После трехмесячной проверки Следственный комитет при прокуратуре РФ решил не возбуждать уголовное дело по факту гибели заместителя главного редактора «Новой газеты» Юрия Щекочихина. Это была уже третья доследственная проверка и третий отказ возбуждать дело. Ее начал в ноябре прошлого года Следственный комитет при Генпрокуратуре, который пришел к тому же выводу, что и проверки 2003 и 2006 годов: Щекочихин скончался вследствие весьма редкой болезни – синдрома Лайела, точная причина которого неизвестна. В «Новой газете», где смерть Щекочихина считают насильственной, такой вывод назвали «отпиской». Журналисты теперь обещают обратиться за помощью к международному сообществу и довести свое независимое расследование до конца.
Напомним, расследование смерти депутата Госдумы и журналиста Юрия Щекочихина Следственный комитет при Генпрокуратуре решил возобновить 29 октября, в ответ на обращение коллектива «Новой газеты». Проверка включала в себя изучение истории болезни журналиста и документов, которые находятся в Центральной клинической больнице, опрос сотрудников издания, его коллег-депутатов и родственников.
Юрий Щекочихин почувствовал недомогание 16 июня 2003 года, а 21 июня после командировки в Рязань в тяжелейшем состоянии был доставлен в Центральную клиническую больницу в Москве, где умер. За две недели он превратился в глубокого старика, волосы выпадали клоками, с тела сошла кожа, практически вся, один за другим отказывали внутренние органы. Предварительный диагноз говорил об отравлении, официальная версия указывала на редкий аллергический синдром Лайелла. В Центральной клинической больнице родственникам Щекочихина не предоставили документы и материалы для независимой экспертизы и долгое время не выдавали свидетельство о смерти. Причины аллергического синдрома, ставшего причиной смерти, так и остались невыясненными.
Поскольку незадолго до смерти журналист, интересовавшийся громкими уголовными делами, получал анонимные угрозы, многие заговорили о том, что смерть Щекочихина «не просто ужасная, но и не вполне ясная». Коллеги Щекочихина заговорили об отравлении.
Несмотря на это, в 2003 и 2006 году Кунцевская межрайонная прокуратура дважды отказала в возбуждении уголовного дела «за отсутствием события преступления». Решение прекратить проверку по факту гибели журналиста принял Юрий Бирюков – тогдашний первый зам генпрокурора Владимира Устинова. Интересно, что Бирюков не раз становился объектом критики в публикациях Щекочихина, связанных с делом о контрабанде мебели в магазине «Три кита». Напомним, что Генпрокуратура при Устинове всячески тормозила расследование, а Бирюков в 2001–2002 годах был инициатором уголовного преследования тех, кто намеревался посадить за контрабанду хозяина торгового центра Сергея Зуева.
Очевидно, не способствовало безопасности журналиста то, что он добивался возобновления дела «Трех китов» в период прекращения дела в Генпрокуратуре. По утверждению «Новой газеты», Щекочихин выяснил, что дело связано с отмыванием миллионов долларов через Bank of New York и может затрагивать торговлю оружием. К делу также оказались причастными бывшие и действующие высокопоставленные сотрудники российских спецслужб и лица из президентской администрации.
Журналист Юрий Щекочихин получил известность еще в «застойные» годы: огромной популярностью пользовались его острые репортажи в «Литературной газете». С началом перестройки главной его темой стала организованная преступность. В 1990 году он был избран народным депутатом СССР, а в 1996 году стал депутатом Думы от фракции «Яблоко», заместителем председателя комитета по безопасности в Думе. Последние годы Щекочихин работал в «Новой газете» и как журналист, и как заместитель главного редактора, курирующий отдел расследований. Последняя его публикация в «Новой газете» датирована 9 июня.
Щекочихин вел активную общественную и политическую деятельность в обществе «Мемориал» и в возглавляемом им Международном фонде в поддержку молодой творческой интеллигенции. Профессиональный уровень Юрия Щекочихина был признан и Организацией Объединенных Наций, где Щекочихин был экспертом по организованной преступности.
