10 апреля 2013 года в Центре им. Вс. Мейерхольда в рамках цикла «Мутирующая реальность» состоялась публичная дискуссия «Полит.ру» «Кризис и выход из кризиса в XX веке: уроки экономики». Основными докладчиками выступили профессор Сорбонны Доминик Баржо и экономист, руководитель Экономической экспертной группу (ЭЭГ) Евсей Гурвич.
По мнению Доминика Баржо, с самой ранней человеческой истории некие фазы экспансий чередовались с фазами кризисов. Это можно увидеть, даже если вспомнить историю римской империи, закат которой как раз был связан с кризисами. Отсюда и идут учения о коротких и длинных экономических циклах.
Пути выхода из кризисов предлагались разные: «Подчеркивалось значение технического прогресса, как выхода из кризиса. И классические и неоклассические экономические теории реализовались в разработке дефляционной политики, которая нашла свое отражение в работах Артура Пигу . Сюда же можно отнести и кейнсианство. Кейнс выявил роль сбережений, и они для него играют главную роль в объяснении кризисов».
Профессор Сорбонны очень большое внимание уделил кризисам 19 века: «Для понимания кризисов я хотел бы вернуться к 19 веку, который характеризуется целой цепью промышленных кризисов. Это были и традиционные кризисы 1816 и 1817 годов с аграрной доминантой, и смешанные в 1846-1847 годах, и чисто промышленные кризисы 80- годов. Экономисты и историки характеризуют кризисы первой воловины 19 века как кризисы хранения запасов, а второй половины как чистые инвестиционные кризисы. Хотя, конечно, есть важное исключение, это Долгая депрессия 1873-1896 годов. В ней выделяют три элемента: трансформация рынков краткосрочных капиталов, создание крупных акционерных обществ, прогресс технологических процессов в сталелитейной промышленности. Это кризис привел к реорганизации всемирной экономики. Интересно, что выход из этого кризиса, благодаря технологическим возможностям, дал шанс развития и новым государствам».
Баржо считает, что современным экономистам и политика как раз следует уделить больше внимания сравнению цепи кризисов 1873-1896 годов и тех, с которыми мы столкнулись сегодня: «Причина моего заявления достаточно простая. Экономисты уже очень много размышляли о Великой депрессии 30-х годов. Она сильно повлияла на политический климат, сложившийся перед первой мировой войной, и на то, что инвестиции в промышленности были направлены на подготовку к войне, а это не имеет никаких параллелей с нынешней ситуацией в экономике. Энергетический кризис также характеризовался перестановками в иерархии сил… А кризис, который мы сейчас наблюдаем, все-таки имеет больше аналогий с депрессией конца 19 века, это масштабный и тяжелый кризис».
Евсей Гурвич в своем выступлении попытался выявить общую сущность кризисов: «Когда люди пытаются осмыслить всю историю кризисов, то появляются полностью полярные взгляды. Левые говорят, что это свидетельство порочности рыночной системы как таковой. Они считают, что один из них рано и поздно приведет к летальному исходу всей современной экономической системы. Противоположный взгляд основан на том, что кризисы – это проявление паник или маний и имеет чисто психологическое объяснение. Я не согласен полностью с первой точкой зрения, со второй согласен в том, что эти механизмы в некоторых кризисах действительно играют серьезную роль, но они не являются главными. Моя аналогия: кризис – это болезнь. Любой организм время от времени болеет, но это не значит, что болезнь не говорит об изначальной порочности конструкции. Кризисы, как и болезнь, бывают разных видов. Кризис - это либо резкое изменение каких-то экономических показателей, резкое изменение обменного курса, либо, второе, – это невозможность выполнять свои обязанности и функции... И в том, и в другом случае можно проводить аналогии с болезнями. Виды кризисов: долговые, валютные, банковские, фондовые. И вообще более общие, чем фондовые, это пузыри на рынках, когда надуваются цены каких-то видов активов, а потом они резко теряют свою стоимость. Такой тип кризисов известен давно: «Тюльпановая лихорадка» или история «Компании северных морей».
Также экономист считает, что можно выявить и некоторые общие черты всех кризисов: «Анализ показывает, что во всех кризисах больше общего, чем индивидуального. Это позволяет нам выводить обобщения. Я бы выделил всего два фундаментальных механизма. Первый из них – это изначально неправильная макроэкономическая политика государства. Когда бюджетная и кредитно-денежная политики не согласованы между собой, экономика обречена. В качестве примера можно привести аргентинский кризис.
Другим наиболее общим механизмом являются обманутые ожидания. Этот механизм часто недооценивают, но он присутствует почти в каждом кризисе. Например, долговой кризис . Если страна накапливает большой долг, это значит, что у инвесторов были неправильные ожидания. Если они давали стране в долг, они рассчитывали, что страна могла расплатиться. Или девальвация: те, кто держал валюту, рассчитывали, что ее стоимость не упадет. Или банковские кризисы. Те, кто держал деньги в кипрских банках, рассчитывали, что они их получат назад. Почти в любом кризисе мы этот механизм находим. Он реализуется из-за неполноты информации, реже из-за какого-то события, которое никто не мог предвидеть».
Гурвич серьезно изучал российский кризис 1998 года и рассказал то, что там было довольно много интересных сюжетов. И один из них был связан с «самосбывающимися ожиданиями»: «Все участники верили в то, что девальвация произошла, поэтому не покупали рублевые активы, результатом стала это самая девальвация. Если бы правительству удалось убедить, что экономика восстановится, то ее бы не произошло».
Подводя итоги дискуссии Гурвич сделал довольно печальный вывод: «Были специальные исследования, которые показали, что кризисы никого ничему не учат. Сравнивали страны, где были кризисы, и где их не было. Там где они были, вероятность их появления не уменьшается».
Доминик Баржо в свою очередь также подвел свои итоги: «Я хотел бы подчеркнуть тот факт, что не нужно ожидать слишком многого от исторической и экономической наук. Вторая моя идея состоит в том, что нужно видеть вещи в долгосрочной перспективе. Необходимо применять стратегию инвестирования, чтобы продолжать бег. Также надо понимать, что ключ к прогрессу лежит в человеческом капитале. Я хотел бы также подчеркнуть важность того факта, что экономическая политика, увенчавшаяся успехом, это всегда прагматическая политика. Также надо понимать, что экономисты-аналитики делают выводы, но реальность гораздо сложнее, чем любая экономическая модель. Выход из кризиса – это результат компромисса между разными подходами, которые нужно может менять в зависимости от страны. Проблемы России лучше всего сможет решить сама Россия. И тоже самое верное и для США, Франции и всех других стран».