Спустя год после введения продовольственного эмбарго в ответ на санкции ряда стран Запада в отношении российских чиновников, политиков, бизнесменов и компаний, экономика России, как выражаются эксперты, дошла до дна, от которого ей в ближайшее время, возможно, не удастся оттолкнуться без политических и социальных изменений.
Высокие цены вошли в привычку
В последнем исследовании Аналитического центра при правительстве России говорится, что продовольственное эмбарго негативно сказалось на конкуренции, привело к росту цен и снижению качества поставляемой на рынок продукции, в том числе по программе импортозамещения. С декабря 2013 года по май 2015 года продовольственная инфляция достигла 28,7%. Основной рост пришелся на ноябрь 2014 — февраль 2015, когда наблюдался максимальный уровень падения рубля.
В мае 2015 года потребительские цены на говядину выросли на 23%, свинину — на 22%, сыр — на 20%. Сегмент товаров, не попавших под запрет, также не избежал роста цен: сахар подорожал на 52,2%, макароны — на 21,6%. За последнюю неделю рис и гречка подорожали на 0,2-0,4%. По данным Росстата, килограмм гречки нарастил 30 рублей за год, сегодня он, в среднем, стоит 69,2 рубля. Неожиданное подорожание риса связывают с увеличением стоимости ресурсов, а также большой долей импортного риса, цены на который сильно зависят от колебания доллара.
С начала 2015 года цены на продовольственные товары выросли в среднем на 11,2%, по Москве — на 12,6%. Наибольший рост пришелся на овощи и фрукты. По данным исследования компании Nielsen, россияне тратят на покупку продуктов питания от 39% до 69% семейного бюджета. Большую часть своих доходов в продуктовых магазинах оставляют 39% граждан. Бюджет на продукты для семьи, состоящей из двух взрослых и одного ребенка в Москве, исходя из баз данных «Ценомера», в месячном исчислении составляет от 19,5 до 29,8 тысячи рублей.
Центробанк констатирует «постепенное привыкание населения к высоким ценам», что выражено в способах адаптации к новым экономическим условиям: россияне предпочитают искать более высокооплачиваемую работу, чем отказываться от некоторых видов товаров. Как говорится в исследовании ЦБ, инфляционные ожидания населения в июле снизились до апрельских 13,9%. При этом доля респондентов, ожидающих рост цен, осталась на уровне 81%. Текущий уровень инфляции воспринимается как очень высокий.
Несмотря на мощные вложения в программу импортозамещения, ее реализация пока осуществляется точечно, что, как отмечают в Аналитическом центре при правительстве, связано с длительными сроками окупаемости производства ряда продуктов. Ранее глава Минсельхоза Александр Ткачев заявил, что через 10 лет отечественные продукты вытеснят импортные, а государственная поддержка сельскохозяйственного сектора станет беспрецедентной. В ведомстве рассчитывают, что в ближайшие пять лет агропрому предоставят около двух триллионов рублей.
«У нас не больницы, а сараи»
Куда более устрашающе выглядит ситуация с импортозамещением в фармакологии и медицинских технологиях. Это признают и российские законодатели. Сенатор Антон Беляков заявил, что Россия столкнулась с катастрофическим дефицитом лекарств — без участия иностранных компаний выпускается не более 7% препаратов. Из списка жизненно необходимых лекарственных средств, который включает 600 наименований, на данный момент 65% — импортные лекарства. Чтобы выйти из этой ситуации, считает Беляков, придется либо создать экономические преференции для производителей, компенсировать потребителям возросшую стоимость препаратов, либо нарушить международное право, чтобы производить запатентованные зарубежные лекарства.
Вместе с тем на сайте правительства опубликован проект закона об ограничении госзакупок ряда иностранных медицинских препаратов и техники, в том числе рентгеновских аппаратов, аппаратов УЗИ, дефибрилляторов, инкубаторов интенсивной терапии для новорожденных, а также костыли и протезы — всего около 100 наименований импортных медицинских товаров. Еще в феврале вице-премьер Ольга Голодец предложила заменить большую часть иностранных лекарственных препаратов местными, ради «расширения внутреннего производства всех медицинских препаратов и изделий на российском рынке».
Реформа здравоохранения, проводимая «социальным блоком» во главе с Голодец, сопровождается ростом больничной смертности. В целом в первом квартале уровень смертности вырос на 3,7%, что связано как с низким качеством системы здравоохранения, так и с образом жизни в условиях пауперизации. Вместе с тем происходит постоянное сокращение медицинского персонала. На критику в правительстве парируют: есть и другие резервы экономии, например, за счет урезания видов бесплатной медицинской помощи. Номинальный рост расходов на здравоохранение оценивается в 2,1% в год, но с учетом инфляции этот показатель может значительно превысить ожидания.
Крайне острой остается проблема в онкологии. С февраля прошлого года Россию потрясла серия самоубийств онкологических больных, которые не смогли получить качественную медицинскую помощь и покончили с собой, не в силах выносить сильнейшие боли. По словам доктора медицинских наук, онколога Алексея Масчана, между суммами, которые тратятся на онкологию в России и Европе существует «драматический разрыв». Поэтому, констатирует онколог, при нынешнем подходе к медицине, Россия никогда не сможет сравняться в этом отношении с успешными странами.
«Нужно перестраивать все больницы. У нас не больницы, а сараи. И в этих сараях лежат по шесть человек в одной палате в безобразных условиях. Один на весь этаж туалет. Должно быть резко увеличено количество среднего медицинского персонала — сестры и лаборанты. И главное — нужно начать нормально людей учить», — сказал Масчан.
На фоне милитаризации бюджета остальные социальные расходы также урезаются. За первый квартал 2015 года 26 регионам пришлось сократить статьи расходов на образование, 16 регионов урезали расходы на социальную политику. Мораторий на накопительную часть пенсии может быть продлен на 2016 год. Как отмечает «Независимая газета», на меры социальной защиты тратится менее 30% от всех государственных расходов — в странах Запада этот показатель гораздо выше.
Импортозамещение: конкретных решений просили не ждать
С момента обострения отношений с Западом одним из ключевых вопросов стала возможность (или невозможность) импортозамещения и реиндустриализации без социально-политических перемен и высвобождения дополнительных ресурсов. Оппозиция заявила, что реальные перемены в экономике станут политическим самоубийством для нынешней власти.
Правительству приходится действовать реактивно, чтобы определить новые мощности для развития экономики. В научном сообществе дискуссии об экономической модернизации России на базе импортозамещения прекратились в 2008-2010 годах. Вероятность найти источники финансирования, чтобы конечный продукт соответствовал потребностям, остается туманной.
Накануне в Краснодаре состоялось первое заседание правительственной комиссии по импортозамещению. Выступление премьер-министра Дмитрия Медведева дало понять, что комиссию мало интересует рынок продовольствия — в первую очередь она будет заниматься вопросами замещения иностранной продукции в машиностроении и станкостроении, в электронике, легкой и фармацевтической промышленности, сообщает «Коммерсантъ». По существу новая комиссия будет заниматься закупками машиностроительной продукции госсектором и компаниями, получающими господдержку — это около 4,5 тысячи крупных компаний. Однако конкретных решений как минимум до января попросили не ждать.
Макропоказатель на шее
В Минэкономразвития по-прежнему настаивают, что в III квартале Россия выйдет из рецессии. По предварительным данным, в июле российская экономика перестала падать в сравнении с предыдущим месяцем. Накануне Росстат опубликовал оценку ВВП во II квартале: спад составил 4,6% после спада на 2,2% в I квартале. За июль цена российской нефти Urals упала на 10% в сравнении со средними июньскими ценами, что вынудило производителей возобновить повышение цен на свою продукцию. В промышленности продолжилось сокращение выпуска и спроса, сокращаются внутренние и экспортные заказы, говорится в исследовании компании Markit. Положительную динамику показывает потребление электроэнергии и железнодорожные грузоперевозки. Индекс предпринимательской активности сохраняется на уровне минус 7%.
В Высшей школе экономики полагают, что ответить на фундаментальный вопрос — возобновится ли экономический рост — в данный момент тяжело, но при текущих ценах на нефть можно предположить, что значимого роста точно не будет. С этим согласна главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова: по ее мнению, рост в 2016 году будет символическим — на 0,3%. «Мне кажется, так и есть: мы дошли дна. Вопрос в том, что восстановление происходит не так быстро, как представлялось», — добавил Орлова.
Консенсус-прогноз Bloomberg предполагает спад экономики на 3,6% в 2015 году. Он прекратится только ко II кварталу 2016 году, постепенно замедляясь до 4,1%, 3,3% и 2,2% в III и IV кварталах и I квартале 2016 года соответственно. В 2016 году, согласно этому прогнозу, экономика вырастет всего на 0,5%.
