Если больше полувека живешь в одном городе, в сотне мест работаешь – ну, или эпизодически сотрудничаешь, - то обрастаешь примерно тысячей знакомых. За день, перемещаясь по тому же городу в метро и пешком, видишь примерно тысячу людей. Не удивительно, что во вторую тысячу чуть не каждый день попадает хоть один человек из первой.
Какие-то случайные встречи запоминаются. Возникает типология. Ну, во-первых, в наличии широкий круг людей, которых приятно встретить раз в несколько лет и поболтать пять минут. Такой род отношений. В последние годы случается обмен мобильными номерами, но это (за редкими исключениями) не более чем ритуал. Проявляется интересная опция – упаковать свою жизнь за несколько лет в две минуты. В награду за усилие получаешь от собеседника аналогичный товар.
Однажды я встретил знакомого в фотомагазине «Юпитер» на Новом Арбате. Мы не виделись лет 15, со студенческой поры. Он спросил первым. Я довольно уныло объяснил, что за эти годы окончил мехмат, аспирантуру, Литинститут…
- Какой же ты тупой, - искренне удивился он, - что тебе пришлось так долго учиться. Мне хватило одного года.
Этот эпизод его биографии я помнил. Собственно, мы расстались, когда он загремел в армию. Да и загремел как-то трогательно. Он дома из предосторожности не жил, но как-то проходил мимо – и вдруг ему захотелось супа. Заходит домой – а там майор.
Оказалось, что, отслужив два года, мой товарищ сделался фотографом, а специализировался именно на съемке новобранцев.
- Если бы ты знал, какое это ощущение: они в строю, а я их спокойно фотографирую. Правда, химия… - глаза и руки у него действительно были красные.
Надеюсь, теперь он перешел на цифру.
Это были 90-е, когда на вопрос о работе многие начинали мяться и отвечать невпопад, типа понемногу, а также поминать загадочное слово бизнес. И только мой бывший сослуживец четко ответил: спекулирую – и это, как ни странно, прозвучало достойно.
Примерно тогда же я встретил бывшую одноклассницу на ныне упраздненном Центральном рынке. Когда мы виделись перед этим, она работала психологом в бассейне главного здания МГУ и сетовала на излишне безмятежный характер этой работы.
- Что, Марина, ты всё еще психолог в бассейне?
- Нет, я бросила всё и ушла в манекенщицы.
- Так ты манекенщица?
- Нет, я директор фирмы по продаже на Запад наших манекенщиц. Не хочешь ли пару девушек по метр восемьдесят?
Я жил с матерью, женой и двумя детьми в малогабаритной квартире – и вежливо отказался.
- Ну а ты, Лёня, - спросила она с непередаваемой интонацией, - всё еще математик?
Тут я единственный раз в жизни назвал себя писателем.
Наша следующая встреча с Мариной была еще удивительнее, совершенно в формате сериала. Как-нибудь расскажу.
За этими комиксами отчетливо встают 90-е. Что неприятно, нулевые – не встают. Из кратких отчетов о прожитых годах как-то испарились глаголы. Остались существительные: квартира, семья, машина, дача, работа. Жить стало лучше, но не веселее.
Эштон Качер разводится с Деми Мур. «Локомотив» проиграл «Андерлехту». Что общего между этими двумя новостями? Особенно если учесть (если кто позабыл), что я болею за «Динамо»? Правильно – они не имеют ко мне отношения. Информация; единицы и нули, и если бы нули по этим адресам превратились в единицы, а единицы - в нули, я бы не шелохнулся. Это понятно.
Немножко удивительнее, что некоторые другие новости, которые вроде бы должны меня волновать гораздо больше, тоже минуют какие-то нервные центры. Ну, например, нашим президентом в будущем году станет Путин. Как бы сказать поточнее… Меня как гражданина это должно угнетать. И вроде бы – ну, не угнетает, но огорчает, раздражает, да, не радует. Но это как если бы я читал книгу или смотрел фильм – и действие пошло в не интересную мне сторону. Возможно, то, что я сейчас скажу, кому-то покажется циничным, а кому-то – недальновидным, но моя реальная жизнь до сих пор крайне мало зависела от верховной власти и, думаю, так и будет мало зависеть.
Ну ладно, пойдем в более спокойную сторону. По всему, меня (лично, лично меня!) должна как-то беспокоить пенсионная ситуация в России и Москве. Но отчего-то – именно в приложении к себе - совершенно не беспокоит. Так-то вообще стариков, конечно, жалко по многим поводам.
Мой друг Миша Новиков еще в пору нашей молодости отозвался о пенсии так: «Либо мы с тобой до нее не доживем, либо будем миллионерами». Он погиб в 42 года в автокатастрофе. Я, вполне вероятно, доживу, и уж точно не выбьюсь в миллионеры. Но… как бы сказать? пожалуй, так – я знаю, что старость поставит передо мной вопросы, ответов на которые заведомо нет в новостях.
Было время (давно), когда я мог себя кратко назвать – студентом, например, аспирантом или военнообязанным. И услышать из телевизора или прочитать в газете новость, относящуюся к студентам, например, - в общем, к тем, кто назывался так же, как я. И – тише-тише! – надо послушать… это про меня. Сейчас я никак кратко не называюсь – и не потому, что я такой уникальный, а потому, что многие люди кратко не называются. Жизни в сильной степени индивидуализированы.
Если меня назовут из телевизора по имени-отчеству-фамилии (что вряд ли), это, возможно, будет обо мне. А до той поры – нет. Хотя, наверное, это излишне бодрая и гладкая концовка. Какие-нибудь сенсации из области недвижимости вполне могут поколебать мое красивое печоринское отчуждение. Вот кто я, оказывается, - квартиросъемщик.
Маршруты, которые мы выбираем
Гуляем с товарищем по Москве – в свое удовольствие, на каждой развилке интуитивно выбирая, куда интереснее и приятнее идти. Ну, стараясь не описывать петли, более или менее держа направление. И как-то естественно, ненапряженно с нами держится 78-й автобус.
Мой товарищ подводит итог:
- Маршрут проложен по фэн-шуй.
И аукается эпизод из молодости. Мы тогда обедали в преподавательской столовой МГУ, где обед сперва оплачивался в кассе, а потом официант работал по чеку. И вот первый из нашей компании, глядя на меню, называет салат – и всем очевидно, что – да, самый вкусный салат. Потом второе – тоже да. Десерт, кофе. И кассирша подводит итог:
- Один рубль ровно.
Прямо как будто само мироздание щелкнуло.
