В 1901 году Вениамина Фаминцева рукоположили во диакона ко храму в селе Карпово Богородского уезда, а в 1906 году — во священника к Троицкому храму в селе Троицком Бронницкого уезда Московской губернии. С 1912 по 1917 год он служил в Преображенском храме в селе Гари Дмитровского уезда, а в 1918 году был переведен в Крестовоздвиженский храм в городе Коломне. С 1919 года стал служить в храме Рождества Богородицы в селе Мещерино Коломенского уезда. В семье у него было двое детей, сын и дочь. Сын Серафим, будучи больным от рождения, скончался в 1934 году, дочь жила отдельно, жена о. Вениамина умерла, и он жил один, все свое время и всего себя посвящая служению Господу.
В 1936 году Мещеринский сельсовет запретил священнику ходить с молебнами по домам. До этого нужно было получать справку в мещеринской амбулатории, что в селе нет эпидемических заболеваний; с 1936 года работники амбулатории отказались давать такие справки, а без справки сельсовет не давал разрешения на молебны в домах. Приходской совет все же обратился в сельсовет: если нельзя ходить с иконами и крестами, к которым прихожане прикладываются, то хотя бы с кружкой, к которой никто не прикладывается и в которую прихожане могут доброхотно опускать деньги на содержание храма. Но и этого сельсовет не разрешил.
7 марта 1936 года приходской совет храма направил заявление во ВЦИК, прихожане писали: «Приходской совет постановил обратиться за разрешением этого вопроса ввиду предстоящей Пасхи в постоянную Центральную комиссию при ВЦИКе. Если нельзя ходить с иконами и крестом, к которым прикладываются, то нельзя ли ходить безо всего, поздравляя с праздником и собирая священнику на прожитие и на уплату налогов, а старосте на поддержание церкви и также на уплату налогов. Внутрицерковные доходы слишком малы, народ, занятый в колхозах, не всегда имеет время ходить в церковь, — следовательно, остается главным доходом требоисправление (крестины, похороны), которых также немного, и хождение в праздники по приходу». Ответа прихожане не получили.
26 ноября 1937 года в районной газете «Вперед» появилась статья, в которой в качестве примера подрывной деятельности церковников сообщалось о священнике Вениамине Фаминцеве: «Мещеринский поп всеми способами пытается “подружиться” с колхозниками и “приблизиться” к ним. Он не прочь почитать газету колхозникам, “побеседовать” с ними о выборах, написать какое-нибудь заявление и т. д. В каждом таком случае любой факт, любую газетную заметку он пытается истолковать в выгодном для себя свете, клевеща на советскую власть, ведя контрреволюционную агитацию». Отец Вениамин отправился к начальнику мещеринской почты узнать, кто автор статьи, чтобы объясниться, спросить, на основании каких фактов он написана. Но начальник почты отвечать отказался. О. Вениамин только рукой махнул и сказал в сердцах, что «советской власти больше писать не о чем, как только собирать эти кляузы»
В начале 1938 года сотрудники НКВД потребовали от секретаря Мещеринского сельсовета, чтобы тот составил характеристику на священника. Секретарь написал, что отец Вениамин занимался эксплуатацией ребятишек, заставил их однажды колоть дрова, проводил незаконно таинство крещения, не спросив разрешения сельсовета, ходил по домам, где люди настроены антигосударственно, что «отражается на работе и настроении колхозников».
Стали допрашивать свидетелей: один из них, девятнадцатилетний учитель мещеринской школы, показал, что священник в начале января 1938 года сагитировал одного из учителей школы – тот стал читать Евангелие и ходить в храм, за что был из школы уволен и уехал из села неизвестно куда, по поводу чего священник будто бы сказал: «Вот видите, большевики спохватились, стали переходить в православную веру, образованный учитель перешел в православную веру, а говорят все — Бога нет; скоро все коммунисты креститься будут».
27 февраля 1938 года отец Вениамин был арестован, заключен в тюрьму в городе Кашире.
— Следствие располагает материалами, что вы на похоронах восхваляли Муссолини и политику фашизма. Вы подтверждаете это?
— Такого разговора я не припомню. Возможно, и был какой разговор о международном положении, но восхвалять фашистов я не мог.
— Как вы смотрите на заметку про вас, напечатанную в газете «Вперед» 26 ноября 1937 года?
— Это чистая клевета, нет правдивого ни одного слова.
— Следствием установлено, что вы при получении данной газеты в помещении почты клеветали на советскую печать. Признаете это?
— Действительно, я в этот момент был на почте, говорил, что напечатана чистая ложь, и просил назвать мне фамилию селькора, на что мне ответили, что это секрет, — с этим я и ушел.
— Как и при каких обстоятельствах вы агитировали педагога Чекалина, который стал посещать церковь?
— Летом 1937 года я сидел на берегу реки. Ко мне подошел Иван Тихонович Чекалин и спросил меня, есть ли Бог? Я ответил, что да. И после этого мы с ним говорили часа два о жизни Христа. Он попросил у меня Евангелие. Я дал ему, после этого он стал посещать церковь.
— Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?
— В предъявленном мне обвинении я виновным себя не признаю.
На этом допросы были закончены, и 6 марта 1938 года следствие было завершено. 9 марта тройка НКВД приговорила отца Вениамина к расстрелу. Протоиерей Вениамин Фаминцев был расстрелян 14 марта 1938 года на полигоне Бутово.
