Последние события, связанные с беспрецедентно вызывающим расстрелом в Москве на Ленинском проспекте чеченского подполковника ФСБ Мовлади Байсарова сотрудниками вневедомственной охраны (нефтяного полка) Чеченской республики, вызвали внимание к силовым структурам МО, МВД и ФСБ, укомплектованными этническими чеченцами на территории Чечни: к их истории формирования, подчиненности и дальнейшим перспективам.
К настоящему времени в Российской Федерации нет закона, позволяющего формировать воинские части и подразделения военнослужащими одной национальности для прохождения службы на территории своей региона. Однако нет правил без исключения. Таким исключением является Чеченская Республика, жители которой, формально проживая на территории Российской Федерации, пользуются льготой по призыву и прохождению службы вблизи дома, точнее, на территории своей республики и под руководством своих старших родственников. Также формально нет воинских частей Министерства обороны РФ, укомплектованных военнослужащими одной национальности, но как второе исключение из «Закона о прохождении воинской службы» в Чеченской республике имеются две воинские части, укомплектованные только чеченцами.
Речь идет о наиболее боеспособных батальонах специального назначения «Восток» и «Запад» 42-й мотострелковой дивизии, дислоцированных на постоянной основе на территории Чечни.
При одинаковом служебном названии батальоны принципиально отличаются друг от друга. Батальон «Восток» (основная база дислокации в Гудермесе) практически полностью укомплектован бывшими сепаратистами клана Ямадаевых, ранее, до ноября 1999 года, служившими во втором батальоне Национальной гвардии масхадовских формирований под командованием Сулима Ямадаева. С ноября 1999 по март 2002 годов бывшие сепаратисты воевали против масхадовских формирований в составе чеченского ополчения. В марте 2002 года была сформирована специального рота военной комендатуры Чеченской республики Горной группировки Минобороны РФ. В ноябре 2003 года рота была преобразована в батальон 42-й мотострелковой дивизии. До марта 2003 года батальоном командовал один из братьев Ямадаевых, Джабраил, после его гибели – Сулим Ямадаев. По различным данным, численность батальона колеблется от 800-1000 до 1500 человек. Среди офицеров несколько русских, свободно владеющих языками Кавказа, арабским, тюркским и фарси. Служба собственной внутренней безопасности батальона сформирована из личных друзей Сулима Ямадаева.
Операции батальон проводит в основном восточнее реки Аргун. В зоне ответственности батальона находятся Гудермес, Аргун, Центорой, Шатой, Хатуни, Ведено, Ножай-Юрт, Энгеной. Другими словами, горные территории с прилегающей к ним равнинной территорией Введенского и Ножай-Юртовского районов. Бойцы батальона отметились не только в боестолкновениях с сепаратистами на территории Чечни, но также в так называемых «спецоперациях» и по зачистке станицы Бороздиновская на северо-востоке Чечни, и на Санкт-Петербургском мясокомбинате.
Батальон «Запад» – единственное, кроме службы безопасности президента ЧР, воинское формирование, где практически нет бывших сепаратистов, поэтому считается в штабе Северо-Кавказского военного округа и в Генштабе самой надежной боеспособной структурой. Основу батальона составили ветераны отряда антидудаевской оппозиции, созданного Саид-Магомедом Какиевым в селе Кень-Юрт в начале 1992 года и подчинявшегося главе Надтеречного района Чечни Умару Авторханову. Два года (1993-1994) отряд участвовал в боях со сторонниками независимости. В ходе штурма Грозного в ноябре 1994 года отряд захватил грозненский телевизионный центр. Тогда во время штурма погибло около 80 бойцов отряда. В августе 1996 года во время второго штурма Грозного в отряде были убиты более еще более 30 человек. Во время первой и второй чеченских войн отряд действовал в тылу сепаратистов Дудаева. После подписания генералом Лебедем в Хасавюрте «августовского мирного договора» все бойцы вместе с Кикиевым вынуждены были покинуть Чечню. Осенью 1999 года многие ветераны отряда вернулись в республику, и из их состава была сформирована рота специального назначения 42-й мотострелковой дивизии; первая рота, сформированная из чеченцев после начала второй войны. В ноябре 2003 года рота была преобразована в батальон специального назначения «Запад».
Как сам командир батальона, так и все его бойцы последние годы негативно относятся к клану Кадыровых и подконтрольных ему милицейско-воинских структур и на выборах президента голосовали за Хусейна Джабраилова. Бывшие сторонники и участники сепаратистских формирований категорично не принимаются на службу в батальон, т.к. их считают «двойными агентами». Вступить в батальон по контракту или проходить срочную службу в нем можно только по личным рекомендациям ветеранов батальона, после проверки.
Основная база батальона находится на северо-западе Грозного в Старопромысловском районе. В зоне ответственности батальона находятся Грозный, Надтеречная, Ачхой-Мартан, Урус-Мартан, Бамут, Итум-Кале, Шатой. Практически горная часть Бамутского, Итум-Калинского и Шатойский районы и равнинная часть западнее рек Аргун и Терек, территории районов: Надтеречного, Грозненского сельскохозяйственного, Сунженского, Урус-Мартановского, Ачхой-Мартановского .
Большинство пророссийских силовых структур, укомплектованных чеченцами, числится за Министерством внутренних дел РФ. Формально они подчинены министру внутренних дел Чеченской республики и руководству Внутренними войсками Северо-Кавказского округа ВВ ВМД РФ, за исключением службы охраны Президента ЧР Алу Алханова. История их формирования даже для России уникальна. За всю постсоветскую историю в России дважды отмечены случаи, когда бывшие уголовники и бывшие бойцы незаконных формирований, ранее воевавших против российских войск, одевали форму милиции или внутренних войск. Первый раз в начале 90-х годов, когда нужно было спровоцировать и опошлить в принципе хорошую идею – создание новой (муниципальной) милиции. Тогда некоторые «умные головы» закрыли глаза на формирование из «братвы» подразделений муниципальной милиции в маленьких городках. Естественно, эксперимент по созданию муниципальной милиции был преднамеренно провален, и все осталось но своих местах, далее реформа российской милиции не пошла.
В Чечне продолжается второй эксперимент «по превращению бойца-сепаратиста в представителя закона», и уже видны результаты – примеры так называемых «законных задержаний» приводились нами выше. Начало положил глава Гудермесского района, затем президент Чеченской республики Ахмад Кадыров.
12 ноября 1999 года город Гудермес был как бы передан муфтием Чечни Ахмадом Хаджим Кадыровым и командующим Гудермесским фронтом Сулимом Ямадаевым под контроль федеральных войск. После этого, по словам бывшего командующего Западной группировкой федеральных войск генерала Владимира Шаманова, начались непонятные переговоры. «Гудермесский район держат братья Ямадаевы и Кадыров. Они контролируют нефтяные и денежные потоки в Гудермесском районе, у них свои отряды боевиков, естественно, разоружаться они не думали». [1] Для поддержания порядка и оказания помощи комендатуре Кадыров из своих боевиков создал «отряды самообороны».
Практически до марта – апреля 2000 года, когда закончилась «классическая война» и началась «классическая партизанская война», в составе федеральных сил и совместно с федеральными силами действовали только отряды местной милиции под командованием Беслана Гантамирова. По словам генерала ФСБ Александра Михайлова, «воевали храбро». [2] Однако не они ныне составляют большую часть милиции.
Указ о создании МВД Чеченской республики подписан 10 ноября 2002 года, в спешке подготовки к референдуму по Конституции в Чеченской республике. Первым министром МВД был назначен «варяг» из Москвы Руслан Цакаев, вопреки воле и желанию Ахмада Кадырова, желавшего видеть во главе республиканского МВД своего человека. Поэтому с первых же дней пребывания на посту первый министр внутренних дел ЧР сделался мишенью для критики. Чрезвычайные происшествия, без которых в Чечне не проходит и дня, Кадыров списывал исключительно на бездействие ее руководства. В подоплеке, однако же, было иное. Руслан Цакаев считал недопустимым использование бывших участников банд в работе правоохранительных органов. Кадыров же, напротив, был убежден – и убедил Кремль, – что самая практичная утилизация боевых навыков и криминальных связей – служба в чеченской милиции. "Они знают не только все тропы, но и всех главарей бандформирований в лицо".
В Чечне постоянно начинаются и продолжаются по поводу и без повода амнистии боевикам и сепаратистам. Значит, в чеченской милиции следует ожидать пополнения из тех 2-3 тысяч чеченцев, что еще не сложили оружия. И последующие министры внутренних дел, не в пример своему первому предшественнику, принимают их на службу. Вопреки категорическим возражениям заместителя полпреда президента по Южному федеральному округу и бывшего главы чеченского МВД Саида Пешхоева: «Как можно вооружать тех, кто вчера с оружием в руках совершал преступления? Суждение о том, что их боевой опыт и умение обращаться с оружием может пригодиться в борьбе с их вчерашними соратниками, – бред».
К чему это привело? 16 июня 2003 года бывший заместитель Генерального прокурора России Владимир Колесников привел любопытные цифры, характеризующие уровень коррупционных связей и принципы формирования органов внутренних дел в Чечне. По его словам, «районные ОВД укомплектованы по родственному и тейповому признаку, без достаточной проверки на причастность к незаконным вооруженным формированиям. В Грозном районные отделы внутренних дел укомплектованы до 50-60% бывшими участниками незаконных вооруженных формирований, а в отдельных ОВД республики эта цифра достигает 80%». [3]
Штаты МВД давно переполнены, устроиться можно только по-родственному или дав взятку. Правда, в спецназ, батальон «Запад» не возьмут даже с взяткой – там служат только проверенные люди из бывшей антидудаевской оппозиции. Служить по контракту в федеральных войсках чеченцы, по понятным причинам, не хотят. Остается только нефтяной полк или батальоны ВВ «Север» или «Юг». Приходит к командиру полка парень и говорит, что за ним охотятся кровники или ваххабиты, деваться некуда, возьми к себе. Если это подтверждается, то ему предлагают привести еще троих человек, как правило, родственников. Дают удостоверение, оружие, зарплату, часто – машину, говорят, что теперь тебя никто не тронет, но ты должен выполнять все приказы. Если что-то не так, то убьют не только новобранца, но и трех родственников. Те новички, на которых имеется компромат, становятся так называемыми «оборотнями». Им поручают физическое уничтожение «врагов», как это случилось с Мовлади Байсаровым. Именно такие «оперативники из нефтяного полка» приезжали в Москву охотиться на Байсарова.
Руководство МВД, в сущности, понимает ситуацию и по возможности пытается сдержать наплыв бывших сепаратистов – путем направления на год (по контракту с МВД ЧР) офицеров милиции из внутренних регионов, после переподготовки в учебном центре Ставропольского филиала Всероссийского института повышения квалификации МВД РФ. Специально для этой цели на базе учебного центра действует спецкурс переподготовки офицеров-контрактников для прохождения службы в МВД Чечни. Поэтому во время референдума 23 марта 2003 года, по заявлению Министра МВД РФ Рашида Нургалиева, в обеспечении правопорядка и общественной безопасности всего было задействовано свыше 11,6 тыс. человек, в том числе 5 тыс. сотрудников МВД Чеченской республики. Было привлечено более 2,6 тыс. от временной оперативной группировки МВД России (700 – резерв) и свыше 1,7 тыс. военнослужащих подразделений военных комендатур ВВ МВД России и Минобороны России. Таким образом, на словах признавая «заслуги» чеченских милиционеров, в целом 2/3 сотрудников милиции в Чечне составляют служащие федеральных структур.
Рамзан Кадыров, которому в декабре 2004 года присвоено звание Героя России, стал не первым «полевым Героем России» хотя ни о каких подвигах, достойных этой награды, мы так и не узнали: в качестве премьера он не просто курирует силовой блок, но и героически занимается непосредственным руководством вооруженными отрядами, которые создавал еще его отец в качестве личной гвардии.
Наиболее крупные из них – так называемый «нефтяной полк», полк милиции вневедомственной охраны при МВД ЧР. Это гибкое словосочетание «при» дает широкие возможности. Финансирование полка, сформированного практически полностью из бывших сотрудников службы безопасности Кадыровых, идет через компанию «Грознефтегаз», дочернего предприятия «Роснефти». Штаб полка охраняет центральный офис компании в Грозном, а основная часть полка дислоцируется в Центарое (родном селе Кадыровых) и Гудермесе – вотчине Кадырова.
Осенью 2003 года при формировании штат полка насчитывал около 1100-1200 человек. К настоявшему времени в его составе числится 11 рот охраны и 2 роты быстрого реагирования, т.е. общая численность превышает 2400 человек (примерно как в хорошем мотострелковом полку).
Значение этого полка для Кадырова трудно переоценить. По заявлению директора «Грознефтегаза» Мусы Эскерханова, за годы работы добыча нефти и газа в республике (естественно, официальная) выросла с 700 000 т в 2001 г. до 2,2 млн т нефти и 400 млн куб. м газа в 2006 г. Всю чеченскую нефть «Грознефтегаза» было разрешено отправлять на экспорт, а из экспортной выручки компанию обязали финансировать полк милиции и подрядные работы по восстановлению чеченского нефтегазового комплекса, а также производить отчисления в Минэнерго на развитие социальной сферы республики.
Однако укрепление власти Кадырова и стабилизация работы нефтегазового комплекса (благодаря деятельности «Роснефти») все равно стали причиной конфликта. Местные власти во главе с Кадыровым стали настаивать на необходимости появления нефтегазовой компании, контроль над которой полностью бы принадлежал Грозному. Кадыров обвинил «Роснефть» в неэффективном использовании получаемых от экспорта чеченской нефти средств и недостаточной работе по восстановлению нефтегазовых объектов и социальной инфраструктуры республики.
Поэтому основная официальная функция полка – обеспечение охраны объектов «Грознефтегаза», неофициальная – участие в борьбе против сепаратистов и, по утверждению правозащитных организаций, участие в похищениях, арестах и допросах подозреваемых лиц и их родственников. Если говорить о похищениях в целом (включая и в дальнейшем освобожденных людей), только с 2002 года ПЦ “Мемориал” располагает подробными сведениями о похищении 1799 жителей ЧР с участием силовых структур. Из них освобождены или выкуплены – 611 человек; найдены убитыми – 180; пропали без вести (исчезли) – 985; были переданы похитителями в руки правоохранительных органов и находятся под следствием – 23. Мониторинг "Мемориала" охватывает лишь 25-30% территории республики, по охваченным мониторингом районам. Еще одна неофициальная функция полка – борьба против «врагов» Кадырова – стала известна после участия сотрудников этого полка в расстреле Мовлади Байсарова.
Другими крупными формированиями МВД Чеченской республики являются полки патрульно-постовой службы милиции (ППСМ) №1 и №2 МВД ЧР. Первый полк был сформирован в августе 2000 года. Полк ПСМ №2 сформирован в июле 2004 года из реформируемой Службы безопасности Кадыровых и получил наименование «полк милиции особого назначения им. Ахмада Кадырова». Численность обоих полков – по 1145 человек.
Служебными задачами обоих полков является обеспечение порядка в столице республики и городах ЧР, а также взаимодействие с ФСБ по согласованию с министром МВД России в операциях по уничтожению террористов в соседних республиках Северного Кавказа.
В мае 2005 года прошла первая реорганизация Службы безопасности Кадырова. На ее базе был сформирован Антитеррористический центр (АТЦ). В свою очередь на базе АТЦ в мае – июне 2006 года были сформированы два батальона внутренних войск, 248-й «Юг» и 249-й «Север», формально подчиненные Северо-Кавказскому округу Внутренних войск. Структура батальонов почти стандартная: три роты ВВ и рота обеспечения в составе взводов связи, технического, ремонтного, медицинского.
Негласная цель переформирования АТЦ (о чем, естественно, вслух не говорится) – усиление контроля над чеченскими силовыми формированиями, подчиненными министру МВД Чечни, а фактически Рамзану Кадырову. Более того, рассматривается вопрос о включении этих батальонов в состав 46-й бригады ВВ МВД РФ, дислоцируемой на постоянной основе в Чечне. Хотя большая часть командного состава рядового состава отрицательно относится к такой идее.
Особняком стоит Отряд милиции особого назначения (ОМОН) при МВД ЧР, численностью в 301 человека, который фактически находится в подчинении Рамзана Кадырова, хотя формально подчиняется министру МВД ЧР.
Численность всех этих мощных формирований в Чечне, по разным оценкам, колеблется от 7500 до 10500 человек. По боеспособности, управляемости и надежности они, пожалуй, превосходят многие федеральные воинские части, дислоцированные в республике (уступая им разве что по тяжелому вооружению). Несмотря на то что они юридически являются структурами федеральных министерств, их управляемость находится под сомнением.
Воинские формирования, фактически контролируемые Рамзаном Кадыровым, сыграли в течение последних шести лет основную роль в «чеченизации» конфликта в республике. В итоге противостояние Чечня – Россия трансформировалось во внутричеченский конфликт. Одно из 9 чеченских племен (тукхумов) – или, правильнее сказать, территориальных военно-политических союзов (нохчмахкахой), – включающий 27 тейпов общей численностью более 210, с 1999 года взял под контроль практически все силовые структуры, пользуясь поддержкой российского правительства. Это позволило союзным с Кадыровыми кланам оказать давление на соперничающие тукхумы (кланы), в основном для удержания власти и осуществления контроля над основными сферами экономики (торговля, нелегальный экспорт нефти, бензозаправочные станции). Одновременно это дало возможность подчинить гражданскую администрацию и основную часть населения республики.
Видимо, эти рычаги станут основными при очередных выборах президента Чеченской республики, где у Рамзана Кадырова пока отличные шансы. Заняв эту должность, он легко может добиться согласия центра на выгодные условия разделения полномочий между Чечней и Москвой, предусматривающие для Чечни статус региона интенсивного экономического развития. Этому не помешают ни столкновение между бывшими сотрудниками СБ Кадыровых и представителями СБ Алханова, при котором получили ранения около 10 человек, ни насторожившие российских экспертов заявления Рамзана Кадырова о том, что «как и положено, по Конституции Чеченской республики и действующим законам России, чеченский парламент определит границы Чечни». Хотя изменение административных границ – исключительная прерогатива федеральной власти. «Как в соседних регионах, так и в самой Чечне хорошо известно, где проходила граница до объединения субъектов и где она должна проходить после размежевания... Нам чужой территории ни одного квадратного метра не нужно, но у нас нет ни одного квадратного метра и лишней территории. Мы, естественно, хотим быть хозяевами своей земли». Обычно такие заявления предшествуют территориальным претензиям к соседям, а с ингушами у чеченцев до сих пор не выяснены отношения по поводу прохождения и начертания границы. Все чаще премьер Кадыров пренебрегает указаниями министров правительства Российской Федерации и чиновников из Старой площади.
Дело не в том, кто из чеченских авторитетов кого победит. Такое положение вещей дискредитирует российскую власть. И хотя юридически Чечня не добилась независимости от России, но фактически она ее получила.