Василий Колмыков — сын купца. 2 января 1913 года, когда ему было 47 лет, поступил на службу в Омскую епархию в должности псаломщика к церкви села Южно-Подольское Тюкалинского уезда. 20 января того же года был рукоположен в сан диакона. С 5 февраля 1914 года состоял на вакансии псаломщика при церкви поселка Черновинского Змеиногорского уезда 12 марта 1914 года перемещен к церкви села Чернолучинское Тюкалинского уезда. О. Василий и его жена воспитывали приемную дочь.
В 1916 году был рукоположен в сан священника и назначен настоятелем храма села Мещанское Джаркентского уезда Семиреченской области (Туркестан). Приход о. Василия составляли также жители близлежащих переселенческих поселков: Каркара, Владиславское, Ново-Киевское и Охотничье.
В июле-сентябре 1916 года в Семиречье произошел киргизский мятеж, жертвами которого стали тысячи местных жителей. В августе того же года отряды киргизов, покончив с районом Исык-Кульского озера, направились к востоку от Пржевальска и 12 августа напали на русские селения Джаркентского уезда. Иерей Василий, спасая от рук мятежников своих прихожан, проявил настоящий героизм.
В письме Иннокентию (Пустынскому), епископу Туркестанскому и Ташкентскому, он так описывал эти события: «12 августа утром, в 4-5 часов, я был разбужен криками: "Батюшка, спасайтесь, киргизы окружают нас. Всех убьют и перережут". Когда я, одевшись, вышел на улицу, то действительно увидел массу вооруженных людей на лошадях, с криками и гиканьем спускавшихся с окружающих гор (приблизительно десять тысяч). Поднялся страшный переполох: крик и плач женщин и детей, бестолковая беготня, но, благодаря распорядительности ротмистра Михаила Кравченко, все успокоилось и нападение легко было отражено. Были приняты меры к вывозу хлебных продуктов в склады для содержания народа. Вывоз продуктов был возложен на меня. По моей просьбе для предотвращения погрома господин Кравченко выделил отряд в количестве 30 человек верхами, имея задачей спасти жителей моего прихода... Стоило отряду опоздать на 10-15 минут, и все было бы кончено. Киргизы жгли дома, был разграблен и подожжен молитвенный дом. Я позвал людей, мы кинулись гасить пожар, и дом был спасен от окончательного разрушения. Все, что можно было спасти, я уложил в разбитый сундук и отвез потом в г. Пржевальск.
Когда я пришел к своему дому, то увидел только дымящиеся головешки, церковные книги, документы, деньги либо погибли в огне, либо были похищены. Остался я с семьей в том, что на нас было одето: на мне драный подрясник с летней ряской, а у жены — рваное платье и пальтишко. Сколько слез и жалоб... Не дай Бог услышать никому».
После этих событий священник Василий Колмыков был переведен на новое место служения в станицу Подгорненскую. В 1918 году, когда в Семиречье утверждалась новая власть, в Подгорненскую вошел отряд красноармейцев. Первым комиссары арестовали отца Василия, затем пришли к церковному старосте Зосиме Фунтикову и устроили у него обыск, забрали церковное вино и деньги, а самого арестовали. Затем были арестованы еще 13 православных христиан.
Всех арестованных вывели за село на кладбище и расстреляли из пулемета. Перед расстрелом мучеников избивали, некоторым надели на голову мешки. Хоронить мучеников красноармейцы не разрешили. На горе напротив кладбища поставили пулемет и никого не подпускали к расстрелянным. Ночью селяне — казаки, среди которых были и сыновья старосты Зосимы, тайком пришли на кладбище и стали копать общую могилу. Пулеметчик, слыша звуки, доносящиеся с кладбища, время от времени давал очереди, прочесывая кладбище и прилегающую местность.
Выкопав могилу, казаки положили в нее священника Василия, старосту Зосиму и 13 убитых сельчан. На протяжении более 80 лет за могилой ухаживали местные жители. Со временем здесь была поставлена небольшая часовня, в которой горела неугасимая лампада. Часто, особенно в поминальные дни, к могиле мучеников приходили их земляки, молились, возжигали свечи. Несмотря на то, что в годы Великой Отечественной войны часовенку разобрали на дрова крестьяне-уйгуры, поселившиеся в этой местности (русские покинули станицу и возвратились в Россию), память о мучениках сохранилась до нашего времени. Могила их, обнесенная простой оградкой и увенчанная ветхим деревянным крестом, на протяжении многих лет не переставала быть местом почитания.
