В субботу, 24 ноября, протестовали «несогласные». Сначала толклись снаружи Садового Кольца на пятачке Сахаровского проспекта, любезно предоставленном московскими властями. Потом несанкционированным, но вполне ожидаемым маршем ломанулись по Садовому на Мясницкую, где и вступили в неизбежное противостояние с ОМОНом.
День стоял промозглый, пасмурный. И во время несогласного стояния ораторам редко удавалось по-настоящему расшевелить аудиторию. То ли дело скачки с препятствиями, которых в течение митинга с нетерпением ожидали и участники действа и многочисленные журналисты! В толпе частенько слышалось: «Ну, скоро уже? Что, еще полчаса? А сразу промаршировать нельзя? Зачем резину тянуть?» Но митинг шел своим чередом. А значит, и рассказывать следует по порядку.
***
Публика на проспекте Сахарова собралась пестрая. От политолога Макаркина и поэта Рубинштейна до городских сумасшедших с плакатами, призывающими «Ликвидировать психотронный терроризм!» и отнять у Минздрава право «на проведение военно-медицинских опытов на населении РФ». Какая-то тетенька в вязаной шапочке, высунув язык от усердия, раздавала листовки в поддержку «кандидата в Президенты» Буковского. К ее груди была приколота маленькая фотография Анны Политковской. А из биографии кандидата, изложенной в тексте листовки, каким-то таинственным образом выпал тот факт, что Владимир Буковский последние 30 лет проживает в Англии.
По краям площадки скучали озябшие милиционеры и бойцы внутренних войск МВД. С лесов строящейся рядом высотки свешивались рабочие и разглядывали митингующих. Действительно, было на что посмотреть. Особенно сверху. Разноцветные флаги трепетали на ветру, и было их, честное слово, больше, чем участников. Молодые люди гордо держали в руке по два древка. Доминировали, конечно, черные, серпасто-молоткастые полотнища нацболов. Но и Объединенный гражданский фронт, и «Оборона» со «Сменой», и Союз правых сил засветились вполне достойно.
Правда, актив СПС был в основном представлен коммунистического вида пожилыми тетками, а то и вовсе бабушками, на которых синие нагрудники «правых» выглядели как-то противоестественно. Закрадывалось подозрение, что им, возможно, приплатили за гражданский порыв… Хотя, вряд ли – финансовое положение СПС на сегодняшний день слишком плачевно, чтобы покупать агитаторов. Так что, остается предполагать, что вездесущему Бакову, начальнику штаба «правых», удалось-таки силой личного обаяния перетянуть на сторону СПС малую толику электората Зюганова, заставив этих прогрессивных пенсионеров временно позабыть о ненависти к Чубайсу.
Как только ораторы собрались на трибуне и Осовцов – такой длинноволосый и бородатый, что едва узнаваемый – открыл митинг, с противоположной стороны пятачка «враги» включили заглушку. Самих «врагов» видно не было, но звуковое сопровождение получилось хоть куда. Скрытые динамики заунывно завывали и разражались гомерическим хохотом. И хотя чуть ли не все выступающие жаловались на провокацию и заклинали милицию решить проблему, на фоне этих апокалипсических звуков лозунги «Другая Россия!», «Россия без Путина» и «Путин – уходи!» звучали гораздо убедительнее и вдохновеннее.
Выступающих было около десятка.
Первым к микрофону вышел Лимонов, к восторгу своих сторонником назвавший заглушку «завыванием бесов» и объяснивший, что «Другая Россия» провела в Москве предвыборные соцопрос, и результат налицо: из 1200 опрошенных на выборы готовы пойти 68%, но «единороссов» поддерживают только 38%, а 22% проголосовали бы за «Другую Россию», если бы она была зарегистрирована. То есть: «Все за нас!». В заключение Лимонов предложил собравшимся придти к зданию Избиркома 3 декабря, на следующий день после выборов, и сказать то же, что и сегодня на митинге: «Нам нужна другая Россия!». Тут бойкие нацболы начинали радостно скандировать «Третий срок на Колыме!», а пожилые СПСницы – возмущенно шикать и демонстрировать общее недовольство радикальной молодежью.
У Лимонова принял эстафету Лев Пономарев – когда-то видный демократический политик, сегодня известный как глава «Движения за права человека». Он настаивал, что народу на митинге ничуть не меньше, чем недавно собралось в Лужниках послушать Путина. (Конечно, никаких пяти тысяч человек на Сахаровском проспекте не было – от силы две с половиной. Впрочем Пономарев никого не пытался ввести в заблуждение: он искренне верил в то, что говорил. Неугасимый оптимизм иногда играет со зрением самые странные шутки.) Сказав все, что положено, о прогнившей власти, Пономарев напомнил соратникам про расстрелянного на днях в Махачкале дагестанского яблочника Фарида Бабаева и пояснил: «Партия власти приведет нас на кладбище! Мы не хотим на кладбище! Нам нужна другая Россия!». Честно говоря, Бабаев, молодой, яркий, обаятельный, и погибший так страшно, заслуживал минуты молчания… Но видимо, формат митинга не оставлял места для траурных ритуалов.
Из остальных лидеров оппозиции запомнились СПСники, Борис Немцов и Маша Гайдар, участвовавшая во всех предыдущих маршах в личном качестве, а сейчас, наконец, получившая возможность выступить на таком мероприятии от имени партии. СПС первый раз присоединился к «Другой России». Раньше брезговали – нехорошо все же «правым» якшаться с нацболами и леваками. Да и Кремль раздражать, наверное, не хотелось. Но на данный момент терять СПС абсолютно нечего – в регионах их буквально громят, тиражи агитматериалов арестовывают, эфир не дают, компанию нормально вести невозможно. А заявлять о себе необходимо – иначе окончательная политическая смерть. И в этой ситуации альянс с «радикальными демократами», видимо, оказывается последней соломинкой. Тем более, за «Другую Россию» эти ребята все равно не могут проголосовать, там может, поддержат СПС?
«Самый молодой кандидат в депутаты» – Маше Гайдар 25 лет – оказалась очень неплохим оратором. Говорила с настоящим «драйвом». Хорошо поставленный голос звучал убедительно и даже вдохновенно: «В полку несогласных прибыло! Я очень рада, что в моей партии все понимают, что с этой властью договариваться не о чем, потому что из представителей государства они давно превратились в организованную преступную группу. Их место – на скамье подсудимых! А единственный вопрос, который мы им можем задавать, это: «Признаете ли вы себя виновными?»». Гайдар назвала власть «шайкой» и обвинила ее в преступлениях против народа, фальсификациях, цензуре СМИ, воровстве, политических репрессиях и убийствах. Она настаивала, что представители власти «прекрасно понимают – им путь либо в Кремль, либо на нары!», но со временем оппозиция приведет всех к ответственности: «не должны уйти не только главари, но и мелкие прихвостни!» И конечно, оппозиция будет всех судить по закону, не забывая о правах «заключенных».
Свою речь Маша закончила символическим зачитыванием «прав заключенных» Владимиру Владимировичу Путину. А точнее, известную всем по американским детективам ритуальную формулировку Miranda Rights, которую честный полицейский, защелкивая наручники, излагает коварному преступнику в момент ареста: «Вы имеете право на адвоката. Вы имеете право сделать один звонок. Вы имеете право хранить молчание – потому что все, что Вы скажете, может быть использовано против Вас». Голливуд, конечно, но Бог с ним. Молодая хорошенькая девушка, говорит искренне, хочет что-то изменить. И верит. Действительно верит.
А может быть, Маша Гайдар казалась такой трогательной и симпатичной еще и по контрасту с выступавшим чуть раньше Немцовым. Тот вещал лениво и как-то нагловато. Естественно, не преминул оскорбить «Яблоко», настаивая, что СПС «единственная оппозиционная партия», зарегистрированная для участия в выборах. А в заключение неожиданно похвастался, что на фоне выросших шансов России на чемпионате Европы по футболу сочинил прекрасную речевку и сейчас ее споет, а все должны дружно подхватить: «Оле-оле-оле-оле, Россия – вперёд! Оле-оле-оле-оле, без Путина – вперёд!». Речевка успеха не имела. А автор этого талантливого произведения, сойдя с трибуны, немедленно двинулся восвояси в окружении многочисленной охраны, которая, надо сказать, вела себя не многим более любезно, чем ОМОН во время несанкционированных протестных выступлений.
Закрывая митинг, Осовцов зачитал участникам проект обращения Марша несогласных к Центризбиркому и предложил за него проголосовать. Основная мысль заявления сводилась к следующему: «Мы - граждане России. Это наша страна, и мы не хотим, чтобы она стала посмешищем в глазах всего мира. Мы не допустим нарушения Конституции и закона о выборах. Сообщаем вам, что оппозиция объявляет призыв граждан в "корпус наблюдателей" на всей территории России. Мы намерены организовать гражданский контроль за выборами. Предупреждаем, что в случае массовых фальсификаций мы не признаем результаты этих так называемых "выборов", а сформированную по их итогам Думу – легитимной». Текст ни у кого не вызвал возражений – тем более, что большинство собравшихся будущий парламент готовы были признать нелегитимным заранее, не дожидаясь 2 декабря. После того, как обращение было принято единогласно, Осовцов в качестве ведущего митинга заверил всех, что организаторы сейчас пройдут в Центризбирком и собственноручно доставят документ, а все остальные могут спокойно расходиться. Народ заметно приободрился – начиналось самое интересное.
По традиции нацболы лихо сформировали авангард будущей колонны. Размахивая знаменами и скандируя «Россия без Путина! Мы идем!», они восторженно рванули вперед. Рядом бежали, наконец, дождавшиеся настоящей работы журналисты, пытаясь не растерять камеры, фотоаппараты, диктофоны, блокноты и прочие предметы профессиональной необходимости. Как ни странно, стражей порядка к месту проведения митинга согнали совсем немного – не сравнить с предыдущими выступлениями «несогласных», когда порой казалось, что милиции больше, чем активистов. Без малейшего труда подмяв под себя не особо сопротивлявшихся правоохранителей, лимоновцы, а за ними и все остальные выдвинулись на Садовое кольцо и дальше на Мясницкую. Движение остановилось. Водители с безысходностью глядели из окон застывших машин на горящие фаеры и диковидные знамена. И тут, возле поворота к Чистым Прудам марширующих начал догонять ОМОН. Где он был раньше – Бог весть.
Увидев, что враг близок, «несогласные» с рыси перешли на галоп. На неширокой улице началось столпотворения. Бежали лимоновцы. Бежали ОМОНовцы. Бежали журналисты. Бойцы в полной – совершенно космической – экипировке выстраивались в цепи, стучали дубинками о металлические щиты и в такт громко топали ногами. Сквозь толпу ехали автозаки. Орали сирены. ОМОНовцы выхватывали из толпы то одного, то другого парня (женщин и пожилых людей, вроде, не трогали) и волокли в машины. Всего забрали несколько десятков человек. «Задержанные», как положено, вырывались и дрыгали ногами. Особенно запомнился растерянного вида молодой человек, который, лежа на руках ОМОНовцев, жалобно стенал: «Да за что? Меня-то забираете за что? Я же совсем ничего не делал!»
Кто-то из участников марша потом настаивал, что ОМОН шел по головам, размахивал дубинками, калечил людей. Но на глаза такие сцены не попадались. Хотя толпа привычно орала: «Фашисты! Свиньи!» В метре от меня светловолосую девушку в неприметной куртке с черным фотоаппаратом огромный амбал с воплем: «Назад!» – отшвырнул в сторону так, что бедняга покатилась бы кубарем, если бы полет не затормозили чьи-то спины. И в ту же минуту такой же здоровый амбал аккуратно приподнял за плечи меня – рыжеволосую девушку, тоже в неприметной куртке и тоже с фотоаппаратом – переставил с проезжей части на тротуар и, сказав «спасибо», двинулся дальше. ОМОНовцы – они разные. И ведут себя по-разному. Наверное, в зависимости от собственных индивидуальных представлений о том, что дОлжно.
Кроме ОМОНа, на улице «работали» и люди в штатском. Без экипировки и с виду без оружия, эти странные ребята формировали цепи и теснили демонстрантов наравне с «космонавтами». И порой хватали не понравившихся им молодых людей для последующей передачи в тренированные руки ОМОНовцев. Назойливый журналист с массивным фотоаппаратом на шее привязался к лидеру помощников ОМОНа, мужику лет тридцати на редкость незапоминающейся внешности, облаченному в тонкую и явно недешевую рыжеватую дубленку: «Вы кто? Покажите удостоверение? Какое Вы имеете право задерживать граждан?». Тот попытался отвязаться и, наконец, завелся: «Сейчас другая власть! Серьезная власть! И твой фотоаппарат тебя не спасет!». Сторонник сильной власти подал знак своим товарищем и наглого борца за справедливость уволокли коротать время за решеткой.
Я подошла к загадочному деятелю, нежно улыбнулась, сверкнула пресс-картой и поинтересовалась: «Вот, мой коллега по перу Вам не понравился, а мне, может, все-таки объясните, кто вы такие? Хотя бы просто из симпатии к даме…» Мужик одернул дубленку и ухмыльнулся: «Ну, например, милиция» – «Так, например? Или милиция!» – «Да. Милиция» – «А почему же в штатском?» – «Милиция, девушка, всякая бывает. И такая тоже». На предложение показать все же удостоверение – «нет, ну, просто любопытно!» – и даже дать коротенькое интервью, нестандартный милиционер, продолжая скалиться, сказал, что сейчас обстановка не располагает. А на разочарованное: «Какой Вы, однако, неразговорчивый…» – ответил: «Я, милая, очень даже разговорчивый. Вот, в другой ситуации я бы тебе за кружкой пива такого нарассказывал. Но сейчас, видишь, занят!» На этом беседа прервалась – очередная шеренга ОМОНовцев оттеснила меня в сторону.
В течение 10 минут ОМОНу и «группе поддержки» удалось рассечь толпу, кого запереть на Мясницкой, кого загнать в переулки. Марш рассыпался, сдулся. Главных «зачинщиков» – Лимонова, Каспарова, Пономарева – загрузили в автозаки. Каспарова, правда, пытались отбить у агрессоров его же собственные охранники. И сначала у них даже получилось (может, в этом на самом деле и заключалось пресловутое сопротивление милиции, за которое Гарри Кимович ближе к вечеру получил 5 суток административного ареста?). Но ОМОНвцы перегруппировались, с удвоенной силой бросились на штурм и торжественно уволокли беспомощный «трофей». Сидя в милицейском автобусе, прижавшись к заднему стеклу, Каспаров светло улыбнулся соратникам и развел средний и указательный палец правой руки в знаке «виктории».
И, как потом объяснила журналистам Марина Литвинович, успевшая с группой товарищей проскочить к Чистым Прудам (и далее к Лубянке) до массового нашествия ОМОНа и вручившая драгоценную резолюцию Марша представителям Избиркома, «несогласным» удалось-таки победить: «Мы добились того, чего хотели: добрались до ЦИКа, отнесли резолюцию "Марша несогласных". Так что это победа! Ура! Нам нужна другая Россия!»
Конечно, в политической борьбе есть не только глобальные, но и промежуточные цели. И все же не совсем понятно, как может доставка этого документа адресатам приблизить демонтаж режима. Да и о какой победе можно говорить, когда даже в канун выборов во многомиллионной Москве оппозиции удается собрать всего пару тысяч человек? Причем без участия нацболов, с которыми у нормального либерала не может не быть как содержательных, так и стилистических противоречий, даже такая демонстрация была бы невозможна.
Сегодняшнюю политическую оппозицию невозможно принимать всерьез. Но другой нет. А жить становится все более неприятно.
***
24 ноября митинговали не только в Москве. И не только политическая оппозиция. Большой митинг готовился и в Назрани, в Ингушетии. В начале месяца в ходе проведения спецоперации в маленьком селе Чемульга погиб шестилетний мальчик. Силовики, обстреливавшие один из домов в надежде взять боевика, убили ребенка. И люди, уставшие от убийств и похищений, не видели другого выхода, кроме как заявить о себе на улицах.
Оргкомитет митинга в последний момент, поддавшись на уговоры властей (или прогнувшись под давлением), решил перенести дату на декабрь, о чем уведомил лично президента Путина: «Мы выполнили просьбу некоторых уважаемых людей и Вашего представителя, которые просили не проводить данную акцию в период кампании по выборам депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ… У некоторой части населения Ингушетии еще остается надежда, что Вы не знаете реальной ситуации в нашей республике. Население Ингушетии никак не может понять поддержку, оказываемую Вами президенту РИ Мурату Зязикову, давно дискредитировавшему себя перед народом…»
Но слишком много людей уже настроилось на волну протеста. И видимо, эти люди не относили себя к той части населения республики, у которой «осталась надежда». Они решили, что несмотря ни на что проведут 24-ого демонстрацию, как планировали.
Об этом знали журналисты и специально поехали в Назрань. С 23-его на 24-ое в назрановской гостинице «Асса» разместилась на ночлег съемочная группа канала REN-TV – Артем Высоцкий, Станислав Горячих и Карен Сахинов. Там же проживал и руководитель Правозащитного Центра «Мемориал» Олег Орлов. «Асса» – неизбежное пристанище командировочного. Больше в Назрани просто некуда деться. Митинг был назначен на час дня. Естественно, и у телевизионщиков, и у Орлова он вызывал живейший интерес.
Около половины двенадцатого ночи, когда все четверо уже спали, или почти спали, в гостиницу ворвалось более десятка силовиков в масках и с автоматами. За час до этого сотрудники милиции, стационарно дежурившие у гостиницы, покинули свой пост по неожиданно поступившему от начальства приказу, а пара частных охранников, остававшиеся в холле, противостоять вооруженному отряду не могли.
Силовики, сказавшиеся бойцами «антитеррора» (скорее всего, имелся в виду действующий в системе МВД Антитеррористический центр), отобрали у охранников и портье мобильные телефоны и изъяли гостиничный журнал регистрации. Сначала они поднялись в комнату Орлова. Угрожая автоматами, они толкнули его на пол и стали кидать в мешок компьютер, пиджак с документами, мобильник, пальто. Затем Орлову надели на голову непрозрачный мешок. Его поволокли вниз по лестнице в холл. Вскоре туда же и тоже с мешками на головах привели журналистов REN-TV – в майках и босиком.
Похищенных посадили в автобус «Газель» и, обещав доставить в отдел, долго, больше часа, куда-то везли, обвиняя в транспортировке взрывчатки и угрожая расстрелом. Наконец, выкинули на землю, избили и отбыли восвояси. Как потом рассказывал Орлов: «Нас выкинули наружу. Я слышу слова: «На ликвидацию, с глушителем». Нас повалили на землю лицом вниз и начали бить ногами. Мне почти ничего не досталось. А вот двух ребят из Рен-ТВ очень сильно избили. Сразу после этого все уехали».
Освободившись от мешков и, наконец, обретя зрение, похищенные поняли, что находятся в прямом смысле слова в чистом поле. Глухой ночью, раздетые на ноябрьском холоде они кое-как добрели до ближайшего населенного пункта, которым оказалась станица Нестеровка и «сдались» в отделение милиции. И пока их перевозили в Назрань, пока допрашивали в милиции и в прокуратуре, митинг успел начаться… и был немедленно разогнан. ОМОН и военные стреляли в воздух и под ноги митингующим, избивали людей дубинками… Но всего этого Орлов, Высоцкий, Горячих и Сахинов, естественно, не увидели. Так что похищавшие их силовики свою задачу выполнили. Можно сказать, убедительная победа. По крайней мере, убедительнее той, о которой в тот же день рассуждала Марина Литвинович.
***
Мне не нравится наша оппозиция. У меня с ней непреодолимые «стилистические разногласия». Но что делать, когда вокруг тебя убивают и похищают журналистов, общественных деятелей, политиков? Когда сегодня ты пьешь с человеком чай – или что покрепче, – а через несколько дней узнаешь, что его больше нет? Что делать, когда из гостиницы, где ты живешь по пять раз в году, возможно, из той же комнаты, где ты ночевал всего месяц назад, под дулом автомата выводят твоего коллегу и везут в никуда с черным мешком на голове, угрожая расстрелом? А ведь он просто делал свою работу. Так же, как и ты пытаешься делать свою. И непонятно, как с этим жить. Особенно если нет той оппозиции, к которой воспитание позволяет примкнуть.