Сергей Станиславлев — сын священника из села Вантеевка (ныне город Ивантеевка Московской области). После окончания Московской духовной семинарии также четыре года работал учителем. Женился.
В 1910 году 26-летний Сергей Станиславлев оставил должность учителя и был рукоположен во диакона епископом Дмитровским Трифоном (Туркестановым) и определен к церкви святой Марии Магдалины в Сергиевом Посаде. В 1913 году был переведен в Москву к церкви святой Марии Магдалины во Вдовьем доме на Кудринской площади.
В ноябре 1917 года Кудринская площадь на Пресне стала эпицентром революционных боев. Вдовий дом подвергся мощному обстрелу. Службы в церкви св. Марии Магдалины прекратились, вскоре была закрыта не только церковь, но и сам Вдовий дом. У диакона Сергия было тогда двое сыновей — шести лет и одного года.
В начале 1918 года диакон Сергий был переведен в Вознесенский женский монастырь в Кремле по собственному прошению. Но в марте этого же года в Москву из Петербурга переехало большевистское правительство и разместилось в Кремле. Вскоре монастырь был закрыт. 1 октября диакон Сергий был переведен в Вознесенскую церковь Николо-Тешиловского погоста Клинского уезда. В этом же 1918 году его призвали служить в Красную армию, в тыловое ополчение. Служил в армии до 30 ноября 1921 года, после чего вернулся к диаконскому служению. В конце 1924 года переведен в храм Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине. Семья Станиславлевых с тремя детьми разместилась в бывшем церковном доме рядом с домом настоятеля храма Иоанна Хрусталева.
Во время служения во Владыкинском храме диакон Сергий был возведен в сан протодиакона.
В конце ноября служителей храма Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине арестовали и поместили их в Бутырскую тюрьму. Их обвинили по статье 58 п.10 УК РСФСР. Статья 58-10 устанавливала ответственность за пропаганду или агитацию против Советской власти или совершение контрреволюционных преступлений. Свидетель Жмуров показал на диакона Сергия Станиславлева и псаломщика Николая Некрасова, что они говорили, что у них нет других убеждений, как свергнуть советскую власть и перестрелять всех руководителей. Свидетельница Плюхина также показала, что служители Владыкинского храма организовали преступную группу, имеющую целью свержение Советской власти и расправу над коммунистами. Все обвинения были ложными и впоследствии свидетели от них отказались. При повторном допросе в 1939 году свидетель Жмуров показал, что данные им в 1937 году показания не соответствуют действительности. Допрошенная повторно в 1955 году свидетель Плюхина свои прежние показания также не подтвердила и заявила, что протокол допроса в 1937 году она подписала под давлением следователя. Дело быстро оформилось в обвинительное заключение: «Указанные лица, проживая по Владыкинскому шоссе и служа в местной церкви, поддерживали между собой тесную связь, группируясь между собой, активно проводили контрреволюционную агитацию террористического характера против руководителей партии и Советского правительства, распространяли клеветнические слухи о жизни и быте рабочих в СССР и высказывали пораженческие намерения против Советского Союза».
Дело было направлено на рассмотрение тройки УНКВД МО. На заседание тройки при Управлении НКВД СССР по Московской области 5 декабря 1937 года обвиняемым вынесли приговоры: Хрусталева Ивана Васильевича — расстрелять; Станиславлева Сергея Григорьевича и Некрасова Николая Николаевича заключить в исправительно-трудовой лагерь (ИТЛ) сроком на 10 лет, считая срок с 19 ноября 1937 года.
Сергий Станиславлев отбывал наказание в Амурском исправительно-трудовом лагере в Читинской области. Весной 1939 года он отправил письмо на имя Народного комиссара внутренних дел. Это письмо, сохранившееся в следственном деле, дает понять нам, как на самом деле шло следствие и что происходило на допросах в ноябре 1937 года. На допросе диакон Сергий прямо спросил, какие факты дают основание обвинять его в контрреволюционной деятельности. На что получил ответ: «Факты найдутся». Из этого диакон заключил, что факты предъявят ему на следующем допросе, и успокоился в надежде, что все прояснится. Оформив допрос, представитель НКВД отвел диакона в Главное управление, откуда его, не допрашивая, отправили в Таганскую тюрьму, а из тюрьмы 12 декабря отправили по этапу на Дальний Восток. И только по прибытии во II отделение Бамлага сщмч. Сергию объявили, что он обвинен в контрреволюционной деятельности и осужден на заключение в ИТЛ сроком на 10 лет. В письме сщмч. Сергий указывает на то, что факты, подтверждающие его виновность, не только не были доказаны, но и вообще не были указаны. Он категорически отрицал свою вину, данные на него показания назвал клеветой и требовал пересмотра дела. По этому письму в Москве в 1939 году был вновь допрошен свидетель Жмуров, и хотя он отказался от своих прошлых показаний, приговор, вынесенный о. Сергию Станиславлеву, был оставлен в силе.
Его определили на общие работы. Тяжелые условия труда существенно подорвали здоровье протодиакона Сергия, он был переведен в отделение, где находились инвалиды.
Скончался 16 ноября 1942 года в Амурском железнодорожном ИТЛ от крайнего истощения.
