29 сентября у премьер-министра Владимира Путина прошло совещание по вопросам разработки Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года и Основных направлений деятельности Правительства Российской Федерации до 2012 года. 1 октября эти вопросы будут рассмотрены а заседании правительства. Попробуем проанализировать первый из рассматриваемых документов.
Показатели экономического развития, - вещь хорошая, но несколько абстрактная. Из них не совсем ясно, как изменится жизненный уровень населения, и изменится ли он вообще. Именно подобными абстрактными цифрами оперирует разработанная Минэкономразвития Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. В этой концепции приводятся прогнозы валового внутреннего продукта, объема промышленного производства и внешней торговли, а также прогнозы выпуска продукции по большому набору отраслей российской экономики, но мало говорится о потреблении на душу населения и о дифференциации этого потребления в зависимости от уровня доходов российских граждан.
Мы решили посмотреть на проблему прогнозирования и программирования экономического развития с несколько иной точки зрения. Как нам представляется, логичным было бы начинать расчеты с основных компонентов конечного потребления населения, и в зависимости от динамики этих компонентов выводить динамику остальных производств и отраслей. К основным компонентам конечного потребления, которые имеет смысл рассматривать в долгосрочных прогнозах именно для России, относятся потребление и производство пищевых продуктов, приобретение и производство легковых автомобилей и, наконец, приобретение и строительство жилья.
Очевидно, что спрос на эти товары удовлетворен далеко не полностью, поэтому отечественному производителю (или его иностранному партнеру) будет, где развернуться, и в этом смысле прогнозирование их производства на долгосрочную перспективу имеет смысл. Кроме того, эти показатели являются легко прогнозируемыми (правда, не очень легко достижимыми), так как примерно известны потребности в каждом из этих товаров
Следующим соображением, по которому рассматриваемые товары могут считаться ключевыми при составлении прогнозов, является наличие сильных межотраслевых взаимодействий, когда развитие одной отрасли конечного потребления ведет за собой развитие еще нескольких отраслей и подотраслей промежуточного и первичного производства.
Так, хорошо понятно, что развитие пищевой промышленности ведет за собой развитие сельского хозяйства. А развитие этих двух отраслей требует, во-первых, развития машиностроения, во-вторых, развития химической промышленности (удобрения) и, в-третьих, развития инфраструктуры (складское хозяйство). То есть, устанавливая параметры развития только одной отрасли, мы одновременно задаем параметры развития еще четырех крупных отраслей экономики.
Аналогичные рассуждения можно привести и в отношении автомобильной промышленности, хотя наличие гигантского количества смежных производств в этой отрасли очевидно и комментариев не требует. Кроме того, понятно, что развитие внутреннего автомобильного парка будет означать и рост спроса на топливо а, соответственно, задавать параметры развития для нефтяной промышленности. Про строительство гаражей, особенно подземных, даже и говорить не хочется.
Еще одним соображением в пользу использования в качестве основного объекта для прогнозирования пищевой, автомобильной и строительной отраслей является необходимость учитывать многоуровневый характер современной экономики. Условно говоря, экономику можно разделить на отрасли, работающие непосредственно на конечный спрос и использующие относительно простые технологии, и на отрасли, в большей степени производящие элементы основного капитала и новые материалы, с конечным спросом напрямую не сталкивающиеся. Для определения параметров развития этих отраслей очень важно учитывать объем доходов, создаваемых в отраслях, работающих непосредственно на конечный спрос. Если доходы, создаваемые в отраслях, удовлетворяющих конечный спрос, будут недостаточными, то продукция и услуги, создаваемые в отраслях с более высоким уровнем применяемой технологии и, соответственно, являющиеся более дорогими, не смогут быть реализованы в размерах, при которых их производство является рентабельным.
В качестве примера такой высокотехнологичной отрасли можно привести реанимируемый уже несколько лет авиапром. Понятно, что при наших расстояниях обойтись без авиации невозможно. Однако авиационная промышленность и авиационный транспорт – вещь очень дорогая, что выражается, в частности, в разнице цен на авиационные и железнодорожные билеты. И если железнодорожный билет может позволить купить себе любой работающий гражданин, то вот про авиационный билет такого сказать нельзя. Авиация до сих пор остается элитным видом транспорта, доступным ограниченному количеству состоятельных людей, и на массовость претендовать не может. Хотя государство может вложить в развитие отрасли десятки миллиардов рублей, чтобы отрасль могла штамповать до сотни самолетов в год (так, кстати, и спроектировано МЭРТом), нет никакой гарантии, что внутренний платежеспособный спрос будет достаточен, чтобы загрузить все эти самолеты в размерах, достаточных для рентабельной работы авиакомпаний. То есть вероятна ситуация, что самолеты у авиакомпаний будут, но вот летать на них будет некому, и прибыли они приносить не смогут.
Правда, по поводу необходимости учета доходов для реализации высокотехнологичной продукции может быть сделано возражение: значительная часть доходов у нас создается в нефтегазовом комплексе, особенно при реализации его продукции на экспорт. А спрос на высокотехнологичную продукцию предъявляют в том числе служащие этих отраслей. В этом смысле учет доходов, создаваемых в секторах экономики, работающих на внутренний спрос, ничего не дает, так как сбыт высокотехнологичных товаров и услуг обеспечивается доходами секторов, работающих на внешний спрос.
Однако это возражение действует только при текущей ситуации, когда мировые цены на энергоносители очень высоки. Если цены снизятся, то нефтяники и газовики по уровню своих доходов не будут сильно выделяться среди остальных категорий промышленно-производственного персонала и их спрос на высокотехнологичную продукцию и услуги упадет. Поэтому делать ставку на одну нефтегазовую отрасль очень опасно из-за высокой частоты колебаний ее доходов, и для прогнозирования спроса на продукцию и услуги высокотехнологичных отраслей надо учитывать не только внешние доходы, но и внутренние.
Таковы основные доводы в пользу прогнозирования экономического развития страны на базе прогнозов развития трех отраслей конечного потребления. При этом мы сознательно отказываемся от использования в качестве параметров прогнозирования продукции таких отраслей, как производство бытовых приборов, медицинских препаратов и предметов парфюмерии и гигиены, а также радиоэлектронных товаров и приборов. Не говоря уже о материалах для ремонта помещений, обоях и мебели, а также одежде и обуви. Отказываемся, во-первых, потому что значительную часть этих товаров мы получаем по импорту. Если же они производятся, то на предприятиях, принадлежащих иностранному капиталу. И в этом смысле под наше внутреннее планирование они не совсем попадают. А во-вторых, эти отрасли можно не рассматривать при прогнозировании, так как они очень эластичны по спросу: если будет расти спрос, то будут расти и они, причем практически автоматически. Иначе говоря, задавая параметры развития трех ключевых отраслей, мы задаем параметры развития для всей остальной экономки.
Рассматривая Концепцию МЭРТа с точки зрения описанной выше методологии, нам приходится отметить, что ни о каких межотраслевых связях, ни о каком взаимодействии выплачиваемых доходов и предлагаемых к реализации товаров речи там не идет. Концепция МЭРТа ничем не отличается от советских перспективных планов и прогнозов, выстроенных по отраслевому принципу. Сначала идет одна отрасль со своими перспективами, потом вторая, за ней третья, и так до конца списка. Как эти отрасли будут между собой взаимодействовать, каким будет спрос и предложение, как доход будет делиться на потребление и сбережение, остается совершенно непонятным.
Например, из прогноза производства сельскохозяйственной и пищевой продукции совершенно не ясно, какой доход будет выплачен работникам этих отраслей и как спрос будет предъявлен на товары, потребляемые внутри этих производств. Хотя в Концепции делается попытка увязать объем производства зерновых с объемом выпуска сельхозтехники, но никаких расчетов не приводится, поэтому попытка выглядит очень слабой. Также нет никакой увязки объема топлива, который будет потребляться машинно-тракторным парком сельского хозяйства, с производством этого топлива нефтеперерабатывающей промышленностью. В Концепции приводятся данные о желательном потреблении минеральных удобрений и об объеме выпуска этих удобрений химической промышленностью, что является позитивным фактом, однако из-за отсутствия прогноза доходов в сельском хозяйстве и доли доходов, используемых на приобретение удобрений, этот прогноз повисает в воздухе.
Такая же претензия может быть предъявлена и прогнозу по автомобильной промышленности. Хотя сам прогноз количественно выглядит вполне реальным, но вот как рост автомобильного парка, который спроектировал МЭРТ, повлечет за собой спрос на автобензин и смазочные масла, совершенно не ясно.
В общем, складывается впечатление, что Министерство просто взяло и сложило отраслевые прогнозы, даже не позаботившись о том, чтобы их между собой состыковать. Расчет при этом мог делаться или на то, что когда эти прогнозы начнут реализовываться, состыковывать отраслевые планы и программы можно будет в режиме ручной настройки, в худших традициях советского Госплана и Госснаба, или на то, что рыночная экономика может выправить провалы плана сама, без посторонней помощи.
См. также:
