Китайский рычаг мирового кризиса

Падение китайского фондового индекса, вызванного рутинной проверкой властей на Шанхайской фондовой бирже, повлекло за собой малопредсказуемые последствия для всего мирового хозяйства. После того, как фондовый индекс Shanghai Composite в понедельник, 26 февраля, повысился на 1,4% и впервые превысил отметку в 3.000 пунктов, во вторник он рухнул на 8,84 процента до отметки 2.772 пункта, что стало самым большим падением с февраля 1997 года.

Китайские власти стали проводить проверку биржи на предмет того, не является ли такой высокий показатель фондового индекса результатом спекулятивной игры. И, судя по реакции рынка, их предположения оказались небеспочвенными. Наверняка многие брокеры и дилеры искусственно загоняли курсы ценных бумаг вверх, чтобы потом фиксировать прибыль, оставляя «с носом» остальных игроков.

В принципе, это обычная биржевая спекуляция, которая ведется на всех биржах мира не одно столетие, но китайские власти были обеспокоены ростом числа непрофессиональных игроков, многие их которых, решив, видимо, что можно быстро заработать деньги на бирже, стали закладывать свое имущество для получения кредитов, на которые покупались акции. Власти, по всей видимости, хотели пресечь этот неорганизованный поток, однако их действия вызвали реакцию во всем мире, и погнали вниз фондовые индексы всех бирж.

На первый взгляд, это выглядит очень странно, потому что китайский фондовый индекс, Shanghai Composite, мало что значит для мировых фондовых рынков. Это такой маленький локальный рынок, вроде нашей РТС, на котором можно спекулировать, но проводить размещения крупных пакетов акций сложновато. Это, в частности, отражается в его числовом значении, максимально составлявшем всего 3000 пунктов. Но падение индекса этого локального рынка вызвало падение другого китайского индекса, который уже является международным - гонконгского Hang Seng. Влияние этого индекса на мировое хозяйство гораздо серьезнее, чем шанхайского (его числовое значение еще за 10 дней до описываемых событий составляло 20500 пунктов, а после падения он «весил» всего 19442 пункта, потеряв более 1000 пунктов). Ну, а вслед за Hang Seng повалились все остальные – японский Nikkei упал с 17897 пунктов до 17218, американский Dow Jones снизился с 12741 пунктов до 12114.

На этих уровнях фондовые биржи закрылись пятницу, а в понедельник, падение продолжилось. Японский фондовый индекс Nikkei  снизился до 16642 (на 576 пунктов), а Dow Jones при открытии торгов свалился до 12061 пунктов (на 53 пункта).

Снижение фондовых индексов означает декапитализацию компаний, чьи акции котируются на фондовых биржах. Снижение стоимости компаний, в свою очередь, ухудшает условия их финансирования – банки неохотно будут давать кредиты под залог их ценных бумаг, а получить дополнительные средства на бирже путем продажи какой-то части пакета акций не получится – когда все падает, новых размещений не проводят.

У падения биржевой стоимости акций есть и другая сторона, которая резче всего должна проявиться в США. Дело в том, что большое количество домохозяйств этой страны активно пользуется потребительскими кредитами, которые выдаются банками под залог ценных бумаг, находящихся в собственности домохозяйств. Размер кредита зависит от стоимости залога, то есть ценных бумаг, и если его стоимость понизилась, то тогда банк требует или довнесения обеспечения, или погашения части кредита. Для домохозяйств и то, и другое требование – вещи трудноисполнимые, потому что свободными деньгами в нужных объемах они не располагают. Если же требование об увеличении залога или снижении задолженности не выполняется, банки могут инициировать процедуру банкротства, что крайне нежелательно для общей экономической ситуации, так как имущество могут потерять десятки миллионов семей.

Таким образом, если падение фондовых индексов продолжится, то результат для мировой экономики будет плачевным. Правда, судить о том, что сейчас происходит – кризис или «коррекция», всегда происходящая после активных спекуляций, сложновато. Все-таки пятипроцентное падение Dow Jones - это не самое страшное, что может произойти на фондовом рынке. Другой показатель состояния дел в мировой экономике – цена на нефть – находится на достаточно высоком уровне, и падать пока не собирается. Хотя на нее сейчас оказывает влияние «иранская премия за риск», то есть угроза операции США в Иране, но если эта угроза снизится, то и цены на нефть пойдут вниз. Вот тогда и станет ясно, что же у нас происходит.

Пока же этой ясности нет, можно проанализировать уже сложившуюся ситуацию. Понятно, почему кризис начался именно с Китая – эта страна последние десять лет была лидером роста мировой экономики, она заняла ведущие позиции по многим параметрам. А если у лидера что-то не ладится, то тогда плохо становится и всем остальным. Что, собственно, и отразила негативная динамика фондовых индексов. Но вот почему плохо стало в Китае? Ведь если судить по показателям, отражающим уровень жизни - таким, например, как доход на душу населения, то Китаю еще очень далеко до ведущих стран мира, не говоря уже о ближайших соседях – Южной Корее и Японии. Китайцам, что называется, еще расти и расти, - и вдруг кризис.

Вероятно, на это есть много причин. Отметим, что говорить о необходимости замедления темпов экономического роста китайские хозяйственные руководители стали уже несколько лет назад. По их мнению, высокие темпы роста экономического развития Китая были вызваны высокими темпами инвестиций, а последние финансировались за счет высокой нормы сбережений и, соответственно, очень низкой нормы потребления китайских граждан. И вот китайские руководители как раз и говорили, что неплохо бы эту ситуацию поменять: сбережения и инвестиции снизить, а потребление повысить. Соответственно, очень может быть, что они от слов перешли к делу и искусственно вызвали обвал на национальном фондовом рынке, чтобы отбить охоту у граждан делать инвестиции, то есть покупать акции. Рассчитывая, что обжегшиеся на молоке китайцы перестанут заниматься подобными глупостями, и начнут постоянно увеличивать свое внутреннее потребление. Что, кстати, полезно всем – и самому народу, который будет лучше питаться и одеваться, и китайским производителям, которые получат новый рынок сбыта прямо у себя в стране.

Тем не менее, делать выводы о том, что данный спад на рынке - внутреннее китайское дело, еще рановато. Все мы прекрасно помним, что кризис 1997 года начался как раз в Восточной Азии, хотя и не в Китае, а в других странах этого региона (в более южной его части). Не исключено, что теперь просто наступила его очередь сотрясать мировую экономику, тем более, что сроки уже подошли – со времени прошлого кризиса прошло почти десять лет, что является стандартным интервалом между экономическими кризисами.  

См. также