Вчера главы МИДов Евросоюза на встрече в Брюсселе одобрили резолюцию с требованием к России автоматически распространить действующее с 1997 года Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с ЕС на десять стран, вступающих в Евросоюз 1 мая. В противном случае Брюссель угрожает Москве экономическими санкциями. Как отмечает “Коммерсантъ”, вопреки оптимистическим заявлениям сторон о дружбе и стратегическом партнерстве, отношения РФ–ЕС продолжают ухудшаться. А Россия становится для ЕС главной проблемой и головной болью.
До исторического расширения ЕС осталось чуть более двух месяцев: 1 мая граница между РФ и странами Балтии превратится в границу с Евросоюзом. Однако Россия пока не готова к тому, чтобы пересмотреть свое отношение к странам бывшего соцлагеря: Москва отказывается распространить действующее с 1997 года Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС) с Евросоюзом на десять вступающих в ЕС стран. Вчерашняя жесткая резолюция, одобренная главами МИДов Евросоюза, свидетельствует о том, что Брюссель начинает терять терпение. Причина нервозности европейцев не только в том, что ЕС попал в цейтнот и времени для переговоров уже нет. Сегодня в руководстве Евросоюза вынуждены констатировать, что общеевропейская политика последних лет на российском направлении потерпела крах.
Участникам вчерашней встречи в Брюсселе был представлен конфиденциальный шестистраничный отчет, посвященный отношениям с Россией, содержимое которого вкратце изложила получившая доступ к нему газета The Financial Times (издание назвало документ "одной из самых критичных оценок плохого состояния отношений ЕС–РФ"). В 1999 году Россия стала первой страной, в отношении которой была выработана коллективная стратегия ЕС. Однако сегодня, как отмечается в докладе, эту стратегию следует признать неэффективной и порочной: "Еврокомиссия тянет в одну сторону, а государства-члены – в другую".
Однако одним договором о партнерстве и сотрудничестве список претензий ЕС к России не ограничивается. Евросоюз давно добивается от Москвы ратификации Киотского протокола и либерализации газового сектора (в противном случае ЕС обещает блокировать вступление РФ в ВТО), а также подписания соглашения о реадмиссии нелегальных иммигрантов. Наконец, от России время от времени требуют обеспечить свободу СМИ и соблюдать права человека в Чечне, однако в ходе двусторонних встреч российских лидеров с коллегами из ведущих стран ЕС, таких, как Германия, Франция или Великобритания, на проблемах российской демократии обычно не акцентируют внимание.
У российской стороны претензий к ЕС не меньше. По разным данным, Москва оценивает экономические потери от вступления в Евросоюз стран из бывшего соцлагеря в сумму от €150 млн. до €300 млн. в год. Россия потеряет привилегии, которые сохраняет сегодня в торговых отношениях со странами бывшего соцлагеря. После 1 мая новые страны–члены Евросоюза получат возможность экспортировать свои товары в Россию по более низким тарифам, чем сейчас. Российские же компании, напротив, столкнутся в странах, вступивших в ЕС, с повышением тарифов, которые будут приведены в соответствие с общеевропейскими нормами (так, по алюминию ожидается увеличение ввозной пошлины с 0 до 6%). Поэтому Москва хочет заключать соглашения о расширении СПС с каждым новым членом ЕС отдельно и требует от европейцев компенсировать ее потери. Россию ждут ограничения на импорт зерна и продукции животноводства. Та же участь постигнет поставки российских товаров ядерного цикла: Россия может потерять выгодные контракты на обслуживание ядерных электростанций в странах "десятки". Кроме того, каждая вступающая в Евросоюз страна обязана проводить в жизнь внутренние директивы ЕС по экономической безопасности, которые предусматривают диверсификацию внешних источников поставки энергоносителей (сейчас потребности стран "десятки" удовлетворяются за счет российских поставок в разных странах на 60-95%, но после 1 мая они будут вынуждены начать уменьшать такую "одностороннюю зависимость"). По всем этим вопросам Россия или добивается введения переходного периода, когда новые правила не будут действовать, или требует компенсаций.
Наконец, не решен вопрос о правах русскоязычного населения стран Балтии: Москва требует признать официальный статус русского языка в Латвии и Эстонии.
Вряд ли дело действительно дойдет до исполнения вчерашних угроз глав МИДов ЕС: в этом не заинтересованы ни Россия, не Евросоюз. Однако для диалога Москвы с единой Европой инициатива ЕС будет иметь негативные последствия. Что бы ни говорили высокие представители сторон (на прошлой неделе Игорь Иванов, например, призвал Евросоюз к формированию "подлинно стратегического партнерства на основе позитивной взаимозависимости"), ясно, что отношения с ЕС ухудшаются.
Резкая резолюция министров иностранных дел Евросоюза относительно России вызвана ошибками во внешней политике самой России, считает директор Центра стратегических исследований Андрей Пионтковский. “Это результат недальновидности нашей дипломатии. О том, что в Евросоюз вступают 10 новых членов, известно давно. И у России было достаточно времени, чтобы к этому подготовиться. А заявлять, что соглашение о партнерстве, подписанное с Евросоюзом, Россия выполнять не будет, - это нонсенс”.
Аналитик считает, что все спорные вопросы, связанные с экономическими потерями России от вступления в ЕС стран бывшего соцлагеря, можно было решить путем переговоров, но этого сделано не было. “Нашей политике свойственно использование одной и той же модели – имперская спесь с протянутой рукой. Это неубедительная модель: мы рычим по поводу приема в ЕС новых 10 членов, а по существу хотим получить от ЕС новых финансовых преференций”.
Обострение взаимоотношений между Россией и Евросоюзом, выразившееся в резолюции министров иностранных дел ЕС, - это очередной виток торгово-тарифных войн. Такое мнение в интервью “Полит.ру” высказал директор московского представительства Международного центра оборонной информации Иван Сафранчук. По его мнению, требования Евросоюза к России распространить обязательства по партнерскому соглашению на новых членов ЕС вполне обоснованы. Так же, как обоснованы и требования России к Евросоюзу компенсировать экономические потери от вступления 10 стран в ЕС. “Россия требует экономический преференций, новых квот. ЕС, в свою очередь, повышения газовых тарифов внутри России. Это обострение торгово-тарифных войн, которые идут постоянно”.
Интонационную жесткость евросоюзовского ультиматума эксперт объясняет следующими причинами. “С одной стороны, восточно-европейцы немного накручивают Брюссель. С другой стороны, сам Брюссель немного зло смотрит на Москву в связи с политическими заявлениями об анти-демократичности. С третьей, вязкие переговоры с ЕС по поводу вступления России в ВТО. Поэтому Брюссель выкатил жесткую резолюцию”.
Если переговоры по этому вопросу зайдут в тупик, то Россия, по мнению Сафранчука, вполне может отказаться менять правила игры с новыми членами ЕС. “Тогда окажется, что Европейский союз имеет торговую “черную дыру”, которой воспользуются европейские же бизнесмены. Поэтому в интересах Брюсселя, не в меньшей степени, чем России, урегулировать этот спорный вопрос”.
А руководитель Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев полагает, что в ответ на требования Евросоюза Россия примет обиженный вид, но торговаться не будет. “Ни расширение Евросоюза, ни тезис об убытках России не вызывают никаких сомнений. Проблема только в том, что ЕС от своих требований не отступит, а Россия, к сожалению, выдвинуть внятных требований по компенсациям выдвинуть не сможет”. Причем эксперт считает, что если бы Россия смогла четко сформулировать, что она хочет получить от ЕС, европейцы “не отказались бы по этому вопросу разговаривать, и можно было добиться взаимных компромиссов”. Иноземцев даже предлагает вариант такого взаимного компромисса: “Сейчас много сложностей с вопросом разграничения поставок энергоресурсов, что сделать сейчас непросто: у американцев – Ирак, ресурсы Северного моря небезграничны. Можно было бы за столом переговоров договориться об отмене этого пункта вообще в ответ на единый режим. Позиция России могла бы быть такой: да, мы потеряем 300 миллионов, но вы подсядете на нашу энергетическую иглу”.
По мнению Иноземцева, Россия не решится на такой шаг, потому что, с одной стороны, не может обосновать свои убытки. “Про убытки много говорят, но Минэкономики вряд ли сможет быстро аргументировать масштаб проблем, потому что вопрос идет по разным товарным позициям”. Вторая же причина – неспособность России выдвинуть предложения по компенсаторным механизмам: “мы не понимаем, за кого ратовать, за кого просить у Еврокомиссии”.