Ситуацию в российской промышленности сейчас трудно назвать однозначной. С одной стороны, часть отраслей вроде автомобильной тянут ее вниз, но, с другой стороны, другие отрасли вроде пищевой показывают положительные результаты. Промышленность и не растет, и не падает. Такое состояние называется неустойчивым равновесием.
В принципе, подобного рода равновесие не является каким-то новым экономическим феноменом. Как правило, в условиях депрессии потребители стараются экономить и откладывают дорогостоящие покупки «на потом». А потребителям, которым не хватало собственных накоплений, а потому рассчитывавшим на банковский кредит, сейчас этот кредит не получить. Поэтому отрасли, выпускающие дорогостоящие товары длительного пользования, сейчас испытывают нехватку спроса и поневоле начинают тормозить и тянуть за собой вниз все остальные отрасли.
Кроме того, поскольку большая часть продукции подорожала из-за девальвации рубля в конце 2014 — начале 2015 гг., это тоже снизило спрос на товары длительного пользования.
И, наконец, резкий рост процентных ставок сделал малодоступным кредит не только для потребителей, но и для производителей, что вынудило их сократить заимствования и, соответственно, снизить производство.
В результате отрасли промышленности, производящие товары и услуги повседневного спроса вроде продуктов питания, фармацевтики, электро- и теплоэнергии, горюче-смазочных материалов, общественного транспорта, коммунальных услуг и т.п., продолжают работать, хотя им и пришлось немного снизить обороты.
Вместе с ними активно работают отрасли, ориентированные на экспорт. Хотя их валютные доходы уже не такие большие, какими они были еще год назад, но девальвация рубля позволила не только удержать экспорт в прежних объемах (в натуральном выражении, разумеется), но даже немного его нарастить.
Таким образом, равновесие в российской промышленности складывается под влиянием стабильности (и даже роста) в отраслях, выпускающих товары повседневного спроса и экспортные товары, и падения производства в отраслях, выпускающих товары длительного пользования. Это равновесие, хотя и очень относительное, демонстрируется в достаточно непростой внешней обстановке – при падении мировых цен на нефть и в условиях секторальных санкций.
У производственного сектора даже есть небольшая возможность нарастить выпуск продукции. Во-первых, если курс рубля и процентные ставки снизятся в достаточной степени, чтобы производители, в свою очередь, могли снизить цены на более или менее значимую величину, то тогда одна из частей отложенного спроса сможет вернуться на рынок и снять с него дополнительные количества продукции.
Во-вторых, поддержку промышленности сможет оказать торговля, запасы товаров в которой сильно просели после декабрьского ажиотажа. Понятно, что хотя теперь спрос полностью восстановится еще не скоро, однако в торговой сети всегда надо иметь минимально необходимый запас товаров для бесперебойной торговли. И восстановление этих запасов до требуемого уровня поможет промышленности, пусть и не на долго, увеличить выпуск продукции.
В-третьих, государственный бюджет собирается оказать финансовую помощь наиболее значимым отраслям, предоставляя им субсидии, которые позволят пережить период высоких процентных ставок.
Таким образом, у российской промышленности есть шанс не только удерживать выпуск на текущем уровне, но даже слегка этот уровень превысить.
Однако, как можно предположить, на этом успехи производственного сектора закончатся. Закончатся потому, что для дальнейшего роста необходим ввод новых мощностей или реконструкция старых. Но это возможно, во-первых, только при массовом импорте иностранного оборудования и, во-вторых, при привлечении иностранного финансирования. Сейчас, к сожалению, ни то, ни другое нереально. Массовый импорт - из-за сильного обесценения рубля, которое, даже после «апрельско-майского восстановления» по-прежнему делает цены иностранных средств производства запредельно высокими. А привлечение внешнего финансирования – из-за секторальных санкций.
Чтобы иметь возможность развиваться дальше, российская промышленность или должна ждать, когда курс рубля и процентные ставки вернутся на прежний уровень, или активно заниматься импортозамещением. Но и то, и другое требует времени, а пока время будет идти, текущий выпуск будет примерно одним и тем же.
Однако ожидание – не самый лучший способ развивать индустрию, тем более, что хорошо известно, что с ней надо делать, когда она находится в состоянии депрессии.
Когда нагрузка на производственный аппарат снижается, в индустрии образуется достаточно большое количество свободных мощностей. Они высвобождаются, так как при снизившемся спросе издержки производства на этих мощностях не могут окупиться. Поэтому такие мощности или консервируют (если есть надежда, что спрос скоро восстановится), или ликвидируют, если депрессия всерьез и надолго.
В результате, «на ходу» остаются только самые востребованные предприятия с наименьшими издержками, уровень которых соответствует сократившемуся платежеспособному спросу. И за счет того, что эти предприятия, благодаря полной загрузке, остаются прибыльными даже в период депрессии, они могут накопить инвестиционные фонды, которые будут вложены в строительство новых предприятий после того, как промышленность восстановит свой рост.
Собственно говоря, для российской индустрии можно предложить два таких варианта развития, тем более, что предприятий с избыточным, морально устаревшим и физически изношенным оборудованием у нас более, чем достаточно. Они есть и в энергетике, и металлургии, и на транспорте, и все они мешают российской экономике восстанавливаться.
Для этого сначала оценить, на продукцию каких отраслей спрос упал ненадолго и можно ли этот спрос восстановить, а на продукцию каких отраслей и предприятий спрос упал на длительное время и восстановлению не подлежит. После этого часть мощностей первой группы отраслей консервируется (с уплатой владельцам ренты), а мощности второй группы ликвидируются с уплатой владельцам остаточной стоимости ликвидируемого оборудования. После чего можно будет считать, что рынок от избыточных мощностей очищен и может продолжать работать дальше, так как равновесие на нем уже не неустойчивое, а вполне себе устойчивое.
