Президент Путин взялся за модернизацию административной системы. И круто взялся, дав силовикам 10 дней для того, чтобы представить свои проекты по реформированию собственных ведомств. И подсказку дал, что проекты должны соответствовать «духу и принципу» проходящей в стране административной реформы.
Силовики сказали «есть» (кто у нас смеет отказать президенту?) и отправились разрабатывать планы собственного реформирования. А чтобы они были поинициативнее, через газету «Коммерсантъ» был организован «слив» информации о том, что у Кремля уже имеются собственные планы по реорганизации силовых ведомств. Президент в очередной раз сохранил собственное лицо и присущий ему стиль: реформа проводится как спецоперация, неожиданно и в короткие сроки, не давая контрагентам времени на размышление. И, как обычно, соблюден мушкетерский девиз: «Я дерусь, потому что дерусь», - цели и реальность, которая стоит за реформаторскими замыслами, неочевидны. В этом смысле, «дух и принцип» реформ соблюден: никто не знает, что и зачем делает.
Возьмем самый интересный из опубликованных замысел в этих реформах – создание муниципальной милиции, «предназначенной для охраны общественного порядка на территории муниципальных районов и городских округов». То, что с милицией нужно что-то делать, причем делать немедленно, – очевидно. Именно милиция у нас наиболее ясно воплощает насилие как государственный принцип (налоги как инструмент насилия никто, кроме бизнеса, не воспринимает, так как налоги у нас пока акцентированы на предприятия, а не на граждан). Милиционеров боятся не меньше, чем бандитов, следовательно, этот институт нуждается в общественной легитимации в первую очередь. И курс на создание муниципальной милиции, в принципе, был бы хорош. Но только если бы у нас существовали "муниципии" и местное самоуправление.
По замыслу, решение о создании муниципальной милиции должны принимать органы местного самоуправления и финансироваться милиция должна из местных бюджетов. По идее (здравой, но невыполнимой), общественная безопасность должна стать еще одним критерием при выборах глав городов, районов и поселков нашей необъятной родины. И все бы ладно, если бы не опасение, что этот критерий затеряется среди многих прочих, и так неочевидных российскому населению. Сложная хозяйственная жизнь "муниципий" (одни проблемы ЖКХ чего стоят), политическая и финансовая их беспомощность требуют изрядной доли смекалки и сознания для осмысленного электорального поведения во время местных выборов. А тут еще и милиция!
Между тем, если бы начальник местной милиции выбирался напрямую, наподобие шерифа в США (и желательно на вполне обозримой для гражданина территории его личной безопасности), эффект от этого нововведения был бы больше. Собственная безопасность и безопасность семьи - вещь куда более наглядная и ощутимая, чем городское и поселковое хозяйство, особенно если сделать прозрачным ее финансирование. Поэтому нет смысла зарывать эту функция в ворох прочих, отданных на откуп мэрам и главам районов и губеранторам. Нужно вынести ее в отдельную позицию и сделать предметом общественной коммуникации и инструментом присвоения ответственности населения за конкретную территорию.
Тем более, что у населения еще жива память об участковом милиционере, который хоть и назначался, но в своем поведении зависел от мнения общины ( "закон общественного мнения" зачастую мощнее государственного, смотри Джона Локка). А за участковым есть и еще более древние пласты памяти организации сельской общины. Существовал подобный институт в нашей жизни, и этим надо воспользоваться, как нужно воспользоваться любым институциональным рельефом на нашей территории. Так, родительские комитеты при школах компенсируют недостаток финансирования среднего образования. А при легализации этой практики они могли бы участвовать и в управлении образованием и его локальным бюджетом. Надо искать способ переноса форм общинной самоорганизации в другие области; здравоохранение и безопасность - наиболее очевидные из них.
Институт муниципальной милиции мог бы стать тем приводным ремнем, который запустил бы механизмы самоуправления. Но для этого реформу МВД нужно вписывать в более широкий, не административный, а культурный, контекст (это требование к проектировщикам реформ). А это значит - четче ставить собственные цели (и это уже требование к политике).
А пока на каждый президентский замысел приходится меланхолично спрашивать: «Скажите, д’Артаньян, это нужно лично Вам, или это нужно Королеве?»
