Прошедшая неделя была – говоря языком математики – с выколотой точкой в έ-окрестности.
Выколотая точка – 4 ноября. Вернее, с двумя выколотыми точками – 4 и 7 ноября, - когда все пьют (Liberty провел локальный опрос и победил ответ «просто водочки выпью»), а происходят лишь запутывающие аналитиков ритуалы, подменяющие реальную жизнь художественной самодеятельностью.
4 ноября на площади вышли тысячи сторонников «Единой России» и стали петь «Россия, вперед!», превращая фактически одноименную депрессивную статью Д.Медведева из крика о помощи в пародийный гимн торжества. А 7 ноября на тех же площадях собрались невесть где обычно прячущиеся по подвалам те же тысячи коммунистов и потребовали отправить министров-капиталистов в отставку. Причем, вместе, по-видимому, и со всенародно любимым премьер-министром-капиталистом.
И, тем не менее, все это ровным счетом ничего не значило. Ибо пройдут праздники, и «единороссы», и коммунисты однотипно растают в буднях дней. Как будто не было никаких «сторонников», и не было никаких коммунистов, а были кажимости. Россия – страна призраков. И страна победившей шизофрении. Если в старой России все-таки знали, что такое двоемыслие, но двоемыслия стеснялись, и знание о двоемыслии скрывали в спецхране. То в России новой двоемыслие (публичное валяние дурака) стало победившей эстетикой. Это банальность.
В общем, я испытывал определенное беспокойство, что писать будет не о чем. Однако и в έψιλον-окрестности накачало немало странных событий, достойных упоминания и осмысления. Возникали линии будущих напряжений.
Рыночные отношения побеждали. Из двух пистолетов автоматов расстреляли бывшего директора Тишинского рынка фон Калмановича. Что тут же сходу назвали «эхом закрытия Черкизовского рынка». А вот некие «подрабята» - якобы октябрята гнобимого темными силами Подрабинека - взяли на себя ответственность за поджог штаб-квартиры «Наших». Получился поджог Рейхстага в миниатюре. Славные органы правопорядка, напротив, аккурат, как под заказ, к 4 ноября, раскрыли убийство Маркелова и Бабуровой. И убийцами – вы не поверите - оказались активисты (хоть и бывшие) «Русского национального единства». Вкупе складывалось символично. Власть правильно не доверяет этому чертову гражданскому обществу. Дай свободу – и что правые, что левые, что либералы, что охранители, что бывшие диссиденты, что рыночники, что государственники – убьют, подожгут, украдут…
В стык хорошо встала дискуссия о возможном возвращении смертной казни.
Причем возвращение смертной казни сплотило изрядно и творческих работников. Например, Вл. Соловьева. Он больше не в телевизоре, но все равно продолжает мыслить. Или Вл. Добренькова – декан социологического факультета с говорящей фамилией, - он хоть и добренький, но за смерть. Театрального режиссера Кургиняна (непонятно, когда он занимается театром?). Или взять демократического публициста Радзиховского, который много лет оправдывал смертную казнь, однако буквально на днях пересмотрел свою точку зрения и столь же убедительно ее обосновал.
Повторять аргументы – скучно ходить по кругу. Сторонники смертной казни – за страх преступника перед государством. Противники смертной казни – за страх судебной ошибки. И лишь очень малое число «человеков нового возрождения», робко, за то, что убивать нехорошо безотносительно мотивов. Они верят, что магистраль человечества – если у него есть магистраль - в отказе от войн, и в отказе от убийств, а возможно, что и в отказе от мясоедства. Это точка зрения, кстати, и переломила позицию раннего Радзиховского.
Мощно на неделе разворачивалась дискуссия по поводу необходимости модернизации, притом, что никто не знал, что такое модернизация. Так и спрашивали друг друга: что такое модернизация, что такое модернизация?
Именно с этим вопросом пристал Илья Колосов, ведущий «25» часа (ТВЦ), к директору Института экономики Руслану Гринбергу. Не «как», «когда?», а «что это?». Гринберг на вопрос не отвечал, наставая на инвентаризации того, чего можем и чего не можем. И тут Колосов перевел разговор на странное, на первый взгляд линейно никак не скрепленное темой, но обещающее шикарные продолжения.
Если за модернизацию надо платить, - стал допытываться он, - то не войдет ли она в конечную цену товара, например, табуретки? Гринберг, похоже, был потрясен до глубины души такой логикой и несколько растерялся. Ведь модернизация должна, по идее, понизить цену табуретки, - иначе на кой хрен она нужна? - но может ведь и повысить, если экономика начнет создавать «фонды модернизации», вот ведь какая штука. А табуретки… а табуретки останутся прежними. Что с табуретками сделается - четыре деревянные ножки и плоскость с дыркой. Невероятно, но… жизненно, черт возьми!
О модернизации было большое толковище на форуме «Стратегия-2020». Но тут все больше о том - «как?», а не о том - «зачем?». Потому что в «как?» появляется политика, а в политике перспективы.
«Как?» - очень резко предложил накануне ИнСоР. ИнСоР (авторы Илья Пономарев, Михаил Ремизов, Роман Карев, Константин Бакулев) написали о необходимости выстраивания второй «модернизационной» вертикали, чтобы ею вдарить по башке первой. «Крайне важно, - писали они - чтобы модернизационные структуры не мешали регулярной бюрократии, а регулярная бюрократия – модернизационным структурам». Собственно, в этом и было изначальное предложение Марины Литвинович, высказанное грубо и даже вовсе без «модернизации».
Возражали встроенные в первую вертикаль. Тезис Г.Павловского: «Модернизация нужна на основе единства власти». Как будто «бошки» нельзя отрывать друг другу, сохраняя формальное единство, возьмем «37 год»… Тезис Д.Орлова: «Безусловно, необходим штаб модернизации. Но он должен быть включен в структуру государственной власти». Как будто борьба ведомств есть что-то невероятное в новейшей истории. Возьмем Абвер и Гестапо, МВД и КГБ, партию и директорский хозблок.
Кстати, тот же Ремизов, в доказательство правоты своей позиции и того, что они не раскалывают власть, а хотят ей только самого хорошего, привел в пример создание экономики войны в гитлеровской Германии. Тот случай, когда лучше бы ты был не прав, Михаил!
Неожиданное доказательство распада внутри формального единства привел своим случаем до того безвестный милиционер из Новороссийска Алексей Дымовский, которой разместил свое видеобращение современно – на YouTube. Оно, конечно, было очень сумбурным и даже несколько жлобским – 15 тысяч зарплаты ему мало! Отчего многие блогеры неспроста заподозрили в нем «вирусный маркетинг» (выражение Антона Носика). Что, в свою очередь, обосновывалось не столько даже тем, что Дымовский завел свой собственный блог (кстати, кустарный, что говорит, скорее, в пользу продвинутого милиционера-диссидента, осуществляющего трансферт в неблизкую ментам социальную группу). А в том, что обращении к президенту содержало крайне прилипчивые и опасные профессиональные мемы, от которых будет крайне трудно отмахнуться тандем-дуумвирату.
Например, мемы «у честного правоохранителя мизерная зарплата», «А давайте уволимся все вместе» никак не блокируется мемом «а мы работаем не за зарплату, а по долгу», потому что получится крайне неконструктивное обращение к опорам власти. Опорам нужны опоры, иначе все завалится.
Зато мем «давайте проведем расследование по всей стране, и я, постой русский милиционер, вам помогу, Владимир Владимирович» - это, по сути, квинтэссенция всех модернизационных предложений Анатолия Дмитриевича.
Лучше не сформулируют ни форум, ни советники, ни ИнСоР, ни партия, ни Литвинович. Это и есть то самое «Россия, вперед!» без финтифлюшек, рюшечек и оборочек.
