Павел Лазарев — мещанский сын из города Колывани на реке Оби. Обучался в Томской губернской ветеринарно-фельдшерской школе, 23 лет, в 1900 году, стал служить фельдшером в первом батальоне Сибирского резервного артиллерийского дивизиона, и оставался на службе до 1903 года. В 1904 году уже состоял регентом Никольской церкви при железнодорожной станции в Никольск-Уссурийском (ныне Уссурийск). В Уссурийске жили и трудились его братья, известные в крае инженеры-строители.
В 1908 году женился, в семье родились дети: Евгений, Лев, Варвара и Милитина.
У Павла Лазарева был выбор: можно было бы продолжать семейное дело вместе с братьями. Но он выбрал иной путь — и в прошении на имя архиепископа Владивостокского Евсевия (Никольского) написал: «Имею непреодолимое влечение к церковному священнослужению». Не имел семинарского образования, и ему назначили послушание псаломщика в Иннокентьевской церкви села Многоудобное.
В 1910 году ему поручили заниматься преподаванием церковного пения и организацией хора в Южно-Уссурийском Богородице-Рождественском женском монастыре. Настоятельница монастыря игумения Сергия (Воронова) так отозвалась о Павле Лазареве: «Показал полное знание и опытность в певческо-хоровом искусстве. К делу относится с любовью и вполне добросовестно, благодаря чему за это время им были достигнуты безусловно хорошие результаты. В будничные дни занимался чтением и пением при отправлении утренних и вечерних служб. Поведение его в нравственно-религиозном смысле — безупречно». Такую же благожелательную характеристику написал благочинный протоиерей Косьма Серговский: «Лазарев, сколько его знаю, поведения очень хорошего, трезвый и в отношении своих обязанностей исполнителен.
Успешно сдал перед епархиальной комиссией ставленнический экзамен по девяти предметам (чтение, пение, устав, история церкви и др.) и 22 января 1912 года был рукоположен в сан диакона архиепископом Владивостокским Евсевием (Никольским) в Успенском кафедральном соборе г. Владивостока. Определен в Свято-Троицкий храм с. Раковка. В 1915 году диакон Павел сдал на «хорошо» пять экзаменов в Духовной консистории, чтобы получить право быть возведенным в сан священника. 1 марта 1915 года был рукоположен в сан священника архиепископом Владивостокским Евсевием (Никольским) в домовой Евсевиевской церкви при архиерейском подворье на Седанке вблизи от Владивостока.
В 1916 году матушка о. Павла стала парализована по левой части тела. Лечение, в том числе хорошими докторами из Владивостока и Японии не помогало. Отец Павел молитвенно обратился за помощью к святому Иоанну Кронштадтскому и получил во сне откровение: «Отслужи молебен Матери Божией, она идет к вам, и употреби миро». Через несколько дней после такого сна в сельскую церковь Раковки из епархии пришло письмо с извещением, что чудотворную икону Богородицы вынесли крестным ходом из Шмаковского монастыря и что она прибудет в село такого-то числа. Шел май месяц. Ко времени прибытия святыни на въезде в Раковку поставили огромный дубовый крест, высадили вокруг него кусты. В назначенный день вся деревня с хором и хоругвиями встречала прибытие иконы Божией Матери. Отслужили молебен, после которого о. Павел взял масло из светильника, горевшего перед образом и, вернувшись домой, покрыл им больные места матушки. Через три дня она встала и самостоятельно пошла в церковь на литургию. Этот день чудесного исцеления навсегда вошел в семейный календарь как праздник.
В 1918 году о. Павел служил штатным священником храма Живоначальной Троицы села Антоновка Приморской области, что примерно в 50 км. от города Спасска, в лесной местности. В воспоминаниях семьи Лазаревых, созданных на основе дневниковых записей матушки, говорится, как отец Павел размышлял: «Какая пустая, бесплодная жизнь наша была в городе. Я только сейчас живу полной жизнью, здесь каждый цветок, каждая травка напоминает мне о Боге. Природа так убедительно говорит о величии Творца. Я ясно вижу, что задача людей не переделывать государственный строй, а работать над человеческой личностью, и самому быть лучше и за Истину Святую, даже идти на страдания; и только выстраданные убеждения могут иметь неотразимую силу примера».
«Христианам нужно быть апостолами просвещения — вот наше назначение. — часто высказывался батюшка среди домочадцев. — Итак, будем следовать по пути Святых Апостолов Господа Христа, которые не делали заговоров злодеяния и не основывали ни тайных, ни явных политических обществ, а распространяли Учение своего Божественного Учителя и не отрекались от него даже пред языческими царями, но, не страшась мучений, шли на смерть — за Истину. Своим страданием и чистой совестью они утвердили на земле Алтарь для прославления Творца».
Отец Павел часто просил матушку: «Молись за меня Господу, чтобы я не устрашился страданий и мук, а бодро стоял за веру в Господа Христа до смерти...» В январе 1919 года батюшка рассказал ей о необычном сне, в котором ему явился владивостокский епископ и предупредил, что через шесть месяцев о. Павла убьют. Старший сын о. Павла Евгений впоследствии вспоминал, что одной из любимых книг папы в это время стал роман Сенкевича «Камо грядеши», посвященный гонениям на первых христиан.
В условиях анархии власти и разброда в умах прихожане находили в сельском пастыре надежду и опору. Антоновский священник продолжал ревностно служить, просвещать и обучать деревенских детей основам религиозной жизни, Закону Божиему. По житейским нуждам он участвовал в деятельности кооператива в нескольких селениях: Афанасьевка, Глуховка, Антоновка и Никитовка. Организовывал прихожан на сбор продовольственной помощи для обедневших жителей, и лично развозил ее по домам нуждающихся. Сам батюшка тоже содержал хозяйство. Эти меры помогали сельчанам выживать в условиях ухудшения жизни, а также постоянных поборов на нужды противоборствующих сторон: то казаков атамана Калмыкова, то интервентов-японцев, то красных партизан, то просто бандитских групп, в зоне действия которых находились села. Причем о. Павел не боялся защищать свою паству от беззаконий как одних, так и других.
В 1919 году в деревне Никитовка (примерно в 10 км. Антоновки) объявились красные партизанские отряды Гурко, Морозова, Алёшечкина, Топоркова, Писецкого под общим командованием Баранова. Крестьян окрестных селений запугали угрозами и жестокими расправами над теми, кто оказывался под малейшим подозрением, кто отказывался давать продовольствие на содержание отрядов. Священник Павел из Антоновки оказался одним из тех, кто мешал вооруженным группировкам, захватившим власть, окончательно подчинить своему влиянию население.
Наступил май. В первый после Вознесения воскресный день о. Павел служил литургию. Церковный староста, пономари, в том числе старший сын батюшки Евгений как обычно находились рядом с настоятелем в алтаре. Неожиданно в храм с шумом нагло вошло несколько вооруженных людей. Они принялись хулить Спасителя и надругаться над святынями. Отец Павел спокойно вышел в храм и продолжил каждение.
Народ, испугался было вооруженных людей, но видя стойкость священника, почувствовал уверенность, и партизаны при людях не решились арестовать батюшку. Однако через несколько дней в канун праздника Святой Троицы в дом настоятеля нагрянули красноармейцы.
Отец Павел точно знал, что за ним придут ночью — его предупредил об этом за несколько часов один из антоновских крестьян. Но священник отказался от предложения тайно скрыться, срочно уйти срочно к родственникам в Спасск. Когда в его дом вошло девять вооруженных людей и объявило, что он арестован, батюшка был уже одет, даже не спросил: за что. Все происходило на глазах семьи. Он встал перед образами Спасителя и Божией Матери, помолился, надел наперсный крест, простился и благословил детей, сказал матушке: «Не горюй! Молись Царице Небесной! Она не оставит вас».
Отца Павла красные партизаны не решились убивать в Антоновке, а повезли в соседнюю Никитовку, где в помещении начальной школы был устроен допрос. Невольными свидетелями «суда» над священником стали школьный сторож Татьяна и ее муж. Согласно их рассказу, командир отряда Писецкий лично беседовал со священником. Он сразу заявил настоятелю: Бога нет, а священники — царские прислужники, выдумали Его, чтоб держать народ в страхе и подчинении. Отцу Павлу было предложено условие освобождения из-под стражи: в церкви объявить народу, что он всех обманывал, а потом снять прилюдно крест и рясу. Но отец Павел твердо заявил, что не откажется от Бога и за веру Христову готов принять смерть.
Недалеко от школы, в лесу за Никитовкой священника расстреляли и тяжелораненого бросили умирать. То, что это было так, догадались сторож Татьяна и ее муж, которых спустя некоторое время под угрозами привели к месту гибели священника и приказали копать для него могилу, чтобы похоронить. Они увидели, как покойный мучился на месте, куда упал после ранения, и пытался прикрывать кровавую рану на левой стороне живота. По некоторым данным, убийство произошло в день праздника Святой Троицы, 26 мая 1919 года. По записи в метрической книге Спасо-Преображенской церкви села Спасского за № 101 смерть священника наступила 20 мая 1919 года.
В августе 1919 года крестьяне Антоновки нашли тайное место захоронения батюшки, выкопали тело и увидели, что лица о. Павла совершенно не коснулось тление. Однако попытка матушки и прихожан перезахоронить о. Павла по-христиански, во гробе, была пресечена партизанами, которые после этого случая сожгли останки священника.
