Транзит власти, о котором так много говорили политологи, начался. Владимир Путин объявил о внесении изменений в федеральную Конституцию, а через несколько часов после этого в отставку с поста главы правительства был отправлен Дмитрий Медведев.
Теперь уже мало кто сомневается, что человек, который станет следующим премьером, через несколько лет станет следующим же президентом. А как будто между делом сказанная Владимиром Путиным фраза о том, что он не против исключения слова «подряд» из 81-й статьи Конституции гарантирует: повторения сценария 2008-2012 гг. не будет, Путину не хочется возвращаться в Кремль.
Сейчас многие гадают, какой пост в новой системе власти займет Владимир Путин и когда именно случится сам факт транзита. Ответ на второй вопрос достаточно простой: не позже 2024 года, когда истекают полномочия Путина. Причем, если все будет идти гладко, вполне вероятна досрочная отставка: в конце концов, именно так поступил Борис Ельцин в 1999 году, именно так поступил Нурсултан Назарбаев, когда оставил пост президента Казахстана в 2019 году.
Собственно пример Казахстана подводит нас и к ответу на первый вопрос: абсолютно неважно, какой пост займет Владимир Путин после истечения своих полномочий (или отставки, коли такая случится). Нурсултан Назарбаев после своей отставки занимает достаточно декоративные посты: он глава Совета безопасности, члена Конституционного совета и председателя правящей партии «Нур Отан». Ни один из них не дает ему формальных рычагов власти, однако Назарбаев останется символом казахстанской государственности и на этот факт никто не покушается.
И вот тут Россия может оказаться непохожей на Казахстан.
Во-первых, несмотря на официальную пропаганду, Владимир Путин не воспринимается населением как «отец нации» — никто не отсчитывает историю России от 1999 года, даже про 1991 год вряд ли кто-то начинает рассказ, говоря про Россию.
Во-вторых, Владимир Путин, выступая 15 января, зачем-то заговорил о том, что поправки в Конституцию будут вынесены на всенародное голосование. Дело в том, что в российском законодательстве есть однозначное определение такого голосования, референдум, но такого слова Путин произносить не стал. Почему?
Возможно из-за того, что в условиях авторитаризма, пусть даже и не слишком «крепкого», действующее правительство часто проигрывает референдумы, что приводит к отставке лидера. Так было во Франции, когда в 1969 году французы «прокатили» малозначимую, казалось бы, реформу верхней палаты парламента, что вынудило уйти Шарля де Голля в отставку, так было в Чили, так было в некоторых других странах. Возможно в Администрации президента просто боятся референдума, именно поэтому авторы президентской речи написали про «голосование граждан страны по всему пакету предложенных поправок в Конституции», а голосование может быть и электронным (вспомним претензии к такому эксперименту во время недавних выборов в Мосгордуму), и каким угодно еще, пусть даже организованным силами социологов.
А кто будет преемником? Скоро узнаем.
