Дмитрий Неровецкий — сын псаломщика села Великая Мечетня Балтского уезда Подольской губернии. В 1903 году, 16 лет, окончил курс второклассной школы в селе Великая Мечетня. 27 августа 1903 года назначен вторым учителем церковно-приходской школы в село Берёзовка Гайсинского уезда. В мае 1904 года принят в число певчих Архиерейского Дома в Каменец-Подольске. 20 июня 1907 года был назначен псаломщиком в церковь местечка Ольховец Новоушицкого уезда.
22 марта 1909 года рукоположен во диакона.
В начале 1916 года переселился с семьей в Енисейскую губернию, принят на службу в Енисейскую епархию.
20 января 1916 года определен на вакантное священническое место в селе Апанском Канского уезда Енисейской губернии (ныне с. Апано-Ключи Абанского района Красноярского края). 17 апреля 1916 года рукоположен во священника епископом Енисейский Никоном (Бессоновым) к Апанской Никольской церкви. Приход был обширный, включал, помимо Апана, еще десять деревень. С октября 1916 года о. Димитрий преподавал Закон Божий в Апанском и Зимниковском министерских училищах.
Из рапорта благочинного 6-го участка Канского уезда, поданного уже после гибели о. Димитрия:
«О. Димитрий человек был очень хороший, как служитель церкви — очень усердный, прекрасный семьянин и не заменимый для сослуживцев товарищ. К прихожанам он относился всегда любовно и дни свободы прожил со всеми в мире и согласии.
Своей религиозностью и абсолютной терпимостью был для всех примером. Какая же вина о. Димитрия пред большевиками? А вина его та, что он в жизни шел прямой дорогой, не раскланивался на обе стороны, не уклонялся ни направо, ни налево, а смотрел лишь вверх.
Человек, весьма осторожный в жизни, мягкий в выражениях, уступчивый в разговорах — он не входил в компромиссы в делах веры, в вопросах церковных. Он жил для прихода, не служил, а горел на ниве Христовой.
А как скорбел о. Димитрий о своих прихожанах, уклонившихся в большевизм, сколько вздохов и тайных слез было у него за заблудших овец пред престолом Божиим!...
Аресту о. Димитрия способствовал его же псаломщик Ковбаса — как псаломщик — очень плохой, а как человек — пьяница и дебошир. О.Димитрий терпел его, жалея его же многочисленную семью, и он отблагодарил за снисхождение и милость...»
В конце ноября 1918 года красный партизанский отряд под командованием бывшего унтер-офицера Д.А. Апановича, известного своей жестокостью, занял село Апанское. Вместе с волостным старшиной красные схватили и о. Димитрия, обвинив его в выступлениях против партизан. Вскоре он был освобожден.
Вновь был арестован в 1919 году незадолго до начала Великого Поста и вскоре отпущен на свободу. В последний раз о. Димитрия арестовали 8 марта 1919 года, в субботу на Первой неделе Великого поста.
Благочинный Канского уезда рапортом от 14 апреля доложил Енисейскому епархиальному совету:
«Священник о. Дмитрий Неровецкий в субботу на первой неделе Великого Поста увезен большевиками и есть слухи, что он убит... Сведения получены от Апанских прихожан».
Благочинный 6-го участка Канского уезда отношением своим от 30 апреля 1919 года доложил епархиальному совету:
«Комендант Правительственного отряда сообщил мне, что священник села Апана о. Димитрий Неровецкий расстрелян гражданином Апановичем на 12 версте от дер. Байкан Апанского прихода и брошен в лесу, а потом Апанович приказал сжечь тело о. Димитрия. Апанович — начальник отряда красных...».
Рапортом от 1 июля 1919 года благочинный 6-го участка Канского уезда доложил следующие подробности о мученической смерти о. Димитрия:
«О. Димитрий взят большевиками в субботу на Первой неделе Великого Поста, после вечерни. Только что он вернулся из церкви и прошел в спальную комнату снять рясу, за ним без предупреждения вошли в комнату два человека с ружьями и объявили ему, что он арестован и увели в судную.
О. Димитрий думал, что его ведут на допрос и даже не сказал ничего дома. Перед постом он был ненадолго под арестом, но отпущен, а теперь надеялся, что арестовывать его не за что и шел в судную смело. Но он ошибся. Около судной стояли сани, на них посадили о. Димитрия и повезли по дороге к деревне Байкану, Апанского же прихода.
Проститься с семьей, надеть шубу о. Димитрию не разрешили, и ему пришлось поехать в худом ватном подряснике.
Отъехав немного от Апана, о. Димитрия раздели, сняли с него катанки, привязали веревкой за шею к оглобле и погнали лошадь. О. Димитрию пришлось бежать стороной дороги по глубокому снегу, раздетому и в одних чулках. Конечно, он за лошадью не мог поспевать, спотыкался и падал в сугроб, тащился на веревке, а люди-звери били его ударами бича и прикладами, поднимали и снова скакали. О. Димитрий совершенно выбился из сил и еле-еле добрел до Байкана. Это 12 верст от Апана.
Здесь большевики остановились сменить лошадей, зашли в одну избу, хозяев удалили, а сами стали продолжать казнь над невиновным страдальцем. Они брали из топившейся каменки огонь и жгли о. Димитрию волосы, конечно, прижигали и тело. Измученный, иззябший, избитый, обожженный — о. Димитрий не выдержал пытки — сошел с ума. Он метался, сидя на лавке из стороны в сторону, шарил около себя что-то руками и все повторял: «Где моя шапка? Где мои рукавички?» — «Не нужны тебе рукавицы и шапка, тебе и так скоро будет тепло», — отвечали мучители.
Лошадей сменили, снова привязали о. Димитрия и снова поехали, но измученный о. Димитрий уже совсем не мог двигаться. Его бросили в сани и закидали снегом. Красные всем говорили, что отвезли о. Димитрия в Тасеево на допрос, что он жив и здоров. Матушка много его искала, но напрасно.
Когда стал таять снег, труп о. Димитрия стало видно с дороги, и большевики отвезли его на 32-ю версту от Апана, разложили костер и сожгли останки мученика.
На сосне около костра один большевик вырубил крест, но начальник приказал крест стесать и место замазать грязью.
После о. Димитрия осталась жена и двое детей — мальчиков 10 и 6 лет. Средств никаких.
В лице о. Димитрия мы лишились одного из лучших сослуживцев и товарищей, и горе наше неподдельно.
