Судебное разбирательство вокруг конкурса на Восточно-Таймырский участок между Роснедрами и компанией «Роснефть», которая обратилась с заявлением о нарушении конкурсных процедур, превращается в комедию одного актера. Причем «актер» этот выступает лишь в качестве третьей стороны, но в активности значительно превосходит ответчика.
Вчерашнее заседание Арбитражного суда г. Москвы было посвящено ходатайству компании «ЛУКОЙЛ-Западная Сибирь» о снятии обеспечительных мер: компания выиграла право на разработку участка, но суд запретил Роснедрам выдавать ей лицензию.
Пытаясь убедить суд в необходимости отмены этого запрета, представитель частной нефтяной компании заявил, что из-за обеспечительных мер ЛУКОЙЛ может нарушить сроки лицензии на проведение работ. «У нас содержится ряд обязательств, по которым нужно выполнить мероприятия, чтобы не пропустить срок, установленный в лицензии», — сказал юрист. Кроме того, по его словам, пока сохраняются обеспечительные меры, якобы страдает федеральный бюджет, «поскольку компания «ЛУКОЙЛ-Западная Сибирь», признанная победителем конкурса, не может перечислить установленные конкурсом два миллиарда рублей, которые являются единоразовым платежом и которые должны быть перечислены в федеральный бюджет». «Поэтому мы говорим о том, что в действительности здесь имеются факты ущемления и нарушения интересов победителя конкурса», — добавил он, посетовав на то, что каждая неделя промедления на Восточно-Таймырском участке в условиях крайнего севера кратно увеличивает стоимость работ по месторождению для выполнения лицензионных обязательств.
Однако представитель «Роснефти» с легкостью парировала эти доводы: начав с «процессуальных возражений», она обратила внимание суда на тот факт, что возникновение у третьей стороны каких-либо обязательств «связано исключительно с моментом выдачи лицензии, и, соответственно, сейчас отсутствуют какие-либо основания говорить о том, что у ЛУКОЙЛа до этого момента возникли какие-то обязательства, которые он вдруг не сможет исполнить». «Даже в конкурсной документации предусмотрено, что проект поисково-оценочных работ, которые, по мнению ЛУКОЙЛа, он не сможет начать вовремя, подлежит лишь разработке, согласованию и утверждению в течение одного года со дня выдачи государственной лицензии, — заявила представитель «Роснефти». — То есть любые доводы третьего лица о том, что сейчас имеет место нарушение его прав в связи с невозможностью исполнить какие-либо его обязательства, являются необоснованными, не основаны на нормах действующего законодательства и, в том числе, не соответствуют порядку условий проведения конкурса. Таким образом, это в принципе не может повлиять на нарушение каких-либо сроков и обязательств».
По словам юриста «Роснефти», представители ЛУКОЙЛа, говоря о невозможности выполнения каких-то лицензионных обязательств, «вводят суд в заблуждение»: «Дело в том, что лицензионные обязательства не сформулированы, лицензия не выдана. Более того, порядок и условия проведения конкурса не содержат никаких сроков проведения работ и вообще никаких дат, кроме того что поисково-оценочные работы должны проводиться в течение одного года с момента выдачи лицензии. То есть исключительно для целей введения суда в заблуждение ЛУКОЙЛ говорит о нарушении каких-то обязательств».
Что касается суммы разового платежа, о неуплате которого говорил представитель ЛУКОЙЛа, то, по словам юриста «Роснефти», в контексте обеспечительных мер это не имеет значения, поскольку «в любом случае, в случае законного предоставления права пользования недр по данному участку, эта сумма поступит в бюджет, и, соответственно, федеральный бюджет от этого не потеряет».
В своем выступлении представитель «Роснефти» еще раз напомнила о «достаточно грубых нарушениях», которые, по мнению нефтяной компании, были допущены в ходе конкурса, и нарушают интересы государства: «В частности, при подготовке конкурсной документации было произведено искусственное изменения конфигураций Восточно-Таймырского участка: акваториальная часть не была включена в площадь участка, что нарушило требование закона о рациональности недропользования. Кроме того, не были учтены и включены в конкурсную документацию актуальные данные о геологическом состоянии прогнозных ресурсов данного участка, полученные ранее в результате регионально-геологического изучения, что в итоге привело к уменьшению разового платежа в 35 раз. При проведении конкурса были допущены грубые манипуляции критериями допуска к участию в конкурсе и выборе победителя. Было проведено сравнение ТЭП (технико-экономических показателей — прим. ред.) не в том виде, в котором оно было утверждено в Роснедрах в порядке условий конкурса. Соответственно, отмена обеспечительных мер и выдача лицензии по результатам конкурса приведет к неполучению доходной части федерального бюджета, искусственному занижению ресурсного потенциала месторождения, нерациональному освоению участка недр». По ее словам, отмена обеспечительных мер приведет к нарушениям интересов государства, поскольку «основным интересом государства как собственника недр является максимально эффективное, рациональное использование недр, изучение участка и, главное, предоставление этого права пользования недрами с учетом установленных законом процедур».
Другой представитель «Роснефти» обратил внимание суда на «непонятную поспешность действий ЛУКОЙЛа», который стремится «быстрее потратить деньги, не имея даже полученной лицензии». «Непонятна эта уверенность в том, что все останется в том положении, в каком оно было по итогам конкурса, при том, что допущенные нарушения весьма существенные, — отметил юрист компании. — Исход данного спора на сегодня абсолютно не предрешен, и так рваться, что-то уже осваивать на месторождении — это как минимум неразумно. Все, что мы слышим сейчас, — это не более чем спешка, ничем не обоснованная. Хотя, может быть, мы не знаем того, что знает ЛУКОЙЛ. Но для нас исход этого дела не очевиден. Мы настаиваем на том, что этот конкурс был проведен незаконно. Если же судебный акт будет не такой, о котором думает третья сторона, а будут удовлетворены требования заявителя, то у «ЛУКОЙЛа-Западная Сибирь» возникнет право требовать компенсации этих самых понесенных расходов на освоение участка недр. И вот тогда уже будут нарушены публичные интересы. Соответственно, все это приведет к серьезным последствиям, затруднительности или невозможности исполнения судебного акта».
Говоря о нарушениях, допущенных в ходе проведения конкурса, представитель «Роснефти» высказал предположение, что некоторые члены конкурсной комиссии были аффилированы с победителем. «Обстоятельства подготовки и проведения конкурса свидетельствуют о том, что Роснедрами предприняты все возможные действия, имеющие своей целью передачу участка недр фактически на безальтернативной, внеконкурсной основе, — заявил он. — Факты нарушений дают основание полагать, что лица, входившие в состав конкурсной комиссии, действовали небеспристрастно и были прямо заинтересованы в победе одного из участников конкурса. При этом положения действующего законодательства, требующие замены членов конкурсной комиссии в связи с выявлением у них конфликта интересов с одним из участников конкурса и его заинтересованности в определенном исходе конкурса, были проигнорированы. Имеющиеся сведения, подтверждающие наличие конфликта интересов сразу у нескольких членов комиссии, подлежат проверке правоохранительными органами».
А что же Роснедра? Любопытно, что в ходе полемики между юристами нефтяных компаний представители агентства, привлеченного к этому делу в качестве ответчика, выполняли роль пассивных наблюдателей, оставив решение об обеспечительных мерах «на усмотрение суда» (при том, что эти меры налагают запреты именно на регулятора). «Роснедровцы» и сидели — вольно или невольно — поближе к «лукойловцам», и пару раз что-то с ними обсуждали, в связи с чем сложилось ощущение, что без помощи частной компании Роснедра не могут защитить свою позицию в суде. Вот и думай после этого, так ли уж преувеличил Михаил Леонтьев на своей нашумевшей пресс-конференции, говоря о «сцепке» регулятора и частной нефтяной компании...
Дмитрий Кузнецов
