Федор Чичканов — сын писаря-псаломщика из небольшого села Барнаульского уезда. Имел хороший голос, пел на клиросе, а в свободное время любил читать.
По окончании Барнаульского духовного училища, поступил в Томскую духовную семинарию, которую окончил в 1905 году — ему был 21 год.
По окончании семинарии поступил на работу в Омскую духовную консисторию, где работал по июль 1909 года. Женился, в семье было четверо детей. Федор Чичканов заболел туберкулезом и вынужден был на целый год уехать в Крым на лечение. В Крыму утвердился в желании стать священником.
По возвращении домой 22 июля 1913 года он был рукоположен в сан священника епископом Омским и Акмолинским Андроником (Никольским) и направлен в Долонскую церковь Семипалатинского уезда Омской епархии. В Долонии родился сын.
С 1915 года отец Феодор служил в одном из храмов города Семипалатинска. В 1920-х годах от скарлатины умерло двое его детей. Дочь Антонина вспоминала: «У меня в памяти с детства осталось, что семья наша снимала 2—х комнатную квартиру или небольшой домик. В одной из комнат стоял большой шкаф, полный книг. По этим книгам папа готовился к проповедям. Родители много читали и вместе обсуждали прочитанное. В доме царила доброжелательная атмосфера и было полное взаимопонимание. Папа приучал нас к благочестивой жизни, т.е. молитве и посту. Сохранился маленький молитвослов, где папиной рукой отмечены утренние и вечерние молитвы, которые мы должны были читать. В храм ходили всей семьей. Обычно брат прислуживал при архиерейской службе — держал посох архиерея, а я держала ноты в партии дискантов, а с 5–6 летнего возраста и пела. Два раза в неделю отец Симеон, по национальности казах, проводил спевки, на которые мы ходили исправно.
В свободное от службы в церкви время папа занимался домашними делами: зимой подшивал для всей семьи валенки, а летом шил нам тапки. Мама обшивала всю семью, шила даже рясы и подрясники».
27 ноября 1931 года закрыли Знаменский собор, а «объединению верующих предоставили здание бывшей казацкой церкви». Отец Феодор стал священником Воскресенского собора. Тогда церковь обложили большим налогом, и отцу Феодору приходилось каждый месяц отдавать большую часть своей зарплаты. В стране вводились продовольственные карточки, но «служителям культа» эти карточки не полагались, они могли жить только на подаяние. Отец Феодор стал подрабатывать счетоводом, чтобы заплатить налог и поддержать семью.
Папу вызывали в НКВД. Приходил оттуда он угрюмым. Просил нас ни о чем его не спрашивать. "Я вам все равно ничего не скажу«,— говорил он.
В 1937 году по Семипалатинску прошла волна арестов по сфабрикованному сотрудниками НКВД заговору церковников. Арестов ждали все. У отца Феодора всегда были приготовлены мешочки с сухарями и сменой белья.
19 ноября 1937 года о. Феодор был арестован по обвинению в членстве в «контрреволюционной шпионской организации церковников». Проходил по групповому делу «Дело протоиерея Бориса Герасимова. Семипалатинск, 1937 г.»
На допросе дал следующие показания: «Ни в какой к/р организации я не состоял. С Герасимовым я учился в одной духовной семинарии. Знаю его с 1915 г. как сослуживца, но как члена к/р организации не знаю. Агитацию среди населения не вел, но вместе с Герасимовым, Паниным в храме читал молитву, но эту молитву я не считаю контрреволюционной».
19 ноября 1937 года тройкой УНКВД по Восточно-Казахстанской обл. был приговорен к расстрелу.
Расстрелян 22 ноября 1937 года в Семипалатинске.
