3 июля РВК провел экспертный семинар о выстраивании института профессиональной экспертизы. Заинтересованные представители заказчиков экспертизы и экспертных структур обсудили проблемы, подходы и опыт выстраивания систем экспертизы.
– Для меня остается непонятен термин «профессиональная экспертиза»: это тавтология или оксюморон? – начал разговор генеральный директор РВК Игорь Агамирзян. - Практики научно-технических советов, появившиеся в СССР, сохранились и сегодня, при этом испытывается очевидный дефицит экспертных сообществ в экономической, деловой среде. Традиция высшей научной экспертизы на уровне РАН сохранилась, но научная среда не всегда адекватна вызовам современности, потребностям общества и рынка.
Экспертные сети
- Современные сообщества экспертов формируются в экспертные сети в интернете. Они существуют за рубежом, у нас их нет, хотя они очень полезны, - заметил научный руководитель факультета прикладной математики и ИТ Финансового университета при правительстве РФ и основатель экспертной сети EXPINET Борис Славин.
Благодаря скандалу с сотрудником хедж-фонда FrontPoint Джеймсом Скауроном в 2011 году на 30% снизилось доверие к рынку экспертных сетей. Сейчас, по его словам, это доверие восстанавливается, примером тому могут послужить преуспевающие компании, которые не сдают своих лидирующих позиций по нескольку лет.
- Если вы посмотрите на распространение экспертных сетей по миру, то увидите, что 70% из них приходится на США, 12% - на Великобританию и 10% - на Китай. Если вы посмотрите на их качество, то США забирает на себя более 90% того, что связано с географией рынка экспертизы, - говорит Борис Славин. - Часто с экспертами общаются по телефону, в венчурных фондах часто также используются аналитические отчеты, в хедж фондах – личный контакт. Услугами сетей пользуются либо через абонентскую плату, либо транзакционно. В России используется второй способ, Европа использует их симбиоз.
Существует три вида экспертных сетей, говорит Борис. Сети общего профиля - это крупные платформы всеобщего пользования, такие как GLG research, Guidepoint Global. Есть и специализированные сети: Askvisory, CognoLink. Регистрация на них проста, но после кризиса новых экспертов просят пройти тесты на профессиональную этику.
Отраслевые экспертные сети – это сети, где эксперты зарабатывают деньги; в других сетях зарабатывают либо на них, либо через рекламу. Отраслевой, например, является крупнейшая американская сеть, объединяющая медицинских работников – Sermo.
Одной из проблем экспертного сообщества сегодня является мотивация экспертов, считает Славин. Участие в сетях должно оплачиваться - это должно стимулировать проводить исследования на должном уровне. Но для большинства экспертов это не основной источник дохода. Главной мотивацией является участие в общем деле и приобщение к новым знаниям.
- Кто здесь состоит в экспертных сетях? – обратился к аудитории Игорь Агамирзян. Поднялось четыре руки. – Да, наше экспертное общество плохо интегрировано в международные платформы. Я являюсь членом GLG уже 10 лет. Я провел четыре консультации по весьма узкому профилю и мне ни разу не заплатили. Но я согласен, что сети существуют не для того, чтобы заработать, а для того, чтобы включиться в сообщество и посмотреть на его работу.
Опыт работы государства
- Я работала с финансовым сообществом в Экспертном совете при правительстве РФ, это очень необычное объединение, в котором тесно взаимодействуют регуляторы и участники рынка, - рассказала директор аналитического центра «Форум» Екатерина Малофеева. – Вначале два сотрудника организовывали в этом совете работу 350 человек. Там сильный уровень саморегулирования. Чиновники и участники рынка, как выяснилось, всегда говорили на одном языке и решения находят очень быстро - для многих секторов это редкость.
По ее словам, формат такого совета оказался востребован из-за высокого качества экспертизы и разумного в каждом случае подбора экспертов. Однако требования есть не только к качеству анализа, но и к лицам, его проводящим. Правительство хочет работать с понятными, известными людьми, приоритетной формой становится живое общение. Это отделяет от экспертизы людей, находящихся далеко от Москвы. Малофеева отметила, что задачей ближайших полутора лет является подключение немосковских специалистов.
- Проекты интересны, полезны, но Совет при правительстве устроен жутко нелогично, - добавил Игорь Агамирзян. - Люди, входящие в этот совет действительно бывают очень занятыми, и сидеть на сайте правительства, который пока далек от идеала, не хотят. А собрать встречи рабочих групп - нетривиальная задача. Механизм интервью по телефону проще и требует меньше ресурсов. А кто, кроме меня, состоит в этом совете?
Никто не поднял руки.
Екатерина Малофеева обернулась на заместителя директора Института проблем передачи информации РАН Михаила Гельфанда и он взял микрофон.
Принципы научной экспертизы
- В Экспертном совете при правительстве должны быть специалисты по бюджетному процессу и выбору стратегических направлений движения государства, я явно таковым не являюсь, а если бы и являлся, то мне бы никто не дал выбирать, - засмеялся он. – Но я бы хотел рассказать здесь об основных принципах научной экспертизы.
Во-первых, эксперт должен быть компетентным в той области задач, которую ему направили. Однако не стоит понимать это слишком узко: иначе возникает личная заинтересованность даже в отсутствие прямого конфликта интересов. Во-вторых, должны быть прозрачный регламент и возможность отправлять отзывы о работе. В-третьих, должен соблюдаться принцип соразмерности. Если проводится молодежный конкурс, то не стоит делать панель экспертов из нобелевских лауреатов, чтобы его судить. То же самое касается оплаты работы экспертов и несбалансированности подбора конкурсантов: аспиранту на его исследование потребуется меньшая сумма, чем опытному ученому. В-четвертых, деньги на науку выделяются довольно маленькие и на поддержание лаборатории необходимо много маленьких грантов, которые получать непросто. Однако теперь существует запрет на двойное финансирование.
По словам Гельфанда, во всех фондах необходима ступенчатая система: балльная оценка внешними экспертами и потом панельное обсуждение заявок и экспертных анкет. Для совсем больших проектов был бы разумен механизм интервью, членам экспертной панели стоило бы задавать вопросы заявителям. Также кроме конкуренции грантополучателей должна быть и конкуренция грантодателей.
Проблемы взаимодействия с иностранными экспертами
- Мне всегда казалось интересным взаимодействие зарубежных экспертов с российскими, - начала директор по взаимодействию с экспертным сообществом Startbase Дженнифер Трилевич.
Когда бывает необходимо получить экспертизу по узкой теме, люди из самой страны обычно как раз являются членами команды, которая подала заявку. В этом случае явно будет какой-то конфликт интересов, здесь помогли бы специалисты в этой области из других стран. В Сколково, например, создают международную экспертную коллегию, половина членов которой – зарубежные эксперты и половина - российские.
- При получении бизнес-экспертизы необходимо, чтобы эксперт разбирался в современной реальности. Сколько раз мы сталкивались с тем, что эксперты не заинтересованы в самых насущных вещах для общества. Действительно, кому нужны автоматы, куда можно вставлять купюры и оплачивать коммунальные услуги? – задал вопрос Трилевич.
При текущей геополитической обстановке сложно найти экспертов, которые не представляют риска для российских проектов. Не прост и вопрос оплаты труда - открытия зарубежного счета, выплаты налогов, определения гонорара и выбора валюты.
– Однако экспертной сетью те объединения, с которыми я общаюсь, я бы не называла. Это скорее базы, в них люди не общаются между собой, - заключила она.
Госбук: стадии развития
- У нас была совершенно другая история, - сказал генеральный директор ОАО «Госбук» Сергей Холкин. - Наша экспертная сеть изначально задумывалась как платформа под одного заказчика. В ней работала группа IT и 300 человек экспертов, территориально разделенных между собой, но вместе изучающих вопросы и решения президиума Cовета по развитию информационного общества. Наша задача состояла в том, чтобы организовать механизм обсуждения и обработку результата. Наиболее активные люди во время обсуждения допускались на Совет и могли выступать в защиту своего мнения.
Осознав, что платформу можно открыть не только по IT проблемам и не только в госсекторе, «Госбук» создал ряд тематических сообществ, которые должны были набрать себе экспертов по исследованию профильных проблем. Но оказалось, что некоторые эксперты не умеют пользоваться компьютером.
После того, как Совет расформировали, «Госбук» оказался без заказчика, но продолжил работать. В 2010 году 90% читателей были жители Москвы, а сейчас их только 30% - остальные из регионов. «У участников проекта остался только один независимый канал, где они могу донести свое мнение. И потому мы решили работать с ними и для них», - говорит Холкин.
В качестве своей задачи «Госбук» изначально поставил организацию обсуждения и сбора экспертов. Предоставляя набор информации, он оставляет принятие решений самим читателям. Жесткая модерация обсуждения, как полагают создатели проекта, позволяет не отходить от главной темы и предупреждает бессодержательные конфликты.
- Многие из вас упомянули взаимооценку экспертов. Одно условие, на которых должны сыграть все экспертные сети – как государственные, так и научные – это запуск у нас в стране рынка репутаций, - подвел итог Игорь Агамирзян. - У нас есть сильнейший рынок статусов, но при этом практически отсутствует репутационный рынок, на котором держится большая часть инновационно-технологической активности во всем мире. Вот венчурный капитал не работает без рынка репутаций, а подавляющее большинство решений за рубежом принимают инновационные сообщества. Также и в науке: у нас есть слабо пересекающиеся сообщество ученых, являющихся учеными и по репутации, и по статусу. Причем репутация у них на мировом рынке, а статус – на российском.
