Власти вновь ужесточают условия существования некоммерческих организаций. Не для всех, а для тех, что финансируются из-за рубежа и занимаются «политикой». Определение «политики» в законе таково, что под него можно и союз филателистов при желании вписать. Похоже, осенняя история с «Голосом» и картой нарушений власти сильно напрягла.
Послабления для некоммерческих организаций, введенные во время президентства Дмитрия Медведева, государство теперь пытается отыграть назад. Нет-нет, тем, кто помогает сиротам, опасаться нечего. А вот тем, кто пытается отстаивать гражданские свободы, получая иностранные гранты — вот тем придется хуже.
Ряд депутатов Госдумы (в их числе и отметившийся уже законопроектом, увеличивающим штрафы для митингующих Александр Сидякин) внесли законопроект, ужесточающий контроль за теми НКО, что занимаются «политикой» и получают помощь из-за рубежа. Им надо будет встать на учет — в Минюсте будет специальный реестр — и к ним будут предъявляться требования пожестче, чем к прочим НКО. Называться это будет «некоммерческие организации, выполняющие функции иностранного агента». Минюст их будет проверять не раз в три года, а раз в год (так было и до медведевской либерализации законодательства об НКО), кроме того появляется возможность и внеплановых проверок Минюста. Согласно законопроекту, такие НКО еще и будут обязаны ежегодно проводить аудит своей финансовой отчетности и предоставлять свои финансовые отчеты в Минюст.
А за «злостное» неисполнение даже уголовная ответственность. На «злостность», правда, законодателям попенял Верховный суд: мол, категория оценочная. И рекомендовал в этом пункте рекомендовал законопроект исправить. Других значимых подвохов в проекте ни ВС, ни правительство не обнаружили.
Хотя могли бы, ведь определение «политической деятельности» в законопроекте таково, что под него подпадает почти все, что угодно, вплоть до призывов «Гринписа» закрыть Байкальский ЦБК. Судите сами: «Некоммерческая организация, за исключением политической партии, признается участвующей в политической деятельности, если независимо от целей и задач, указанных в ее учредительных документах, она участвует (в том числе путем финансирования) в организации и проведении политических акций в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики, а также в формировании общественного мнения в указанных целях».
Источники в администрации президента объясняют необходимость принятия закона тем, что иностранные правительства прямо финансируют деятельность НКО, ведущих де-факто политическую деятельность. По данным источника в администрации, из иностранных денег, идущих на политическую деятельность НКО в России, только 30 процентов идет не из госбюджетов иностранных государств, а от корпораций и частных граждан.
По оценке АП, некоммерческих организаций, что подпадают под действие нового закона (а в том, что он будет принят, в администрации не сомневаются), относительно немного — около тысячи. Но в их числе и очень знаковые НКО. «Ассоциация «Голос», конечно, занимается политикой. И Московская Хельсинкская группа», - полагает источник в администрации президента. Достанется, похоже, и экологам, 70 процентов которых, по мнению того же источника, декларируют иные цели, а занимаются политической деятельностью.
Правда, оценить, сколько конкретно денег иностранные государства перечисляют на политическую чиновники не берутся, говорят, что зафиксировать сколько денег сложно, поскольку безналом на счета НКО перечисляет лишь 30 процентов средств. Меж тем, проблема кажется сильно преувеличенной. По данным того же источника в администрации, по линии USAid за 20 лет существования новой России было перечислено 2,6 миллиарда долларов. Гигантская вроде бы сумма, но за последний год «транш» работающим в России НКО составил всего 2 миллиона. Было бы чего опасаться: хороша же наша суверенная демократия, если ее можно свалить при помощи пары сотен волонтеров и нескольких миллионов.
И реагируют они в смысле подавления и создания препятствий для любой деятельности, которая кажется потенциально опасной для власти. Штрафы за нарушения на митингах, далее — ужесточение законодательства для «политических» НКО — все это создает более комфортную обстановку для власти и сужает возможности некоего контроля или выражения недовольства.
Чтобы «наказать» наблюдающую за выборами ассоциацию «Голос» в период избирательной кампании, властям пришлось идти на множество ухищрений квазизаконного характера. В ход шли депутатские запросы в прокуратуру, суд, оштрафовавший организацию за явно надуманную «незаконную агитацию», «разоблачительные фильмы» на ТВ и даже давление путем создания проблем с работой офиса «Голоса».Теперь к этим методам добавляется и новый закон, позволяющий внеплановые проверки Минюста, серьезную отчетность и прочие «прелести».
Рассуждения на тему «власть начала вновь закручивать гайки», разумеется, грешат известной поверхностностью, но и ссылки властей на «международный опыт» выглядят, как минимум, не совсем убедительно. Последние политические новеллы, скорее, как раз находятся в тренде «закручивания гаек» в ответ на рост и оформление протестного потенциала. Ничего ужасного в этом нет, плохо другое: почти никаких иных внятных, не ритуальных шагов власти в смысле обустройства диалога с обществом не наблюдается. А это повышает риски сценария «закрутил гайки — сорвало резьбу».
