В этом году исполняется 350 лет одной из наиболее масштабных авантюр, когда-либо содеянных правительством России в сфере национальных финансов. Отцом ее был Федор Ртищев – известный деятель царствования Алексея Михайловича, автор первого проекта российского университета и создатель первых в России казенных благотворительных заведений. Тот, о чьем душевном благородстве В.О. Ключевский писал в работе "Добрые люди Древней Руси". В 1656 г. по предложению Ртищева была выпущена в обращение медная копейка. До этого в обороте были исключительно серебряные деньги – копейки и полукопейки. Их достоинство в значительной степени обеспечивалось самим материалом, из которого они изготовлялись. Медная копейка имела вес и размер серебряной, и государство требовало, чтобы ее принимали по номиналу. При том, что стоимость меди была значительно ниже серебра. Медными деньгами казна стала выплачивать жалование и оплачивать госзакупки. Тем самым осуществлялась чистой воды денежная эмиссия, которая, в свою очередь, требовала от эмитента сдержанности, грозя инфляцией. Сдержанности, однако, не случилось – государство, опьяненное первоначальной прибылью, ринулось вовсю чеканить медные деньги на трех старых и трех вновь открытых монетных дворах. Дополнили эти усилия многочисленные фальшивомонетчики, порой использовавшие для чеканки монет из левой меди эти же самые денежные дворы и их оборудование. В итоге рыночный курс медных денег устремился вниз, несмотря на принуждения власти к их приему. К 1660 году за серебряный рубль давали уже два медных. И это было лишь начало: дальнейшее падение курса медной копейки в 1662 году явилось причиной кровавого "медного бунта" в Москве – толпы разъяренных обывателей, круша все на своем пути, искали везде Федора Ртищева, который едва спасся. Более сотни человек были утоплены в Москве-реке, пересечены и переловлены более 7 тысяч, еще 150 человек были повешено. Но и за пределами Москвы имелись жертвы – измученным инфляцией обывателям фальшивомонетчики мерещились в каждом серебряннике, оловянишнике, котельнике… Так затея "доброго человека" обернулась многой кровью.
В начале 1663 года за серебряный рубль уже давали 12 медных – за медные деньги отказывались продавать хлеб, и собранные властью для совета "торговые люди" единогласно заявили, что основной причиной дороговизны считают медные деньги. Властям ничего не оставалось, как послушаться, и с июля 1663 года чеканка серебряных денег, а также выплата ими жалованья были восстановлены. Медные же деньги были запрещены к использованию и принимались властями сперва по курсу 5 коп/рубль, а затем и 1 коп/рубль.
Что можно сказать в качестве итога? Задача по введению медных денег сама по себе была вполне здравой, насущной и осуществимой. В Швеции, например, с 1644 года были в ходу даже деньги бумажные. Медную же монету эпизодически чеканили русские удельные князья в XV–XVI веках – так что экзотикой она не являлась. Просто все надо было делать по уму: планомерно, комплексно, аккуратно.
Сделали ли власти вывод из той неудачи? И да, и нет. Да – потому что предпринятая сорок пять лет спустя Петром I аналогичная реформа в полной мере увенчалась успехом, но на ее осуществление потребовалось семь лет аккуратной работы, лишь на последнем этапе которой медная копейка была пущена в оборот. Нет – потому что еще почти семьдесят лет спустя (в 1771 году) затея Ртищева в какой-то мере едва не повторилась. Правда, дело было не в Москве, а в оккупированных русской армией турецких провинциях – Молдавии и Валахии. Замысел властей состоял в том, чтобы снизить расходы на содержание армии и одновременно стабилизировать на оккупированных территориях денежный оборот. Для этого местному откупщику Петру Гартенбергу был передан подряд на чеканку медной монеты для Молдавии и Валахии. Источником меди для них послужили трофейные турецкие пушки – несколько сотен штук. Монеты имели привычное для местных жителей название – "пара", их дизайн не содержал никаких знаков, указывавших на принадлежность к Российской Империи. При этом войскам и российским официальным лицам предписывалось осуществлять все платежи именно этой новой монетой, воздерживаясь, однако, от ее приема.
Результаты оказались вполне сравнимыми с 1656 годом: контроль за чеканкой был из рук вон плохим, вследствие чего для власти определить объем эмиссии оказалось невозможно. Зато оценили его местные жители, вскоре перестав принимать медные деньги. Дело едва не дошло до бунта, тогда как армия некоторое время спустя стала испытывать серьезные проблемы со снабжением. Впрочем, в первый момент эмиссии ограбление русской казной освобожденных от власти султана православных румын произошло, конечно же, благополучно. Но ведь это дело обычное для оккупационных армий…
