Михаил Белюстин — сын чиновника Тверской консистории. По окончании Тверской духовной семинарии был рукоположен в сан священника. Служил в селе Котово Молоковского района. В 1931 году 50-летний о. Михаил переехал в Сонковский район и стал служить в храме погоста Сабурова.
6 апреля 1933 года уполномоченный ОГПУ допросил колхозного бригадира. Он показал: «С политической стороны Белюстина могу охарактеризовать следующим образом: элемент, настроенный антисоветски, но осторожно высказывающий свои антисоветские взгляды, так например, осенью 1932 года по просьбе матери я приглашал священника Белюстина для исполнения религиозного обряда „причастья“. Белюстин пришел ко мне и сказал: „Вот смотри, до чего довели ваши колхозы, у мужика последний хлеб и картошку отбирают“. Указать еще что-либо в отношении Белюстина не могу, так как в обыденной жизни с ним сталкиваться приходится редко, даже можно сказать, что совсем не приходится».
В тот же день вызвали женщину, о которой знали, что она приглашала к себе о. Михаила отпеть мужа. Она показала: «В конце февраля месяца у меня помер муж, по которому я справила небольшие поминки, приглашены были близкие родственники и лица, рывшие могилу, всего было человек восемь-девять, впоследствии пришел на поминки и священник Белюстин. Среди лиц, рывших могилу, был Марахонов, гражданин деревни Сабурово, имущество у которого все описано и предназначено к продаже, за что не знаю. Среди присутствующих было много разговоров, всех припомнить не могу. Но священник Белюстин что-то говорил о перемене власти. В разговоре с Марахоновым говорил что-то ему о возврате имущества, но точно не помню доподлиные его слова. В части священника Белюстина указать ничего не могу, так как с ним никакой связи не имею».
В тот же день, 6 апреля 1933 года, о. Михаил был арестован по обвинению в «антисоветской деятельности» и заключен в Бежецкую тюрьму. 9 апреля следователь допросил священника, который, отвечая на вопросы, сказал: «В деревне Сабурово существует правило приглашать священника на поминки, и в первых числах марта я был на поминках в деревне Сабурово у гражданки Горячевой, где были ее родственники. Каких-либо разговоров про политику советской власти и правильность ее проведения я ни с кем не имел ни при каких обстоятельствах».
На следующий день районный уполномоченный ОГПУ составил обвинительное заключение, и дело было передано на рассмотрение Тройки ОГПУ, которая 26 апреля вынесла постановление: заключить священника в исправительно-трудовой лагерь сроком на три года. Отец Михаил был выслан в Саровские лагеря.
В 1935 году он освободился из лагеря и по благословению архиепископа Тверского Фаддея поехал в Сонково, где храм в погосте Прилуки был в то время без священника. В ноябре 1936 года, несмотря на начавшуюся государственную кампанию, направленную на закрытие храмов, о. Михаилу удалось перерегистрировать православную общину погоста Прилуки и прилегающих к нему деревень — Гладышево, Синяево, Прибериха, Григорьевка, Сносы, Моисеиха, Селы.
12 ноября 1937 года он был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности и заключен в Бежецкую тюрьму. Были вызваны «дежурные свидетели», которые подписали все, что от них требовал следователь. 20 ноября следователь НКВД допросил о. Михаила.
— Вам предъявляется обвинение в систематической контрреволюционной агитации, направленной на срыв колхозного строительства. Подтверждаете ли вы это?
— Нет, не подтверждаю. Антисоветской агитации я не вел.
— В сентябре сего года вы среди колхозников распространяли провокационные слухи о войне и падении советской власти. Подтверждаете ли вы это?
— Нет, не подтверждаю. Антисоветской агитации я не вел.
— 14 октября сего года вы восхваляли врагов народа — Троцкого, Бухарина и других.
— Врагов народа я не восхвалял. Все факты предъявленного мне обвинения в контрреволюционной деятельности отрицаю.
25 ноября Тройка НКВД приговорила о. Михаила к расстрелу «за проведение контрреволюционной агитации после возвращения из ссылки».
Расстрелян 27 ноября 1937 года.
