В федеральном правительстве все еще не приняли окончательного решения относительно повышения налогов в ближайшем будущем. Впрочем, как свидетельствуют источники газеты «Ведомости», дискуссия идет не вокруг повышения налогов как таковых, обсуждается лишь то, какие именно налоги следует повышать.
Как стало известно в начале июля, Министерство финансов настаивало на том, чтобы ввести налог с продаж и одновременно увеличить налог на добавленную стоимость. Налог с продаж — новый для России, он идет в региональные бюджеты, а это важно, поскольку именно на регионы легла основная нагрузка за исполнение «майских указов» Владимира Путина.
Также обсуждался вопрос о повышении подоходного налога, а об увеличении отчислений в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования чиновники говорили уже открыто.
Теперь, по информации «Ведомостей», сторонников у введения налога с продаж уже не осталось. Все-таки новый налог требует администрирования, значительного изменения в законодательстве и других нововведений, которые представляются достаточно сложными даже для федеральных ведомств.
Сейчас уже обсуждается только повышение НДС на 2 процентных пункта, до 20%, зато не в отдаленном 2018 году, а уже с 2015 года. Повышать налоги в середине электорального цикла, конечно, не самая приятная работа, но, уверенны в правительстве, оно того стоит — иначе сбалансировать бюджетную систему просто не удастся.
Общая черта всех налогов, повышение или введение которых обсуждается — и НДС, и НДФЛ, и налога НсП — в том, что основное бремя по их выплате ложится не на сырьевых гигантов, а на потребителей и компании, основная масса расходов которых заключается в выплате зарплаты работникам.
Налог на добавленную стоимость — очень сложный для администрирования и появился только во второй половине 1950-х годов. Для конечного покупателя он мало отличается от налога с продаж — в чеке всегда можно увидеть, что из 100 рублей, заплаченных за товар или услугу, государству в виде НДС уходит 15 рублей 25 копеек.
Кардинально НДС отличается от НсП для покупателя, который сам является плательщиком НДС, то есть что-то производит. Тогда компания имеет право при расчете своих налоговых обязательств вычесть из суммы налога, полученной от покупателя произведенного им товара, сумму налога, который он уплатил своему поставщику. Таким образом каждое звено в производственной цепочке уплачивает лишь небольшую часть НДС, а основное бремя ложится на конечных потребителей.
Одно из свойств НДС, ради которого его и ввели практически все развитые государства, - освобождение от национальных косвенных налогов экспортеров, что делает вывозимый из страны товар более привлекательным на рынках и позволяет лучше развиваться промышленности, ориентированной на экспорт.
В условиях России эта особенность НДС означает, что им в меньшей степени облагается сырьевой сектор — ведь именно сырье вывозится из страны. В тоже время компании, ориентированные на внутренний рынок, облагаются НДС по полной — это и услуги, и ритейл, и коммунальная сфера, и прочие направления, где значительна доля труда среди затрат предприятий.
Вообще, НДС можно считать «главным» налогом. В 2014 году он должен принести в федеральный бюджет 3,7 трлн рублей, а общий объем доходов — 14,2 трлн. Иными словами, каждый четвертый полученный казной рубль оказывается в ней именно благодаря НДС.
НДФЛ — это подоходный налог, низкой ставкой которого, всего 13%, так гордились либеральные реформаторы в начале 2000-х годов. Этот налог платят все, кто получает хоть какой-то официальный доход — не важно, зарплата это, разовая подработка, рента от сдачи квартиры или что-то еще. Казалось бы, налог этот должен волновать только граждан — но российской законодательство устроено таким образом, что налоговым агентом работника является работодатель, и сумму, которую налогоплательщик должен отдать государству в качестве НДФЛ, он даже не получает на руки.
Такая ситуация, с одной стороны, очень удобна — гражданам не заморачивают голову хождением по лишним инстанциям, обычный россиянин, который работает в одном месте (в отличие от американца или немца) не должен вообще связываться с налоговой инспекцией. С другой стороны, повышение налога отразится в конечном счете именно на работодателях — потому что зарплатные ожидания от изменений в Налоговом кодексе не изменятся, а какая часть дохода компании тратится на уплату НДФЛ, сотрудников волнует мало. Так как в сырьевых компаниях доля расхода на сотрудников заметно ниже, чем в несырьевых, удар, в первую очередь, почувствует именно сектор услуг.
Аналогичная ситуация с ростом взносов на медицинское страхование — сейчас их выплачивает работодатель, так что рост отчислений также в первую очередь отразится именно на несырьевом секторе экономики.
Несмотря на то, что идея повышения налогов не нравится никому — избежать этого вряд ли удастся. Региональные бюджеты залезли в долги из-за необходимости повышения зарплат учителям, врачам и работникам культуры. В результате в России все больше регионов, основная часть расходов которых идет на зарплаты — повышать уровень жизни бюджетников, конечно, стоит, но необходимость отказываться из-за этого от вложений в инфраструктуру пока еще не обоснована.
Рост НДС на 2 процентных пункта, по расчетам правительства, принесет казне дополнительно около 500 млрд рублей в год. Предполагается, что по крайней мере половину от этой суммы получат регионы в качестве запоздалой компенсации за выполнение «майских указов» президента.
Поддержка регионам потребуется еще и в результате «налогового маневра», который должен перенести тяжесть налогообложения на сырьевые компании с акцизов и пошлин на НДПИ. В результате сокращений акцизов на бензин просядут доходы региональных дорожных фондов, им может понадобиться дополнительно около 90 млрд рублей.
После повышения налогов, которое должно принести в бюджет столь необходимые средства, главное — уследить за тем, чтобы бизнес на начал переходить в тень. Серые зарплаты, черный нал, уход от налогов — это все реальная и вполне хорошая альтернатива закрытию предприятий из-за невозможности выплачивать налоги.
