Нефтяной кризис открывает новые перспективы для российской газохимической отрасли
Падение цен на нефть, вызванное коронавирусной паникой и развалом соглашения ОПЕК+, лишь на первый взгляд представляется серьезной проблемой для российской экономики. Как отметил во вчерашнем выступлении президент Владимир Путин, многие отрасли производства нашей страны имеют все шансы выйти из этого кризиса «значительно более окрепшими». Одной из таких отраслей сегодня можно назвать газохимию, особенно те её ресурсы, что связаны с производством метанола.
«Это, безусловно, должно отразиться на всей российской экономике, отразиться позитивным образом», – добавил президент, оценивая ситуацию на глобальных рынках. Конечно, экспортные доходы страны в короткой перспективе снизятся, однако эта недостача будет гораздо менее чувствительной, чем в 2014-15 годах. Всё благодаря тому, что нефтяная волатильность и санкции поспособствовали заметной диферсификации российского экспорта: не нефтью единой, как говорится. И на роль одного из главных «нефтезаместителей» сегодня выходит метанол – продукт переработки природного газа, активно вытесняющий традиционные виды моторного топлива.
Всего год назад, выступая на конференции «Азот Синтезгаз Россия и СНГ 2019», эксперт Аналитического центра при правительстве РФ Григорий Микрюков называл одной из причин повышения спроса на метанол стабилизировавшийся на тот момент рост нефтяных котировок. По его словам, дорожающая нефть заставляет промышленные предприятия и логистические компании (особенно в сфере морских грузоперевозок) все внимательнее присматриваться к газовым технологиям и альтернативным видам топлива. Этой действительно было так, и лучшим тому подтверждением является массовый ввод в эксплуатацию морских судов, оснащенных двухтопливными двигателями – способными работать как на традиционном мазуте, так и на метаноле. Линейку таких судовых двигателей вот уже лет тридцать активно разрабатывает машиностроительная корпорация MAN, первой оценившая перспективность метанола как топлива. Получаемый из газа метиловый спирт стоит намного дешевле мазута, бензина или керосина, при этом сохраняет свои свойства в более широком диапазоне температур, обладает высокой детонационной стойкостью и наносит гораздо меньше вреда экологии. Технические сложности, вызванные такими специфическими свойствами метанола как гидрофильность или уменьшенная летучесть (по сравнению с бензином) при низких температурах, были успешно преодолены. В итоге за последние несколько лет суда с метанольными двигателями ввели в эксплуатацию сразу несколько крупнейших судоходных компаний мира, таких как, шведская Proman Stena Bulk и Marinvest, японская NYK, канадская Waterfront и др. На китайских и корейских верфях строятся еще не менее десятка подобных судов по заказам разных судовладельцев.
Последнее обстоятельство стало фактором, обеспечившим метанолу «необратимость» спроса. В отличие от нефти, «просевшей» за последнюю неделю почти в два раза, ценовые потери метанола оказались куда менее существенными и, судя по всему, кратковременными. Так, 5 марта, по данным ICIS, фьючерсы на поставки метанола на условиях FOB (Free On Board) в порту Роттердам покупались по цене 235 евро/тонна, а 10 марта их средняя стоимость зафиксировала на уровне 215 евро/тонна. То есть, снижение составило менее 10% – можно сказать, статистическая погрешность на фоне всемирного «нефтяного шторма».
Еще одним парадоксальным фактом в этой связи можно назвать то, что наиболее перспективным рынком для российского метанола по-прежнему остается Китай – эпицентр коронавирусной инфекции и вызванной ею всемирной паники. Причин тому тому две. Во-первых, в самом Китае эпидемия уже очевидно идет на спад, и всё ближе час презентации эффективной вакцины. А после вынужденного «эпидемического» простоя китайская экономика покажет взрывной рост – в этом уверены практически все эксперты мира. И поскольку промышленность Поднебесной ежегодно потребляет более половины мировых объемов метанола, для российского экспорта открывается огромный рынок сбыта. Вторая причина – решение наших логистических проблем, долгое время препятствовавших выходу российского метанола на рынки Китая и стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Имя этому решению – Северный морской путь, освоение которого стало одним из главных нацпроектов России и было подкреплено указом президента Путина «Об основах государственной политики РФ в Арктике до 2035 г.», опубликованном в начале марта. И уже 12 марта Госдума на пленарном заседании планирует рассмотреть пакет законов, направленных на поддержку частных инвестиционных проектов в арктической зоне.
В упомянутом выше выступлении Григорий Микрюков как раз сетовал на то, что экспорту метанола из России на Восток препятствует дорогая логистика. «Свыше 94% производимого метанола идет в Европу – рынок, на который приходится всего 11% мирового потребления и который растет самыми низкими темпами (1,5-2%), – говорил он. – При этом Россия не поставляет метанол в крупнейший регион потребления – АТР – из-за высоких логистических затрат. В России отсутствуют производства, ориентированные на этот рынок, и основная часть новых проектов также ориентирована на Европу».
Так было всего год назад, но уже в этом году у берегов Ямала должен заработать «ФлотМетанол» – уникальный инновационный проект, представляющий собой флотилию плавучих заводов по производству метанола, которые будут «пристегнуты» к газодобывающих платформам на арктическом шельфе (в том числе к мощностям ОАО «Газпром»). Каждое из таких судов сможет производить 10 млн тонн товарного метанола в год, первый плавучий завод планируется ввести в эксплуатацию в августе-сентябре. К судну, оснащенному собственным перевалочным терминалом, будут непосредственно для загрузки швартоваться танкера, и дальше – курс по Севморпути на Китай и Юго-Восточную Азию.
Значение реализации этого проекта, особенно в нынешних условиях, переоценить трудно. Да и в целом, Россия, как выясняется, взяла очень верный «курс на метанол», позволивший уже сегодня в значительной степени, что называется, сдемпфировать ущерб от падения нефтяных котировок. До 2025 года в Ленинградской, Тульской областях, Краснодарском крае, на Дальнем Востоке должны открыться не менее 10 новых производств суммарной мощностью 30-40 млн т метанола в год. Самый близкий к реализации – вышеназванный «ФлотМетанол», и именно он, подобно ледоколу, призван прорубить российской газохимии путь на азиатские рынки. По сути, с очередным нефтяным кризисом для России сработал (наконец-то) принцип «не было бы счастья, да несчастье помогло». Именно поэтому и курс рубля, хотя и снизился, но не спикировал в девальвацию, как это случилось в 2014-м.
