретное ищет, а не школу с абстрактным рейтингом.
Мне кажется, было бы справедливо и полезно для родителей, если бы публиковались результаты ЕГЭ по различным предметам. Не результаты конкретного ученика (это персональные данные), а результаты работы школы. Тогда было бы понятно, какой в каждой школе средний бал по русскому языку, по английскому, по математике, и в соотстветсвии с этим можно было бы школы отрейтинговать. Вот это кое-что говорило бы родителям.
Я много раз обращалась с таким предложением в Департамент образования Москвы, и в Министерство образования, и в другие инстанции, но результатов это не принесло, все саботируется на уровне региона. В законодательстве сказано, что информирование населения о работе образовательных учреждений, в том числе негосударственных, лежит на органе исполнительной власти региона. Это мне и отвечали в Министерстве образования. Причем, как выяснилось, в некоторых регионах, например, в Мурманской области, результаты ЕГЭ уже публикуют.
Конечно, можно говорить, что ЕГЭ — это несовершенный инструмент, но ведь именно он был положен в основу рейтинга Минобразования.
И они не сдают три предмета по ЕГЭ, потому что не собираются поступать в российский вуз. Они сдают только математику и русский язык для того, чтобы получить аттестат зрелости.
Из наших выпускников всего несколько ребят сдавали три экзамена, и они сдали их настолько хорошо, что их результаты и победа нашего ученика на олимпиаде позволили Европейской гимназии попасть в этот рейтинг. Я, например, уверена, что все наши выпускники сдали бы ЕГЭ по английскому на высший балл, ведь для международного диплома они сдавали на английском экзамены по математике, экономике, экологии и другим предметам.
Но, наверное, данный рейтинг не так важен для Вашей школы? Учитывая, какую программу предлагает Европейская гимназия и какие возможности она предоставляет, наверняка и так достаточно большое количество учеников стремится к вам попасть.
С одной стороны, это так. Но вообще участие в таких рейтингах никогда не помешает. Конечно, он меня обескуражил и огорчил, но, с другой стороны, меня обрадовал тот факт, что вообще появились и были опубликованы хоть какие-то критерии оценки. Это уже шаг вперед, так что Департамент образования на правильном пути. Кроме того, мне хотелось бы, чтобы эти критерии становились известны до публикации рейтинга, а не после, чтобы школы знали, к чему стремиться.
Некоторые эксперты говорят о том, что российская школа не дает ученикам практических знаний и навыков, что детей учат только пересказывать тексты и решать задачки, но не учат мыслить, поэтому мы уступаем школьникам из других стран на олимпиадах и других международных соревнованиях.
Российское образование очень забюрократизированно. Даже нам, в негосударственной школе, приходиться писать столько бумаг, что даже размышлять на тему практического направления в образовании довольно сложно. Нам помогает система международного бакалавриата. Мы знакомимся именно с технологиями развития навыков. Это главное требование на этапе начальной школы и на этапе среднего звена — не передача информации, а развитие навыков.
В системе международного бакалавриата постоянно идет переподготовка учителей, в результате учитель овладевает технологиями, которые позволяют ему продвинуться в этом направлении. Но продвигаться довольно сложно, поскольку для таких технологий нужно время, которое необходимо выделять на уроке. Тут возникает опасность, что учитель не успеет передать информацию или проверить, как ученик эту информацию усвоил. То есть репродуктивные методы побеждают за счет того, что количество информации, которая содержится в программе и которую должен усвоить ученик, довольно большое, а времени на ее передачу не так много, и существуют жесткие ограничения по перегрузке учеников. Когда учитель находится в таких рамках, у него нет возможности для маневра и времени на то, чтобы заниматься формированием навыков практической и мыслительной работы. Это провозглашается как лозунг, но осуществлять это чрезвычайно трудно.
Кроме того, сам учебный план, набор предметов, достаточно архаичен и непонятен. В начальных классах на область «филология» отведено 8 часов в неделю. Это область включает в себя такие предметы, как чтение, русский язык, все иностранные языки. Хотя бы 4 часа нужно отвести под русский язык, два часа — на чтение. А с 1 сентября во всех школах вводится обязательный курс «Основы религиозных культур и светской этики», час на который тоже надо будет выделить из области «филология». А когда же мы будем иностранные языки изучать? Один час в неделю? Разве это современный подход?
В любом случае, опыт Вашей гимназии, наверное, можно назвать уникальным для России. У нас не так много школ работают по программе международного бакалавриата.
Это правда. Есть государственные школы Международного бакалавриата в России, но нет ни одной государственной школы Международного бакалавриата, которая была бы авторизована по всем трем программам. Как раз у нас эта программа авторизована в трех частях — от детского сада до окончания школы, до 11 класса.
Это очень большой труд всего коллектива. Для того, чтобы получить авторизацию, мы проходили через огромное количество международных проверок и сертификаций. Это не сравнится ни с одним лицензированием.
Наша школа существует уже 20 лет, но ни разу во время проверки никого не интересовало мнение родителей, учеников и педагогов о школе.
Только работать мешают?
Хотя могли бы помогать! Я бы очень хотела, чтобы они проверяли знания учеников, а потом предоставили бы мне подробный расклад, чтобы я видела, у кого какие трудности и недочеты. Конечно, я знаю своих учеников, у меня есть методист, психолог, завуч. Но свежий взгляд тоже необходим!
Давайте теперь поговорим о самых младших школьниках. Что вы думаете про курсы, которые организуются при школах? Посещение их не является обязательным, но как правило гарантирует поступление ребенка именно в это учебное заведение. Кроме того, зачастую такие курсы платные, и стоят немалых денег. Родители называют их «взяткой, растянутой во времени».
В Европейской гимназии нет таких порядков. Да, у нас есть дошкольные группы. Возможно, кто-то из дошкольной группы захочет к нам прийти в первый класс, кто-то пойдет в первый класс другой школы, или к нам придет ребенок, подготовленный в другом месте. Все происходит в довольно мягком режиме.
Хотелось бы обсудить с Вами еще своеобразный опыт Великобритании. В начале марта британским школам было поручено отменить обязательные нормативы домашней работы для учеников младших классов после многочисленных жалоб родителей. По мнению министра образования страны, вместо уроков родители могли бы читать детям книги, смотреть передачи или посещать с ними вместе выставки, которые имеют отношение к пройденному материалу. Как вы относитесь к данной инициативе?
Во втором, третьем, четвером они есть, но мы минимизируем размер домашней работы. Европейская гимназия — школа полного дня, дети здесь находятся до вечера и на выполнение домашней работы отводится определенное время. Я строго слежу за тем, чтобы не было перегрузки учащихся. Если во втором классе на подготовку уроков отведен час, то ребенок должен делать домашнее задание час. Если кто-то в отведенное время не укладывается, это можно объяснить низким темпом деятельности или тем, что ребенок болел, отстал от программы и теперь не справляется с материалом. В любом случае, мы должны ему помочь. Если же большинство учеников не укладывается в этот час, значит, учитель задает больше, чем нужно и перегружает детей. Это говорит о том, что учитель на уроке не довел свою работу до конца и переложил ее на учеников. В результате у детей получается 12-14-часовой рабочий день.
Хочу отметить еще, что Европейская гимназия была создана 20 лет назад для моей дочери, она все 11 лет в ней училась и закончила не так давно. Я на ней все отрабатывала и проверяла. Естественно, своего ребенка мне было жалко.
В конце февраля состоялось заседание президиума Госсовета, на котором министр образования Андрей Фурсенко заявил, что школам, которые организуют наилучшим образом работу по развитию детской одаренности, можно было бы предоставить более широкие права по набору школьников на конкурсной основе. Но разве сейчас сильные школы не делают то же самое?
Вообще школы должны принимать учеников по месту жительства, и только в случае наличия свободных мест они могут зачислять детей из других микрорайонов.
Наверное, у сильных школ должны быть более широкие права. С другой стороны, иногда это используется в коррупционных целях.
Например, ЕГЭ у нас работает совсем не так, как работает аналогичный экзамен в Великобритании. Там все очень строго, а у нас каждый год выявляются какие-то чудовищные вещи. Например, студенты приходят сдавать экзамен за школьников. Такая ситуация просто невозможна, например, в Голландии. Но там ведь невозможно представить себе и карусели на выборах.
Но я все-таки надеюсь, что ситуация изменится. Иначе зачем же я работаю?
Так Ваши ученики уедут за границу учиться и, скорее всего, останутся там.
Да, может быть и уедут, потому что высшее образование в России совсем деградировало. Но я надеюсь, что они потом вернутся. Мне бы этого хотелось, но это от меня одной не зависит. Захочется ли им вернуться в страну, где митингующих охаживают дубинками на площадях?
Я им не внушаю мысль: «Мы вас подготовили, все для вас сделали, теперь поезжайте туда, где хорошо, и не вздумайте возвращаться». Напротив, я говорю, что их здесь ждут, так как тут непаханное поле деятельности и со знаниями, полученными за границей, они будут особенно востребованы. Но одних моих слов недостаточно для того, чтобы они вернулись.
Вот мой сын, который семь с половиной лет отучился за границей и блестяще закончил два вуза, приехал обратно. Хотя, казалось бы, за это время можно было вообще отвыкнуть от жизни здесь. Он учился в Лондонской школе экономики и потом в Париже, в Высшей нормальной школе (École normale), которую заканчивают будущие президенты Франции. Тем не менее, он вернулся, так как хотел работать в России, и сейчас очень востребован.
В первую десятку уже обсуждаемого нами рейтинга вошли хорошо известные родителям и представителям педагогического сообщества учебные заведения. Соответственно, им достанется и большее финансирование. Правильно ли материально поощрять тех, кто и так является лидером?
Поскольку я не считаю данный ретинг справедливым, мне кажется, что довольно странно платить такие деньги тем, кто оказался на первых позициях.
Если бы он был более продуманным, тогда, безусловно, лучшие школы и можно было бы поощрить, но не в таком размере (школы, попавшие в первую десятку, получат гранты по 15 млн рублей — прим. «Полит.ру»). Можно было бы выделить им, например, миллион или два.
Но я согласна, что должны быть разные программы поддержки школ, особенно тех, которые выполняют социальную функцию. Например, организуют спортивную работу, какие-то поездки, занимаются с подростками, чтобы они не болтались по улицам.
Должна быть программа поддержки и международных школ, как государственных, так и негосударственных, должна быть поддержка школ, которые занимаются творческим развитием детей. Так что
Если мы говорим о том, что ЕГЭ не может являться единственным показателем работы школы, то такой рейтинг тем более не может им являться. Конечно, я рада за тех, кто получил эти деньги, но остальные с недоумением на них взирают.
