Утверждение о необходимости учета уроков последних региональных избирательных кампаний при подготовке к кампаниям федеральным стала уже, кажется, общим местом. Для либеральных сил уроки эти достаточно разнообразны и находятся как в сфере программно-идеологической, так и в сфере организационной. С точки зрения идеологии – это необходимость не только внимательной проработки содержания программ, но и поиск максимально эффективных способов донести его до будущих избирателей, еще более пристальное изучение ситуации в каждом регионе и в каждой социальной группе, с которой ведется разговор, того языка, на котором этот разговор может быть построен. Есть все основания предполагать, что решение этой задачи и дальше будет существенно затруднено как за счет прямого административного ресурса, так и в силу ситуации в значительной части СМИ.
Не намного более простым обещает быть и решение организационных проблем. Здесь опыт последних кампаний показывает наличие существенных рычагов по недопущению оппозиционных сил к полноценному участию в выборах. Рычаги эти находятся как в сфере обновленного избирательного законодательства, так и в сфере правоприменения. Принципиально значимым представляется сочетание активной борьбы за отмену норм избирательного законодательства, наиболее активно используемых в борьбе с неугодными силами (возможность в ряде регионов снятия списка в случае выбытия одной из региональных групп и т.д.), с проведением показательных судебных процессов по случаям наиболее грубого нарушения избирательных прав граждан и, наконец, максимальной организационной четкости внутри самих либеральных сил. Наличие любого разброда и шатания, ошибок в оформлении документации, самых минимальных оснований для того, чтобы подвергнуть сомнению правомочность партийных органов, выдвигающих списки, самих мероприятий по выдвижению и т.п. будут обязательно использоваться как впрямую разнообразными «партиями власти», так и хорошо заготовленными партиями-спойлерами (напомним, что проблемы СПС в Красноярском крае обеспечило неожиданно восстановленное отделение «богдановской» Демпартии), а также активно обновляемыми избиркомами.
При этом то, что в ситуации нормальной конкурентной борьбы выглядело бы малозаметным разгильдяйством, может в условиях современной России стать принципиальным фактором, определяющим судьбы либерального представительства в следующем составе Государственной Думы.
Почему этот момент представляется настолько важным? Именно либеральные фракции Государственной Думы были наиболее эффективны в деле разработки законодательства, необходимого стране для строительства новых социальных и экономических институтов, она были связующим звеном между институтами гражданского общества и законодательной властью, им – даже будучи меньшинством – удавалось блокировать принятие некоторых антилиберальных, антидемократических мер. Достаточно сравнить работу нынешнего состава Государственной Думы и предыдущего, чтобы увидеть, что законодательный орган, превратившийся в «не место для дискуссий» требует принципиального обновления. При этом именно либеральное представительство в будущей Государственной Думе находится под явной угрозой: если проект вытеснения коммунистической оппозиции за пределы политического поля, кажется, более или менее отставлен нашими административными проектировщиками (достаточным кажется лишь ухватить часть голосов в состав одной из властных ног), а национал-патриотическая риторика активно осваивается обеими «ногами власти», то задача недопущения реальных либеральных партий, кажется, поставлена всерьез – судя, во всяком случае, по активности спецпроекта, пока почему-то не выбравшего своим фирменным растением борщевик.
Особенность ситуации состоит в том, что если решение программно-идеологических и коммуникативных задач, а также борьба за максимально полную реализацию избирательных прав граждан в общем-то находится в рамках привычного образа действий, хотя и требует в современных условиях максимальной мобилизации, то достижение организационной четкости практически неизбежно будет входить в противоречие с образом свободной трибуны либеральной интеллигенции. Здесь практически неизбежны будут конфликтные ситуации, размолвки между вчерашними друзьями и т.д.
Одну из показательных историй такого рода мы сегодня наблюдаем вокруг Московского городского отделения (МГО) Союза Правых Сил (СПС). Незадолго до начала майских праздников федеральный политсовет партии приостановил полномочия руководящих органов МГО, руководящих органов местных отделений и руководителей первичных организаций, действующих на территории г. Москвы. Некоторые СМИ интерпретировали происходящее чуть ли не как приостановку деятельности самой Московской организации, другие заговорили о расколе в рядах либералов. По версии Владлена Максимова, до последних решений бывшего первым заместителем председателя Московской организации, вся беда в некой группе «лоялистов», «исходящей из принципа абсолютной сервильности по отношению к существующей власти». Среди ее наиболее известных представителей он называет, в частности, заместителя председателя Федерального политического совета СПС Леонида Гозмана. В качестве одной из главных причин происходящего Максимов называет то, что «наши оппоненты в руководстве СПС всегда категорически выступали против любого взаимодействия с непарламентской оппозицией, еще до всякой "Другой России" и участия левых в ее органах».
Похожие упреки в связи с ситуацией вокруг Московской парторганизации выдвигает координатор движения «Оборона» Олег Козловский, ставя в упрек руководству СПС «выбор в пользу «системности»», поскольку «Любая поддержка этой системы – преступна». При этом, по словам Козловского, имел место «фактический роспуск Московской городской организации – одной из самых сильных в СПС».
Последнее высказывание позволяет понять, откуда возникло не вполне точное представление о происходящем у СМИ, рассказывающих о приостановке действия организации, но еще не вполне отвечает на вопрос, что же, собственно, произошло.
Обращение к партийным документам показывает, что в этой «одной из самых сильных организаций» существуют настолько серьезные разногласия, что по инициативе председателей местных окружных отделений МГО СПС Петра Покревского (ВАО), Зинаиды Евсеевой (ЮВАО), Дмитрия Катаева (ЮЗАО) и Елены Смирновой (Зеленоград) на заседании Федерального Политического Совета партии 29 марта 2007 г. в повестку дня был внесен вопрос о ситуации в Московском городском отделении СПС.
На заседании были представлены письма, рассказывающие, что проходящие в МГО СПС собрания первичных отделений, окружные и городские конференции являются нелегитимными, поскольку, по мнению обратившихся, туда приглашаются "только сторонники действующего руководства МГО СПС". Авторы обращений обвиняют нынешнее руководство МГО СПС в развале партии, а также в том, что в списочном составе членов МГО СПС присутствует большое количество «мертвых душ».
Для разбора ситуации была создана временная комиссия ФПС по перерегистрации членов партии и проверке документов, подтверждающих членство в партии.
Сверка предоставленных руководством Московского отделения документов о приеме и составе отделения с данными перерегистрации показала, что действительно проблемы с учетом и фиксацией членства были серьезными. На момент проведения конференции 28 января 2006 года на учете в МГО состояло 2 414 членов. При этом на момент самой конференции документально членство в партии было подтверждено только у 1437 граждан, а перерегистрацию из них прошли всего 642 человека (то есть около четверти состоявших на учете на момент проведения конференции). На момент проведения проверки членство в партии было зафиксировано уже у 1679 граждан, из них перерегистрацию прошло 907 человек. Заметим, что председатель МГО СПС Иван Новицкий, будучи не согласен с процедурой и выводами, подписал протокол Комиссии по перерегистрации, подтвердив, что «сама процедура проходила открыто и под наблюдением членов МГО СПС».
Комментируя результаты деятельности комиссии президиум Федерального политсовета достаточно четко обозначил причину по которой, как бы ни неприятно было поднимать эти вопросы, избежать процедуры было невозможно: «Такой масштаб нарушений ставит под угрозу юридическое существование не только московской организации, но и партии в целом». Некорректные данные о членстве в организации ставят под сомнение любые решения форумов, в которых учаcтвуют делегаты от этих организаций, ставят под вопрос полномочия любых органов выбранных в подобных организациях. В качестве уж вовсе анекдотического случая следует сказать, что перерегистрация документально не подтвердила, например, членства в партии двух членов политического совета МГО, избранных на конференции 28 января 2006 года.
Никакого другого выхода кроме приостановки действия всех руководящих органов с дальнейшим проведением конференций, на которых эти органы должны быть избраны прошедшими перерегистрацию членами партии, здесь не просматривается. Так и произошло: на 24 мая назначена внеочередная отчетно-выборная конференция МГО.
Конечно, подобная ситуация не могла сложиться на пустом месте. Она заставляет вспомнить о достаточно регулярно возникавших конфликтах в парторганизации столицы, выливавшихся на страницы СМИ, разрешавшихся федеральным политсоветом и т.д. Сейчас, как мы видим, тоже не обошлось без скандала с угрозами подать на федеральное руководство партии в суд, намерением организовать пикеты и т.д., не говоря уже об упомянутых нами политических обвинениях.
Федеральное руководство партии политический характер конфликта отрицает, но внимательное знакомство с материалами обеих сторон определенную стилистическую разницу демонстрирует.
Конечно, обвинения, скажем, Леонида Гозмана в «лоялизме» выглядят абсурдно. Только 3 мая «Полит.ру» опубликовало его комментарий по ситуации вокруг Эстонии, где он, четко указывая на непрофессионализм в действиях эстонских властей, в то же время достаточно жестко критикует действия российской власти». За месяц до этого он выступает против расширительного толкования понятия «экстремизма» в антиэкстремистской Хартии и т.д. Однако, действительно, если для упомянутых Максимова и Козловского характерен явный радикализм, то большинство федерального руководства тяготеет к парламентским методам, очень осторожно относится к блокированию с левыми силами (очень комично на фоне этих разногласий выглядят обвинения СПС в полевении, исходящие от участников политтехнологического проекта Барщевского). Остается понять, что здесь первично – идеологическое прикрытие организационных промахов или странная организационная линия, базирующаяся на специфических политических представлениях.
Но вне зависимости от ответа на этот вопрос в данном конкретном случае, очевидно, что без достижения организационной четкости, наряду с идеологической определенностью, ни о каком участии либеральных сил в определении курса страны говорить будет невозможно. А без определяющего участия этих сил вряд ли можно ожидать, что курс окажется проложен грамотно.
