Мария Сатси родилась в крестьянской лютеранской семье на хуторе Устало в волости Касти Гапсальского уезда Эстляндской губернии. В 1883 году, когда Марии было 7 лет, умерли ее мать, а затем и отец. Мария Сатси окончила сельскую школу, и в возрасте двенадцати лет поступила в приют для девочек-сирот при женской общине в Иевве (сейчас это город Йыхви). Основана она была при Иеввеском отделении Православного прибалтийского братства, пользовавшегося особым покровительством губернатора Эстляндии князя Сергея Шаховского. Воспитанницы приюта обучались чтению, письму и другим предметам, а также рукоделию, иконописному и золотошвейному мастерству. Сёстры общины не только обучали детей, но и ухаживали за больными в лечебнице братства. Возглавляла общину монахиня Варвара (Блохина), специально откомандированная с несколькими сёстрами из костромского Богоявленского монастыря для ухода за больными и обучения детей ремёслам.
Жизнь общины на первых порах была весьма нелёгкой, и труд немногочисленных сестёр носил характер подвига. Однако были и утешения: духовное окормление сестёр взял на себя всероссийский пастырь — святой праведный Иоанн Кронштадтский. Сразу по приезде из Костромы в Пюхтицы монахиня Варвара встретилась с отцом Иоанном и получила его благословение на создание монашеской общины, а первые 70 сестёр обители были крестницами батюшки и его духовными чадами.
15 августа 1891 года преосвященный епископ Арсений (Брянцев) совершил торжественное открытие Пюхтицкой Успенской женской общины, расположившейся на Святой («Пюхтицкой») Горе в 25 верстах от железнодорожной станции Иевве. К концу 1891 года в ней, кроме монахини Варвары, состояли 21 послушница, 22 воспитанницы приюта и 2 сестры милосердия, среди которых 8 эстонок.
В 1892 году, община была преобразована в Пюхтицкий Свято-Успенский женский монастырь, а игумения Варвара (Блохина) стала первой настоятельницей обители. Воспитанница приюта Мария Сатси была в 1895 году переведена в монастырь и облачена в подрясник, а в ноябре того же года — в апостольник.
В ноябре 1898 года пострижена в рясофор.
В 1898 была игумения Варвара (Блохина) переведена в Казанскую епархию, поскольку чем-то стала неугодна жене князя Сергея Шаховского княгине Елизавете. По предложению игумении шесть послушниц, в числе которых и Мария Сатси, переехали в Казань. Мария пела на клиросе и несла послушание в швейной мастерской одного из монастырей города Казани, а когда в 1902 году игумения Варвара была назначена настоятельницей Космодемьяновского Троицкого монастыря, туда вместе с нею перешла и Мария, на которую было возложено послушание певчей и письмоводительницы.
После кончины игумении Варвары в январе 1915 года Свято-Троицкий монастырь возглавила игумения Алевтина (Торопова). Новая настоятельница так характеризовала послушницу Марию в клировой ведомости обители за 1916 год: «Поведения весьма хорошего, к послушаниям способна».
19 июля 1917 года была пострижена в монашество с именем Тамара. Постриг совершал архимандрит Сергий (Зайцев), настоятель Зилантовского монастыря в Казани, благочинный монастырей Казанской епархии.
В 1918 году в Космодемьяновский монастырь прибыл архимандрит Феодосий с указом о назначении монахини Тамары казначеей Чебоксарской женской монашеской общины. В то время заведующая общиной в честь Владимирской иконы Божией Матери, где подвизалось около 10 сестер, монахиня Арсения болела. До 1919 года при монастыре существовал приют для девочек.
В 1920 году монахиня Арсения скончалась, и её обязанности стала исполнять монахиня Тамара.
Новая власть проводит конфискацию имущества общины, намеревается упразднить саму общину, закрыть храмы, в ней находящиеся. И насельницы обращаются к властям с письмом следующего содержания:
«Мы, нижеподписавшиеся насельницы Владимирской женской общины, узнав о намерении представителей местной власти закрыть церковь Владимирской общины, древнюю святыню, существующую с 1625 года, единодушно выражаем свой протест против этого намерения, оскорбляющего наше христианское религиозное чувство. Закрытие общины будет посягательством на ту свободу веры, которая подтверждена самим же советским правительством. При сем объясняется, что со стороны общины уже принесена жертва уступкою деревянного храма и всех прочих жилых помещений, кроме маленького деревянного флигеля, оставленного в пользование сестёр, а потому мы, насельницы Владимирской общины, ни в коем случае не можем согласиться на уничтожение нашей святыни, каким бы благовидным предлогом это ни объяснялось. Посему усердно просим подлежащих властей оставить нам последний каменный храм в неприкосновенности, в чём и подписуемся.
Заведующая общиной Тамара и другие (всего 56 подисей)».
В 1924 году община получила статус самостоятельного монастыря, монахиня Тамара возводится в сан игумении и назначается настоятельницей монастыря. Однако уже в 1926 году монастырь был закрыт советской властью, продолжая некоторое время существовать как Владимирская религиозная община. В общине еще оставалось 34 насельницы, которые ютились в здании церкви, сторожки при церкви, выстроенных сёстрами двух крошечных домиках и переделанных под жильё хозяйственных монастырских помещениях: хлеве, курятнике. Президиум Чебоксарского горсовета принял в январе 1927 года постановление: «Ввиду жилищного кризиса, переживаемого в городе и нанесения ущерба хозяйству бывшего женского монастыря просить НКВД обсудить вопрос о дальнейшем пребывании монашек в помещениях бывшего монастыря». Монастырь продолжал существовать как религиозная община до января 1930 года. Тогда был закрыт последний монастырский храм и отобраны помещения, где ещё жила игумения Тамара с оставшимися сёстрами. Монастырским священником в то время был иеромонах Николай (Танащук).
Игумения Тамара после ликвидации общины поселилась неподалёку в доме своей бывшей помощницы по управлению монастырём — Анастасии Тимофеевой, с которой была знакома ещё по Пюхтицкому монастырю. Она продолжала свой молитвенный подвиг: читала Священное Писание, духовную литературу, а также занималась необходимыми хозяйственными делами.
Как-то в мае 1941 года, когда она пасла корову, с ней разговорился охранник «Садвинтреста» Худов, бывший священник. Он оклеветал её перед следственными органами, дав ложные показания об её якобы антисоветских высказываниях.
Ночью 25 июня 1941 года сотрудники НКВД устроили обыск в доме, где жила мать Тамара, и арестовали её. Начались допросы, на которых следователь пытался вынудить игумению подтвердить лжесвидетельство Худова об её антисоветских высказываниях. Она не согласилась сделать это ни при очной ставке с Худовым, ни при вручении ей обвинительного заключения. Следователь интересовался также тем, как попала мать Тамара из Эстонии в Чувашию, пытаясь обвинить её ещё и в шпионаже. Она отвечала: «Никакие причины не принудили меня идти в монастырь, а я пошла по своему собственному желанию для спасения своей души».
Из протоколов допроса от 9 июля:
«Никогда и никакую к/р клевету о жизни при советской власти я не высказывала, со свидетелем Худовым у нас разговор был только о книге "Добротолюбие", которую он просил отдать ему для чтения».
14 июля было объявлено об окончании следствия и предъявлено обвинительное заключение по статье 58 пункта 10 части первой Уголовного кодекса. 25 июля судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Чувашской АССР вынесла определение об утверждении обвинительного заключения и предании игумении Тамары суду. Суд состоялся 31 июля. Лжесвидетель Худов настаивал в суде на своих показаниях, а игумения Тамара отвергла его клевету.
В этот же день суд приговорил игумению Тамару к 10 годам лишения свободы. Верховный суд СССР, рассмотрев кассационную жалобу, признал приговор правильным.
Игумения Тамара была этапирована в исправительно-трудовую колонию № 1 Наркомата юстиции, находящуюся неподалёку от города Алатырь Чувашской АССР. Заключённые занимались лесоразработками и изготовлением изделий из древесины.
Мать Тамара пережила тяжелую зиму 1941-42-х годов. В период войны с Германией в колонии из-за голода и болезней была массовая смертность заключённых.
Скончалась 1 мая 1942 года, согласно записи в акте о смерти, от порока сердца. Погребена в безвестной могиле на кладбище исправительно-трудовой колонии.