Журналисты - те, что обращают внимание на тему неонацизмаи преступлений на почве ненависти в России, - любят иллюстрировать своирепортажи кадрами националистических нападений или демонстраций, а то и вовсеберут интервью у представителей крайне-правых. Известный многим толькопонаслышке фильм "Россия-88" также показывает российских наци в их"естественной среде обитания". На днях мне было досадно, что в залеХамовнического суда нет ни одного журналиста или режиссера. Два несовершеннолетних,но уже вполне оформившихся нациста выглядели жалко, на вопросы отвечалимычанием, через силу, гладя в пол, выдавливали из себя "мы больше так небудем". Совсем не так, как в кино или на ютьюбовских роликах, или на"Русском марше". Идеологию они закопали поглубже, смирно держались зазаботливыми спинами своих матерей, имели вид бледный и заторможенный.
Теперь о сути дела. Двое подростков, взятых с поличным 22ноября 2008 года при нападении на музыканта Михаила Альтшуллера отделались"мерами воспитательного воздействия" (им в течение двух лет нельзябудет выходить из дома после определенного часа). Уголовное дело против нихбыло закрыто решением мирового суда от 12 марта, а 20 мая это было подтвержденои Хамовническим районным судом. Михаил еще не знает, будет ли обжаловать это вМосгорсуде.
Потерпевший не жаждет крови, он лишь хочет, чтобысвершившееся преступление было хоть как-то наказано: условным ли сроком,общественными ли работами. Он не считает "воспитательные меры" в видекомендантского часа достаточными (избили его, кстати, в 11 утра, так чтокомендантский час не помеха). По его мнению, решение о прекращении дела -инициированное, как ни странно, прокуратурой - если и не выходит сильно зарамки закона (а несовершеннолетние могут быть освобождены от ответственностипри наличии смягчающих обстоятельств и раскаяния), противоречит интересамобщества.
Дело, как это часто бывает, было квалифицировано безучета мотива национальной ненависти. Им было предъявлено обвинение по п."а" ч. 2 ст. 115 УК РФ (нанесение легкого вреда здоровью изхулиганских побуждений). Между тем, националистический мотив налицо: эти дважителя Рязани (а также еще один непойманный человек, на которого они возложилиответственность как на зачинщика) подошли в вагоне метро к единственномупассажиру "неславянской внешности" и, спросив, хорошо ли ему живетсяв Москве, стали избивать его ногами. Они были замотаны в шарфы"имперской" черно-желто-белой раскраски (любимый националистическийатрибут). На руке у одного из них - на процессе - я заметила вытатуированнуюсвастику.
К вопросу о раскаянии и признании вины. Оба призадержании, по словам Альтшуллера, вели себя нагло и хамили даже милиции. Винусвою они признали лишь под давлением неоспоримых свидетельских показаний. Ониуспели нанести только "легкий вред" здоровью потерпевшего (сломанныйнос, сотрясение мозга и менее серьезные травмы) не потому, что хотели побитьего "слегка", а потому, что перегон между станциями "Библиотекаимени Ленина" и "Кропоткинская" короткий. Пассажиры вызвалимилицию, милиция оттащила нападавших.
Почему вдруг наша судебная система - обычно не весьмачасто выпускающая людей с доказанной виной на свободу - повела себя именно так?Ведь даже просто принятое милицией заявление от жертвы преступления на почвененависти - большая редкость. А тут - и пойманные с поличным, и свидетели, ипострадавший жив и готов отвечать на вопросы. Почему прокуратура сама - своимируками - уничтожила такое дело?
Можно говорить о гуманности. Да, уголовное преследование(даже если это не реальный срок) - удар по будущему этих подростков. Да, двапрошедших процесса и выволочки со стороны матерей были, возможно, и сами посебе наказанием. Но что, у нас всех так гуманно судят? Сразу приходит на умнесколько случаев с антифашистами, получающими реальные сроки за самооборонуили - как это случилось с Алексеем Олесиновым -за преступление, которое он, по мнению стороны защиты и большей частинаблюдателей, вообще не совершал.
Михаил Альтшуллер не принял извинений, процеженных сквозьзубы под напором судьи и адвоката. "Если бы мне просто на ногу наступили,или даже обхамили, можно было бы извинения принимать", - говорит он. Ноего и правда чуть не убили. А прокурор М. О. Шкаровская, молодая миловиднаядама, не имевшая ничего против прекращения дела, после заседания подошла кбрату Михаила, присутствовавшему в зале, и громким, звонким, оскорбленнымголосом отчитала человека сильно старше себя за то, что тот якобы все заседание"испепелял ее ненавидящим взглядом". "Некультурно, -говорит, - так себя вести".
