В начале года у Росстата — жаркая пора: приходится особенно много считать... и, что сложнее, пересчитывать. Так, например, изменилась динамика реально располагаемых доходов населения.
Первый подсчет показал, что доходы россиян в 2019 году упали по сравнению с прошлым годом. Однако после пересчета выяснилось, что они, наоборот, выросли — только на 0,6 %, но говорить о «небольшом росте» уже вполне можно. Интересно, что и предыдущий период — с 2013 года по 2018 год, — после пересчета оказался лучше. С конкретными цифрами можно ознакомиться здесь.
Реально располагаемые доходы — это зарплаты, поступления от бизнеса и прочие средства, чистая сумма денег, которую получает человек после вычета всех налогов. Полученное число делят на индекс потребительских цен — то есть, инфляцию разных продуктов и товаров, которые чаще всего покупают люди, — и сравнивают с предыдущим годом. По итогам сравнения становится виден рост или спад.
Казалось бы, все понятно, однако есть фактор, который позволяет, пользуясь новой методикой Росстата, легко манипулировать результатами, — так называемые ненаблюдаемые доходы: серые зарплаты, неучтенные доходы от бизнеса и тому подобное.
Раньше реально располагаемые доходы вычислялись просто: из общей суммы расходов и сбережений вычиталась сумма, которую можно официально подсчитать, а оставшееся относилось к ненаблюдаемым доходам. Допустим, общая сумма равна 100, а официальные доходы (белые зарплаты, пенсии, проценты по вкладам) — 80, следовательно, оставшиеся 20 — «черные» доходы.
Сейчас же статистики исходят из того, что малые предприятия, которые скрывают часть зарплат сотрудников, платят примерно столько же, сколько работающие «по-белому» в том же секторе экономики. По этим подсчетам зарплаты россиян выросли, а те самые ненаблюдаемые деньги сократились с 26 % в структуре доходов до 11,5 % (!). И это только один пример.
По мнению специалистов Института экономики роста имени Столыпина, существующая в России статистика де факто обнуляет любые попытки наладить экономический рост. Действительно, сложно выстраивать стратегии, если не ясно, от чего отталкиваться. Например, у нас давно говорят о «таргетировании инфляции», с которой успешно справляется Центробанк. Но экономисты — авторы доклада Столыпинского института — полагают, что инфляцию у нас считать толком не научились и реальные цифры могут сильно отличаться от тех, которые мы видим.
«Методология измерения инфляции Росстата основана на международных стандартах, принятых Международной конференцией статистиков труда, МВФ, ОЭСР, Евростатом, Всемирным банком, но Росстат фиксирует цены только в крупных городах, что не соответствует международным рекомендациям. Игнорирование расходов селян может занижать показатели», — отмечается в упомянутом докладе.
Кандидат социологических наук Ольга Моляренко из Высшей школы экономики в разговоре с «Полит.ру» выделила три основных блока проблем российской статистики.
Во-первых, и это касается не только России, ни чиновники, ни ученые пока не придумали, как выразить в цифрах все социально-экономические реалии. Самый яркий пример — сфера IT, про значительную часть которой в принципе не ясно, как ее учитывать. По мнению Ольги Моляренко, существующий инструментарий «редуцирует» многие явления, которые на самом деле являются важными и для экономической политики, и для оценки социальных проблем. Система управления как бы создает образ реальности, интересующий только ее саму.
Но если этот блок проблем — скорее философский, то остальные — сугубо «земные» и сформировались буквально на наших глазах.
Так, Ольга Моляренко считает, что принципы работы службы статистики практически не поменялись с 1990-х годов. «Цифровые и автоматизированные методы применяются очень ограниченно, но аппарат, который задействован в статистических исследованиях, сокращен был в три раза с тех пор. И сейчас сокращения продолжаются. В результате снижается качество статистики: вы не можете учесть всё, что необходимо учесть, в результате получаются вынужденные искажения», — отмечает социолог.
Исследовательница приводит в пример криминальную статистику. Официально ее обязаны собирать участковые, но если до оптимизации полиции в 2010–2011 году на средний муниципальный район их приходилось 15, то сейчас — только трое. Проблема очевидна и только усугубляется постоянными укрупнениями и оптимизациями муниципальных образований; местные органы власти остаются лишь в центральных городах, и то, что происходит в мелких населенных пунктах, грозит скоро вообще стать тайной.
«Одна из наиболее ярко представленных в прессе проблем, и она реально возрастает, — в том, что статистика "рисуется", так как ее цель — не получить наиболее полную картину происходящего, а оценить, как работают чиновники на местах. Так, после первых майских указов, когда была дана установка сократить смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, наши респонденты часто говорили, что указывается неправильная причина смерти», — рассказала Ольга Моляренко.
Современная российская статистика — это своего рода экзамен для чиновников, от которого зависят, кроме прочего, и бюджетные трансферты. Один из последних примеров — разнарядка по определенному количеству самозанятых в ряде регионов. Некоторые чиновники назвали спущенные им планы нереализуемыми, а некоторые начали активно переводить госслужащих на самозанятость. Таким образом, региональная статистика — это, скорее, реакция на спущенные сверху указания, чем что-либо еще. По мнению социологов, исследовавших недостатки статистики, было бы логично проводить взаимные проверки данных, но это пока невыгодно местным властям.
Экономисты также возмущены методологическими де факто подлогами. Президент в 2017 году поставил задачу увеличить инвестиции в основной капитал до 25 % ВВП — именно такую цифру ученые считают необходимой для роста ВВП около 5 % в год. Что получилось на деле: Росстат составил план действий для достижения поставленной цели, но занизил цифры 2017 года вдвое, а вместо инвестиций в основной капитал использовал валовое накопление основного капитала — а это другая величина, которая больше по определению. Если пояснить упрощенно, то инвестиции в основной капитал — это то, что непосредственно увеличивает капитал компании: строительство новых цехов заводов, покупка машин и прочее. А валовое накопление основного капитала — это затраты и на другие объекты, которые будут использоваться в бизнесе: той же земли и инфраструктуры. Кроме того, в расчетах Росстата не учитываются мелкие и микропредприятия.
Таким образом, из-за того, что показатели за 2017 год занижены, к 2024 году нарисуются цифры прироста инвестиций на 11,3 трлн рублей, а на самом деле будет в восемь раз меньше — 1,4 трлн.
Экономисты и представители бизнеса предлагают очевидные меры, которые могли бы изменить ситуацию: сделать Росстат независимым, использовать разные источники информации (в частности, банковские, ФТС и ФНС), изменить методологию и применять новые IT-технологии. Пока же Росстат продолжает пересчитывать. Например, в конце 2019 года улучшились пессимистический, средний и оптимистический прогнозы демографической ситуации до 2036 года.
