4 марта в России состоятся президентские выборы. Для участия в выборах зарегистрированы пять кандидатов. Прежде всего, это премьер-министр и экс-президент Владимир Путин, выдвинутый правительственной партией «Единая Россия». Выдвинули своих кандидатов и другие партии, представленные в парламенте страны. Все эти кандидаты – лидеры партий: от Коммунистической партии Российской Федерации (КПРФ) идет Геннадий Зюганов, от «Справедливой России» – Сергей Миронов, от Либерально-демократической партии России – Владимир Жириновский. Помимо четырех перечисленных, зарегистрирован один независимый кандидат, миллиардер Михаил Прохоров. Выдвигались и многочисленные другие кандидаты, включая лидера партии «Яблоко» Григория Явлинского, но они не были зарегистрированы.
Состав кандидатов, которые будут участвовать в выборах, во многом объясняется российским избирательным законодательством. Партии, которые представлены в парламенте, освобождены от необходимости собирать подписи в поддержку своих кандидатов. Требуемое количество подписей – два миллиона. Широко распространено мнение – и я его полностью разделяю – что собрать такое количество подписей в рамках времени, отведенного на эту процедуру, технически невозможно. И если некоторые кандидаты все-таки представляют подписи в Центральную избирательную комиссию (ЦИК), то происходит это потому, что в России еще с 90-х годов существует система фабрикации подписей для политических нужд на основе имеющихся баз данных о гражданах России. Понятно, что «собранные» таким образом подписи могут быть признаны недостоверными в ходе проверки, которую осуществляет ЦИК.
Таким образом, избирательное законодательство создает условия, в которых к президентским выборам могут быть допущены лишь одобренные властями кандидаты. В современном российском политическом лексиконе такой селективный подход обозначается словом «фильтрация». По отношению к кандидатам, выдвинутым парламентскими партиями, основным средством фильтрации служат сами партии. Если та или иная партия допущена к представительству в парламенте, то это свидетельствует о том, что она лицензирована властями и не представляет реальной угрозы для официального кандидата на пост президента.
Две из этих партий, КПРФ и ЛДПР, являются наследием предыдущего этапа развития страны. Крупнейшая из них, КПРФ, сохраняет приверженность традиционным коммунистическим ценностям, к которым добавлена некоторая доля национализма. Подобные идеологические позиции разделяются лишь меньшинством граждан страны, а для значительной части населения они категорически неприемлемы. Лидер КПРФ, пожилой коммунистический аппаратчик Геннадий Зюганов, уже много раз проигрывал президентские выборы. Его публичный имидж и риторика архаичны и мало адекватны современным реалиям.
ЛДПР – это личная политическая машина ее лидера, Владимира Жириновского. Он опытный и довольно эффективный публичный политик, но специфическая манера поведения и тянущийся за ним долгий шлейф публичных скандалов и безответственной риторики делают его слабым кандидатом на пост президента. Как и Зюганов, Жириновский имеет долгую историю участия в президентских выборах, которые он неизменно проигрывал с результатами, уступавшими результатам его собственной партии на парламентских выборах. Это значит, что граждане России – даже те, кто в целом позитивно воспринимают Жириновского в парламенте – не видят его в качестве президента страны. Однако для значительной части населения кандидатура Жириновского столь же или даже более неприемлема, как и кандидатура Зюганова. Кроме того, сомнительна оппозиционность Жириновского, потому что в течение своей долгой карьеры он договаривался с существовавшими на тот момент властями по всем пунктам политической повестки дня, которые представляли для властей важность.
Еще менее очевидна оппозиционность третьего партийного кандидата, Миронова. Хотя у него и есть довольно большой опыт публичной политики на местном уровне, в Санкт-Петербурге, однако своей общероссийской политической карьерой он целиком обязан Путину, который в 2000 г. привлек его в ядро своей правящей группы, обеспечив избрание Миронова спикером верхней палаты парламента, Совета Федерации. Тогда же состоялся первый опыт участия Миронова в президентских выборах в качестве кандидата-дублера, то есть технического кандидата, призванного обеспечить действительность выборов, если другие оппозиционные политики снимут свои кандидатуры. В ходе кампании Миронов прямо призывал голосовать за Путина.
В дальнейшем Миронов, оставаясь председателем Совета Федерации (и, значит, неся ответственность за принятие всего одобренного Путиным законодательства), возглавил партию «Справедливая Россия», которая в течение длительного времени рассматривалась как «левая нога партии власти», то есть левая партия, поддерживавшая Путина. Главной задачей «Справедливой России» было постепенное вытеснение КПРФ с политической арены, и при реализации этой стратегии Миронов пользовался полной поддержкой Кремля. Лишь весной прошлого года Миронов был смещен с поста спикера Совета Федерации и объявил о переходе своей партии в «настоящую» оппозицию. Кроме того, Миронов не очень убедительно выглядит в качестве публичного политика.
Единственный непартийный кандидат, которому было позволено зарегистрироваться для участия в президентских выборах – это миллиардер Прохоров. Политическая карьера Прохорова началась в прошлом году, когда он на некоторое время возглавил партию «Правое дело». Уже тогда не составляло секрета, что продвижению Прохорова в публичную политику способствовала президентская администрация, рассчитывавшая таким образом инкорпорировать в систему средние городские слои. В дальнейшем, однако, от этой стратегии отказались, и Прохоров лишился лидерства в «Правом деле». Очевидно, после провальных для «Единой России» выборов 4 декабря и последовавших митингов протеста в Кремле решили вернуться к первоначальному плану. Даже сам Прохоров не отрицает, что его участие в выборах – в интересах Кремля. О положительном отношении к Прохорову заявлял и Путин.
Таким образом, 4 марта российским избирателям предстоит сделать выбор между Путиным и четырьмя политиками, у каждого из которых есть существенные недостатки в глазах массы избирателей. Естественно, что в этих условиях основная цель президентской администрации и избирательного штаба Путина состоит в том, чтобы 4 декабря он получил более половины голосов избирателей. Тогда не будет необходимости проводить второй тур голосования. Уже сейчас российский телевизионный эфир, целиком контролируемый властями, переполнен фигурой Путина. Несмотря на то, что в России формально действуют жесткие ограничения на предвыборную активность кандидатов, на Путина эти ограничения не распространяются, поскольку считается, что его действия – даже если они носят откровенно предвыборный характер – освещаются как действия премьер-министра, а не кандидата в президенты. Таким образом, российские СМИ делают все возможное, чтобы донести до избирателей мысль о безальтернативности Путина.
Между тем, результаты выборов 4 декабря свидетельствуют о том, что победа Путина в первом туре – даже при имеющемся наборе кандидатов – не гарантирована. Российские избиратели по-прежнему раздражены выдвижением Путина на третий срок и перспективой того, что он будет занимать президентское кресло еще 12 лет; массовое недовольство вызвали фальсификации на выборах 4 декабря; риторика Путина о его готовности решить проблемы страны больше не вызывает доверия, поскольку закономерно подводит к вопросу о том, почему эти проблемы не были решены в течение 12 прошедших лет, когда Путин – формально или фактически – находился у власти.
Разумеется, настроения избирателей в России не являются единственным фактором исхода гонки, поскольку на помощь властям приходит система административной мобилизации избирателей и фальсификаций на выборах. Главными игроками в этой системе являются президентская администрация, которая определяет плановые ориентиры по результатам голосования, региональные власти, непосредственно обеспечивающие нужный результат, и ЦИК, которая занимается публикацией результатов и их оправданием для общественности. Все эти три игрока остаются на поле. Власти отказались даже отправить в отставку председателя ЦИК Владимира Чурова, деятельность которого вызывает общественное негодование. Более того, в президентской администрации это направление теперь курирует Вячеслав Володин, известный своими брутальными методами руководства и стремлением к получению результата любой ценой.
Однако и в этой ситуации результат нельзя считать полностью предрешенным. На парламентских выборах плановый ориентир «Единой России» составлял 65% голосов избирателей, но в итоге, ей пришлось удовольствоваться более скромным результатом, 49,3%. Решающий вклад в такое развитие событий внесла предложенная Алексеем Навальным стратегия голосования «за любую другую партию», то есть за любую партию, кроме «Единой России». Хотя набор опций на парламентских выборах включал в себя, за исключением «Яблока», те же самые партии, которые сейчас выдвинули своих кандидатов, эта стратегия оказалась результативной. Значительная масса людей явилась на выборы и отдали свои голоса партиям «системной оппозиции» не искренне, а стратегически, на основе правильного допущения о том, что таким образом они наносят ущерб «Единой России». Можно ли рассчитывать на повторение такого эффекта на президентских выборах? И что в связи с этим надо делать не допущенной к выборам, «несистемной» оппозиции?
В ходе митингов, прошедших на Болотной площади и на проспекте Сахарова, довольно широко озвучивалась позиция «Ни одного голоса Путину». Эта позиция, однако, не эквивалентна стратегии Навального в том смысле, что она носит сугубо негативный характер. В широком смысле, она может означать и призыв к бойкоту выборов. К счастью, сейчас в российской оппозиции не осталось сколько-нибудь заметных течений, которые придерживались бы стратегии бойкота. Опыт 4 декабря полностью доказал ее бесперспективность. Но и с этим ограничением возможны два подхода – полностью повторить стратегию парламентских выборов, призывая голосовать «за любого другого кандидата», или оказать поддержку кому-то из них.
В частности, довольно широкое хождение получила выдвинутая публицистом Андреем Пионтковским концепция «президента переходного периода», согласно которой оппозиционно настроенные граждане должны поддержать того кандидата, который пообещает после прихода в власти выполнить ряд условий. Обычно в список условий включают широкую либерализацию, роспуск избранного 4 декабря парламента и избрание нового, по демократическим правилам, поддержку конституционной реформы, но главное – согласие кандидата на то, что он не будет находиться у власти в течение всего шестилетнего срока, а подаст в отставку раньше и назначит новые, опять-таки демократические, выборы.
Надо сказать, что кандидаты в президенты отнеслись к этой концепции достаточно внимательно. В значительной мере, эта концепция была принята Зюгановым в рамках соглашения, заключенного им с одним из лидеров незарегистрированного движения «Левый фронт» Сергеем Удальцовым. Правда, досрочно подавать в отставку Зюганов отказался. Практически полностью принял эту концепцию и Миронов, прямо заявивший о своей готовности стать «президентом переходного периода», то есть уйти досрочно. С несколькими требованиями, включая досрочный роспуск парламента, согласился и Прохоров, который особенно настойчиво претендует на роль лидера протестного движения. Впрочем, это не удивительно, если учесть его функции в кампании с точки зрения Кремля. Таким образом, у стратегии Навального, как будто, появляется альтернатива – поддержка одного из кандидатов.
Чтобы оценить продуктивность этой стратегии, следует, прежде всего, принять во внимание, что в каком-то смысле альтернатива является ложной. Разумеется, и 4 декабря избиратели, в подавляющем большинстве, голосовали не вполне случайным образом, а на основе предварительной селекции, исключавшей наименее удовлетворительных кандидатов. У каждого была, так сказать, своя «партия переходного периода». Таким образом, на уровне индивидуального поведения две стратегии во многом совпадают.
Важно, однако, понимать, что есть разница между индивидуальными стратегиями и имеющими широкую адресную аудиторию политическими призывами. Стратегия «голосования за любую другую партию» предполагает свободу избирателя в выборе той партии, которая ему представляется убедительной. Эти представления могут кардинально отличаться от представлений лидеров оппозиции. В декабре значительная часть избирателей, вопреки очевидным недостаткам ЛДПР, проголосовала именно за нее, снизив результат «Единой России». Стратегия Навального этому не препятствовала. Напротив, призыв к голосованию за определенного кандидата предполагает отказ некоторых избирателей от кажущихся им наиболее убедительными оппозиционных опций. Такие избиратели либо не придут на выборы, либо проголосуют за Путина, потому что для некоторых из них определенный оппозицией «президент переходного периода» окажется абсолютно неприемлемым.
Элементарный факт состоит в том, что в первом туре выборов для Путина будет потерян любой голос, поданный не за него. Это значит, что с точки зрения основной цели оппозиции – нанесения наибольшего ущерба официальному кандидату – оптимально именно голосование за любого другого кандидата, а стратегия, направленная на искусственное сужение круга доступных оппозиционному избирателю опций, контрпродуктивна. Если Путин получит 49% голосов, то совершенно безразлично, будет ли у его главного соперника 40 или 20% в первом туре. Исход выборов решится во втором. Именно за то, чтобы он состоялся, и нужно бороться. Даже если до этого не дойдет, опыт парламентских выборов показал, что чем менее убедительна победа официального кандидата, тем больше стратегические возможности оппозиции, и тем серьезнее уступки, которые можно вырвать у власти.
С этой точки зрения, оптимальна стратегия голосования «за любого другого кандидата». Второй урок парламентской кампании состоит в том, что эта стратегия должна дополняться гражданской активностью – как в форме массовых протестов против фальсификаций на выборах, так и, особенно, в форме активных действий по их пресечению путем наблюдения за выборами. Именно в этом, а не в бесплодных поисках наиболее приемлемого кандидата, состоит способ извлечь из недемократических президентских выборов хоть какую-то пользу для дальнейшего развития страны.