Сегодня, 18 мая, в пятницу, в четыре пополудни, в Самаре у Фонтанов на проспекте Ленина начнут собираться люди. В пять начнётся Марш несогласных, который пройдёт по центру города, по улице Осипенко, до Ладьи на набережной. То есть, должны собраться и пройти. Во-первых, им, наконец, разрешили. Во-вторых, "несогласные" – люди сами по себе решительные, воспрепятствовать им может только действительно неодолимая сила. Хотелось бы обойтись без этого.
И я надеюсь, что они соберутся и пройдут. Потому что, несмотря на вроде бы официальное разрешение Марша, на деле все прошедшие дни происходило нечто иное. Можно было даже заподозрить у властей плюрализм мнений.
Одного активиста срочно отправляют "на зону" – не за Марш, упаси Господь, а отбывать ранее назначенный условный срок.
Другого тоже убирают из гражданской жизни – но не в качестве наказания, а просто призывают в армию.
В редакции нелояльной газеты изымают компьютер – но не за крамолу, а на предмет проверки лицензионности программного обеспечения.
Приезжих журналистов тоже забирают в околоток и задушевно "беседуют" с ними. Людей снимают с поездов, поскольку те по приметам похожи на имеющиеся у милиции "ориентировки". Целый ворох фотографий "несогласных" активистов вывешен на стенды "их разыскивает милиция".
Дальше уже полный Кафка. Правозащитника Петрова останавливают на посадке в аэропорту на предмет проверки подлинности авиабилета. То, что билет подлинный, подтверждают только после вылета самолёта.
Активиста Билунова отводят в участок по прибытии - проверять подлинность находящихся при нём денег.
При этом официально данное городскими властями разрешение на проведение Марша никто не отменяет.
Что это? Независимость власти местной от Вертикали? Или сама Вертикаль убоялась упрёков с Запада, а всё, что творится – инерция полицейской машины?
Не то и не другое.
Государство участвует в международной жизни, подписывая договоры, председательствуя на "восьмёрках", принимая высоких гостей. Российское начальство вроде как берет на себя обязательства соблюдать правила элитного клуба.
Но при этом содержащиеся в "уставе клуба" слова о "правах человека", "демократии" и т.д. воспринимаются как слова, необязательные к исполнению. Ведь это наши внутренние дела...
Для отдельного "государева человека" это называется "двойная лояльность". Бывает, что он становится "слугой двух господ". Тюремный врач – должен ли следовать клятве Гиппократа? Или же следить за тем, чтобы смерть на допросе под пыткой не наступила слишком рано? Тюремный же священник – должен ли он соблюдать тайну исповеди? Или сразу идти к "куму", тем более что часовня для удобства расположена при оперчасти?..
Неизбежные в таком случае самообман и двоемыслие в лучшем случае приводят к утрате профессиональных навыков. В худшем – человек просто спивается... или это и есть лучший выход?
Государство наше находится в той же ситуации, и вести себя будет сходным образом: соблюдая некоторые писаные формальности, но подменяя общий смысл.
Правда, порою нервы не выдерживают. Когда сегодня в аэропорту Шереметьево у двух десятков человек – лидеров «несогласных», журналистов и правозащитников, – были отобраны паспорта, никто уже не вспоминал ни о подлинности билетов, ни о прочих «бумажках», включая Конституцию.
Так что «всё идёт по плану». Я только надеюсь, что разрешённый Марш не тронут в согласованном месте и в указанное время, – раз уж .е Его постаралисьются многократно ослабить заранее, на дальних и ближних подступах. Надо ведь сохранить хоть остатки приличиев… Или уже не надо?
Всё это очень по-нашему, по-советски. При Брежневе наказывали за "пропаганду и агитацию с целью подрыва строя" и "заведомо ложные клеветнические измышления", а не за свободное распространение информации. Точно так же, никто не запрещал митинги – карали за "групповые действия, нарушающие общественный порядок".
Вот и теперь – одного из членов оргкомитета Марша повесткой вызвали на 19 мая в Тольятти, в суд, – на предмет изменения меры пресечения. Активист "Другой России" подозревается в разжигании социально-классовой розни – статья 282.2 Уголовного Кодекса РФ. Надеюсь, вы поняли? Начальство надо любить, а нелюбовь к начальству есть «социально-классовая рознь». То-то порадовался бы Милован Джилас с его концепцией «Нового класса»!
Пока же в основном вВсё делается с использованием государственных структур "не по их прямому назначению", путём произвольного и расширительного толкования права и подмены смысла слов. Призыв в армию, борьба с пиратством, уголовной преступностью, фальшивыми билетами и деньгами – всё, лишь бы не называть вещи своими именами!
Но в этом и заключается главная угроза для государства: привычная ложь пропитывает его и разъедает устои.
И эта опасность реальнее любых "несогласных".
*****
Остаётся другой, не менее важный вопрос: о целях и стиле самих "несогласных".
Два Марша – мартовский в Питере и апрельский в Москве – кажется, позволяли дать этим акциям определение: не политические, но – граждаснские. Основную массу участников Маршей составляли отнюдь не активисты радикальных (и не очень) движений, а простые горожане. Граждане, которых не устраивает "зачистка" публичного пространства вообще, а городских улиц и площадей – в частности. Обыкновенные люди, осуществляющие явочным порядком свои права.
Их адресатом была, надеюсь, не только и не столько власть, а их же со-граждане. И запоздалые реляции милицейского начальства об ордах спортивного вида молодых людей, засланных сюда из-за рубежа, – то есть, как минимум, перелезших через городскую стену, а, скорее, пересекших государственную границу по старинке, "на коровьих копытах", – выглядели совсем уж абсурдно.
В Самару коварный враг пожаловал сам, через VIP-залы аэропортов, в виде Ангелы Меркель и прочих "заклятых друзей" господина президента. То есть, Марш с самого начала был обращён к иной аудитории – к политикам, съехавшимся на саммит "Россия - Евросоюз". Адресат другой, аудитория изменилась, и это – "раз".
Но и состав участников вряд ли будет прежний – то есть местный и наш (в хорошем смысле этих слов). Может быть, я чего-то не знаю, но... Мне не известно ни о массовом протестном движенииии в Самаре, ни о потенциале такого движения. Может быть, скрывается в стоящих с войны приволжских бункерах, ждёт своего часа, как призранчное воинство Арагорна? Не верится? То-то и оно...
Значит, надо полагаться на тех, что съедутся в Самару с просторов нашей необъятной Родины. И это – "два".
Но это уже другая традиция. "Концепция изменилась", как сказал однажды поручик Ржевский.
В мире такая традиция существует и никого особенно не смущает. Никого, кроме глав держав и полицейского начальства. Антиглобалисты с равным успехом собираются со всего света и в европейские стоалицы, и в захолустный канадский Кананаскис.
До президентов и премьеров им, правда, достать не удаётся. Но пресса донесёт их протест urbi et orbi – как выписанный на обнажённых ягодицах активистов вопрос: "Can an ass kiss?"
Я не хочу сказать, что эта концепция хуже. В конце концов, буйные, "внесистемные" и маргинальные антиглобалисты заняли сегодня своё место в системе международных отношений, – на периферии, как фон. Но, согласитесь, это всё-таки несколько иной жанр. Вот, в июле прошлого года "Другая Россия" проходила накануне саммита "Большой Восьмёрки" – но в Москве, а не в Питере!
Каковы адресаты и цели этого и дальнейших Маршей? Отечественные массы, их вовлечение в протестное движение? Мировая общественность, привлечение её внимания? Какова конечная цель – стать мейнстримом (не войти в мейнстрим, а стать им!) или занять место среди заметных, но маргиналов? Или нечто иное?
С этим стоило бы разобраться.
*****
Но только после Марша. Сегодня тем, кто летит и едет в Самару, не до того. Их "трясут" и "прессуют" в разнообразных "отделах" – не самое большое удовольствие. Не скажу даже, что "на любителя", такое мало кто любит, ведь от абсурдных подозрений ("фальшивые деньги", "фальшивый билет"...) – один шаг до других, вполне кафкианских процессов.
Но в таких обстоятельствах происходит самый неожиданный отбор. Вчерашний трибун и публицист стыдливо замолкает и исчезает – или, ещё хуже, начинает говорить совсем на другом языке. А кто-то другой, наоборот, совершает поступок, обретает голос, находит себя.
Про неправильность такой жизни можно многое сказать (и, наверное, сказать стоит – но отдельно!) – однако и существование "с дозволения полиции" тоже не есть норма. В этом мире вечного "компромисса" (в довлатовском смысле слова) идёт, конечно, свой отбор, но только "ухудшающий". Деградация.
