В последнее время усилились разговоры об ускорении инфляции. Это и не удивительно – всю осень и зиму цены на ряд продовольственных товаров были «заморожены», поэтому инфляции как таковой было мало, если не считать традиционного январского повышения регулируемых государством цен и тарифов. Зато все это время в экономике непрерывно накапливался инфляционный потенциал, который и может дать себя знать с началом весны. Потенциал накапливался потому, что хотя денежные доходы граждан росли, они не могли сразу транслироваться в рост цен, так как цены были под контролем у государства. Но как только цены будут «отморожены», накопленный инфляционный потенциал даст себя знать, и стоимость продуктов питания наверняка пойдет вверх.
Но этот накопленный инфляционный потенциал может и не сработать, если, например, виды на урожай и сам урожай 2008 года будут хорошими. Тогда скачок продовольственных цен будет не очень большим. Ну, а если с урожаем не повезет, то тогда цены вырастут по полной программе.
Несмотря на угрозу роста продовольственных цен, надо отметить, что все эти колебания, связанные с урожаем или замораживанием и последующим отмораживанием – вещь конъюнктурная. Указание на них не дает ответа на вопрос, почему инфляция, то ускоряясь, то уменьшаясь, непрерывно продолжается год за годом, и ей не видно ни конца, ни края.
В принципе, не трудно предположить, что в основе инфляционных явлений лежат более мощные факторы, чем просто изменение погодных условий и вмешательство государства в тонкий механизм рыночного ценообразования. Именно они постоянно гонят цены вверх, а какие конкретно цены и на какие товарные группы - уже определяет рыночная конъюнктура или хозяйственная структура той или иной страны.
Что касается нас, то не надо долго думать, чтобы сделать очевидный вывод, что в основе российских инфляционных явлений лежит динамика цены на нефть. Нефть – наш основной, базисный, товар, поэтому цена на него однозначно определяет цену всех остальных товаров и услуг. Чтобы в этом убедиться, хотя бы на поверхностном уровне, достаточно только посмотреть на динамику мировых цен на черное золото.
Движение мировых цен на нефть сортов Вrent и Urals в 2001-2007 гг.
$/баррель/годы | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 |
Цена нефти Brent, Великобритания | 24 | 25 | 29 | 38 | 54 | 65 | 72 |
Цена нефти Urals, Россия | 23 | 24 | 27 | 34 | 51 | 61 | 69 |
Из таблички видно, что, начиная с 2003 года цены на нефть пошли вверх, и потащили за собой внутренние российские цены. Если брать в качестве базисного наш сорт Urals, то с $27/баррель он подорожал до $69/баррель, то есть в два с половиной раза. Разумеется, внутренние цены на нефть и нефтепродукты выросли не в той же пропорции, так как существуют технические ограничения на экспорт и государственное регулирование внутренних цен, которое то вводится, то отменяется, но их динамика почти повторяет мировую. Средняя цена нефти за тот же период выросла в 3,4 раза, а бензина – в 2 раза.
Внутрироссийские цены на нефть и нефтепродукты в 2001-2007 гг.
нефть и нефтепродукты/годырублей за тонну | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 |
Нефть добытая (включая газовый конденсат) | 1504 | 1929 | 2065 | 3426 | 4812 | 4434 | 7075 |
Бензин автомобильный АИ-92 (АИ-93 и т.п.) | 4987 | 6083 | 7412 | 9251 | 9321 | 10706 | 14645 |
За этот же период внутренние потребительские цены выросли на 70%. Это очень близко к росту стоимости бензина, но поскольку производство и реализация далеко не всех товаров и услуг зависит от его цены, то понятно, что общий индекс цен отстает от роста стоимости топлива. Тем не менее, тенденция вполне ясная.
Однако кроме статистических закономерностей, есть еще экономический механизм, который транслирует изменение мировых цен во внутренние инфляционные процессы. И действует этот механизм очень жестко, не оставляя национальным регуляторам никакой возможности для противодействия инфляции.
Механизм трансформации высоких внешних цен во внутреннюю инфляцию действует с двух сторон. С одной стороны, как это было показано выше, рост мировых цен влияет на рост внутренних издержек. Если за границей растут цены на топливо, то и внутри страны они тоже растут, а вслед за ними растет стоимость всех товаров и услуг, при изготовлении которых они используются. В результате получается т.н. инфляция издержек, которая особенно ярко проявляется в экономике России, так как низкая эффективность оборудования, которое используется для добычи, переработки и транспортировки нефтяного и газового сырья не позволяет хотя бы частично амортизировать внешний ценовой шок.
Другая сторона экономического механизма, переводящего внешние цены во внутреннюю инфляцию, действует не так прямолинейно, но от этого не менее эффективно. Эта сторона называется кредитно-денежной политикой Центрального банка, она путает многие карты. Если, например, предположить, что Центральный банк не вмешивается в естественные хозяйственные процессы и никак не реагирует на изменения в условиях внешнего спроса, то тогда рост валютной выручки от продажи российской нефти и газа на мировых рынках по постоянно растущим ценам не должен приводить к изменению во внутрироссийском денежном обращении. То есть, несмотря на то, что валюты на счетах российских экспортеров становиться все больше и больше, на рублевой денежной массе это никак не сказывается, и в своих размерах она практически не увеличивается.
Но стабильный размер рублевой денежной массы при нарастающем размере валютных доходов означает ревальвацию национальной валюты. Курс рубля начинает расти относительно курсов валют других стран. А это, в свою очередь, приводит к относительному удешевлению иностранных товаров по сравнению с российскими. Удешевление же иностранных товаров ведет к расширению их импорта, и они во все возрастающем количестве начинают попадать на внутренний российский рынок. В результате рост объемов относительно дешевого импорта позволяет удержать средний индекс цен на постоянном или почти постоянном уровне, и инфляции как таковой не происходит. Хотя, конечно, внутренняя структура цен существенно меняется: топливо и другие товары, изготовляемые из нефти и газа, дорожают, а другие товарные группы, во многом благодаря импорту и высокому курсу национальной валюты, дешевеют.
Но на самом деле все происходит совсем не так. Российский Центральный банк на протяжении нескольких лет постоянно скупает достаточно большую часть валютной выручки, в результате чего та часть валюты, которая могла бы быть использована на приобретение импорта, оседает в его резерве. Одновременно во внутреннее обращение выпускается дополнительная рублевая наличность, которая стимулирует внутренний спрос и, соответственно, цены. Цены, конечно, растут, потому что товарное предложение увеличивается не так быстро, как денежный спрос.
Какие причины заставляют Центральный банк скупать валюту в резерв и увеличивать тем самым рублевую эмиссию, хотя все сотрудники этого учреждения наверняка знают о ее негативных последствиях?
Исторически первая причина состоит в том, что в свое время, когда у России был большой внешний долг, валюта для его погашения получалась только путем покупки ее Центральным банком у экспортеров. Банк покупал валюту за счет денежной эмиссии, так как Министерство финансов, которое, собственно, отвечало и отвечает за обслуживание и погашение внешнего долга, тогда не располагало достаточными налоговыми ресурсами, чтобы покупать валюту для его погашения самостоятельно. Потом ситуация поменялась, благодаря росту мировых цен на нефть и обложению нефтяного экспорта прогрессивной пошлиной у Минфина появились собственные ресурсы, львиная часть долга была погашена, и к помощи Центрального банка уже не прибегали. Но он продолжал покупать валюту в резерв, так как считал необходимым удерживать курс рубля на прежнем уровне и не допускать его ревальвации.
Мотивировалась эта политика следующим.
Во-первых, надо было поддерживать работоспособность отечественного производителя, а для этого не допускать на внутренний рынок иностранных конкурентов. Не допускать их можно было, только удерживая курс рубля на заниженном уровне, искусственно удорожая тем самым импорт.
Во-вторых, Центробанк имел в виду, что у большого количества юридических и физических лиц имеются валютные сбережения и доходы, и поэтому ревальвация рубля и, соответственно, девальвация иностранных валют, приведет к снижению благосостояния большого количества граждан и фирм.
В-третьих, Центробанк не забывал о необходимости поддерживать ликвидность в экономике, то есть выпускать в обращение столько денег, чтобы вся произведенная товарная масса могла быть полностью реализована. Причем в данном случае на него давила ситуация 90-х годов, когда пытаясь проводить жесткую денежную политику, ликвидность старались уменьшать, вызвав к жизни такие явления как неплатежи, бартер, взаимозачеты, денежные суррогаты и тому подобные прелести, не говоря уже о приостановке производства большого количества предприятий, которые могли нормально работать, будь предложение денег в экономике больше.
В-четвертых, проблема ликвидности в условиях постоянного роста внутренних цен, который подстегивался ростом внешних цен, только усложнялась. Себестоимость товаров, производимых внутри России, постоянно росла, вслед за ней росли и товарные цены, а это могло привести к кризису сбыта. Что было бы совсем некстати для начинавшей набирать обороты российской промышленности. Поэтому, чтобы избежать этого кризиса, надо было поддерживать покупательский спрос, то есть повышать его как минимум, таким же темпом, с каким росли внутренние цены. А для этого надо было постоянно увеличивать денежное предложение, покупая валюту в резерв.
В-пятых, рост денежного предложения не мог не привести к падению процентных ставок на внутреннем денежном рынке, что, по мнению руководителей Центробанка, должно благотворно повлиять на обеспечение кредитными ресурсами реального сектора экономики. Процентные ставки действительно снизились, и хотя долгосрочных кредитов больше не стало, но краткосрочные кредиты на формирование оборотных средств стали вполне доступны.
В-шестых, постоянный рост денежной массы не полностью реализовывался в росте товарных цен. В конце-концов, никто не отменял хранение денег в наличной форме как резерв на разного рода случаи. До последнего времени эти резервы создавались в наличной иностранной валюте, но после наступления периода девальвации доллара спрос на валюту для целей создания резервов упал, а спрос на рубли, соответственно, вырос. Что, разумеется, снизило инфляционное давление рублевой эмиссии на товарные рынки.
При этом замещение долларов рублями в резервах граждан автоматически дополнялось ростом этих резервов (или кассовых остатков) из-за роста их номинальных доходов. Понятно, что чем выше доход, тем выше и кассовые остатки, и тем больше они поглощают денежной наличности и снижают инфляцию.
Кроме того, наверняка часть рублей оседает или используется в расчетах в странах СНГ, валюты которых тоже далеки от совершенства, и поэтому требуют наличия твердой параллельной валюты. В результате вытеснения инвалюты из резервов граждан, рост этих резервов по мере роста доходов, и рост спроса на рубли в СНГ – инфляционное давление было не таким сильным, каким могло бы быть, если бы вся рублевая эмиссия попала на товарные рынки.
В-седьмых, не стоит забывать, что Россия была и остается членом МВФ, а это накладывает на нее определенные обязательства. В частности, хочет она того или нет, Россия должна в случае достижения активного сальдо платежного баланса финансировать пассивное сальдо платежного баланса других стран-членов МВФ. А это означает, что монетарные власти страны обязаны скупать в свой валютный резерв (в данном случае – резерв Центрального банка) все те денежные знаки, которые другие страны-члены МВФ выпустили для финансирования пассивного сальдо своего платежного баланса. Отвертеться от этой обязанности практически невозможно, тем более, что у многих стран пассивное сальдо возникло как раз из-за роста цен на нефть и газ. Ну, а раз валютные резервы страны растут, то и внутренняя денежная эмиссия тоже увеличивается.
И в-восьмых, не стоит сбрасывать со счетов психологический фактор. Одна мысль о том, что у органов монетарного регулирования на резервных счетах лежит сначала 100, потом 200, потом 300, наконец 400 и, в конце концов, 500 миллиардов долларов, могла успокоить любого, даже самого нервного оператора денежного рынка, не важно, рублевого или валютного: с нами ничего не будет, потому что у нас гигантские валютные резервы, которыми можно покрыть любую дыру, любой дефицит, любой отток капитала.
Таким образом, проинфляционная политика Центрального банка имеет достаточно много оснований. И главное из этих оснований, на наш взгляд, состоит в том, что Банк России не хочет сокращать внутренний спрос и поэтому выпускает в оборот деньги по мере роста мировых цен на товары российского экспорта. А то, что эта политика, кроме фоновой инфляции, приводит к периодическим инфляционным всплескам, можно отнести на счет других органов государственной власти или вообще погодных условий. В 2005 году цены на общественные услуги выросли из-за неудачно проведенной монетизации льгот, в 2006 году цены на жилье выросли из-за неудачного закона о долевом строительстве, в 2007 году цены на продовольствие выросли из-за неурожая на Украине. А сам Центробанк здесь не при чем.
Ну, а что касается 2008 года, то тут никаких дополнительных факторов, давящих на рост цен, и не требуется. Со второй половины прошлого года мировые цены на нефть резко пошли вверх, и с привычного уровня в $55/баррель подросли до $100/баррель. А это обязательно приведет к скачку инфляции в России, хотим мы этого или нет. И единственная надежда на то, что этот инфляционный нажим будет не таким сильным, связана с тем, что напуганные американским кризисом инвесторы будут выводить с развивающихся рынков свои активы, а это увеличит спрос на валюту и снизит ее покупку в резерв Центральным банком.
