Николай Богородский — сын священника с погоста Окатово (или с. Успенье-Окатово) Кимрского уезда Тверской губернии. По окончании духовной семинарии с 1892 года (ему сравнялось 15 лет) служил при храме псаломщиком.
В 1906 году был рукоположен в сан диакона ко храму Благовещения погоста Благовещенье Ржевского уезда.
К 1920-м годам его дети — две дочери и сын — разъехались, и он остался с женой. Управляться с хозяйством им помогала няня детей, которая, как это тогда часто бывало, связала с семьей свою жизнь. У о. Николая было кое-какое хозяйство — немного земли при церкви, лошадь, две коровы. В 1929 году ему велели уплатить налог, причем сумма была столь велика, что отец диакон никоим образом не мог ее вовремя выплатить, и тогда власти отобрали его имущество, включая личные вещи, а за несвоевременную уплату налога приговорили к одному году заключения в исправительно-трудовой лагерь и к 300 рублям штрафа. Отбыв заключение в лагере, диакон Николай вернулся в свой храм и здесь служил до гонений конца тридцатых годов.
6 ноября 1937 года он был арестован и заключен в Ржевскую тюрьму. На следующий день после ареста следователь НКВД допросил его. Был задан всего один вопрос.
— Следствие располагает данными, — сказал следователь, — что вы проводили антисоветскую деятельность. Расскажите об этом подробно.
— Антисоветской деятельностью я не занимался и виновным себя в этом не признаю, — ответил о. Николай.
Доказательств преступности отца диакона у следователя не было никаких, и допрос на этом закончился.
19 ноября следователь допросил председателя местного сельсовета и избача. Они ничего о «преступной деятельности» диакона рассказать не смогли. Но сказали, что о. Николай является активным деятелем церковной двадцатки, можно сказать, ее организатором, что он все время призывает крестьян не оставлять веры, посещать церковь.
Через шесть дней после последних допросов свидетелей, 25 ноября, тройка при УНКВД по Калининской обл. приговорила о. Николая к расстрелу.
Расстрелян 27 ноября 1937 года.
