Внезапно возникшая нехватка топлива в рядерегионов России (особенно прогремел Алтай) недолжна никого удивлять. Поскольку российская экономика уже давно и прочновписана в мировое разделение труда и мировые производственные цепочки, болееили менее значимое изменение мировых цен ключевых товаров с небольшим временнымлагом обязательно транслируется на внутренний рынок. Поскольку рост мировых ценна нефть, вызванный событиями на Ближнем Востоке и Северной Африке, происходитуже несколько месяцев, и этот рост составляет около 50%, то неудивительно, чтопроизошло повышение внутренних цен. А там, где цены еще не повысились, товарныерынки просто оголились.
Сама трансляция мировых цен навнутренний рынок произошла достаточно просто. Увидев рост цен, российские нефтяныекомпании постарались перенаправить на внешние рынки максимально возможныеобъемы топлива. Для этого они могли сократить поставки сырой нефти нанефтеперерабатывающие заводы (постановка заводов на ремонт – самая удобнаяпричина для этого), и увеличить ее поставки на внешние рынки. Но поскольку наувеличение экспорта сырой нефти есть определенные технологические ограничения(пропускная способность трубопроводов и размер перевалочных мощностей в морскихпортах), то нефтяные компании стали отправлять на экспорт дополнительноеколичество нефтепродуктов, то есть бензина и дизельного топлива. В результатеэтого маневра поставки на внутренний рынок сократились и после того, кактоварные запасы на местах потребления были исчерпаны, начался кризис.
Но длительный рост мировых цен –это только фон, на котором разворачиваются внутренние события. Чтобы на российскомтопливном рынке начался кризис, нужен какой-нибудь местный детонатор. И этимдетонатором, как нам представляется, стало начало посевных работ. Веснойтопливо всегда дорожает, так как тракторы в массовом порядке начинают выходитьв поле и потреблять дополнительное количество дизельного топлива. Соответственно,имеющиеся запасы топлива на нефтебазах уходят в сельское хозяйство, а другимгруппам потребителей уже мало чего достается.
Другой детонатор – рост числачастных автомобилистов, выезжающих на трассы после того, как с них сошел снег.Вслед за ними растет спрос на топливо, что в обычных условиях является благомдля нефтяных компаний, ну а вот в текущей ситуации блага стали дефицитными,поэтому «подснежникам» лучше по-прежнему пользоваться общественным транспортом.
Поскольку ситуация с дефицитомтоплива, судя по всему, за одну неделю не исправится, государство предпринимаети еще предпримет разнообразные шаги по регулированию топливного рынка. Допрямых запретов на экспорт или доведения заданий по поставкам избранным группамконечных потребителей дело, скорее всего, не дойдет, но вот введениеограничений на экспорт нефтепродуктов в виде запретительных пошлин или квот наэкспорт (или даже эмбарго) может быть проведено очень легко. Правда, если этимеры будут введены, то хотелось бы рассчитывать, что ближе к глухой осени ихвсе-таки отменят, так как сеять и убирать к тому времени будет уже нечего, ивысвободившиеся объемы топлива со спокойной душой, можно будет перенаправить навнешний рынок. Если, конечно, цены на внешнем рынке по-прежнему будутсверхвысокими.
В противном случае, еслигосударство начнет играть в игру под названием «рынок», и скажет, чторегулирование свободного ценообразования не является его задачей, взлет цен натопливо нам всем гарантирован, а потом гарантирован рост протестных настроенийс возможным перекрытием автомагистралей, блокировкой автозаправок и томуподобными вещами.
Хотя рост цен на нефть инефтепродукты в целом для российской экономики считается удачным стечениемобстоятельств (несмотря на сжатие предложения на внутреннем рынке), надоотметить, что нефтяные компании и государство оказываются совершеннонеподготовленными к колебаниям мирового рынка. Причем неподготовленными, какминимум, уже второй раз. Первый раз был в начале 2008 года, когда опьяненныерезким скачком цен на нефть российские хозяйственные руководители решили, чтоэтот рост – навсегда, и стали строить совершенно умопомрачительные планыразвития российской экономики. Потом планы рухнули, и руководители еще два годаприходили в себя. Теперь ситуация повторяется второй раз, и очень хочетсянадеяться, что у людей, принимающих стратегические решения, появится пониманиетого, что боевые действия и политические волнения в беднейших странах мира –очень слабая база для долгосрочных проектов.
