Идея превратить рубль в одну измировых резервных валют явно становиться навязчивой. Убедившись, что страны СНГне горят желанием использовать рубль во взаимных расчетах и включать его всостав валютных резервов, российское политическое руководство сталопроталкивать эту идею на уровне другого международного конгломерата. А именно –на уровне стран, включенных в очень странное объединение под аббревиатурой БРИКС,которое чуть было не переименовали в БРЮКИ.
Мы сейчас не собираемся обсуждатьперспективы этого объединения, так как эта тема очень большая и требуетотдельного разговора. Заметим только, что идея конгломерата почему-то сталавосприниматься всерьез и зажила своей собственной жизнью. И в качестве одной изсторон этой жизни на свет божий вновь появилась мысль об использования рубля вкачестве средства международных расчетов, правда, теперь уже в компании другихвалют, но такого же сорта и качества.
Мысль об использованиинациональных валют в расчетах между странами БРИКС была озвучена во время проведениясаммита этих стран в г. Санья на о.Хайнань в Китае. 14 апреля 2011 года.Президент России Дмитрий Медведев, отвечая на вопрос российских журналистов опроцессе перехода стран БРИКС на национальные валюты, заявил, что «мы действительно говорили в узком составе, а до этогоэксперты работали в отношении того, каким образом нам быстрее переходить нарасчёты в национальных валютах».
Технически, идея использования вмеждународных расчетах слабых национальных валют может быть реализована. Темболее, что мировой опыт таких расчетов уже имеется. В нашем случае они могли быпроисходить следующим образом. Предположим, что у Китая перевес в торговле сРоссией, но в тоже время дефицит в торговле с Индией. Но у Индии, в своюочередь, дефицит в торговле с Бразилией, ну, а у Бразилии дефицит в торговле сРоссией. Тогда Россия оплачивает свой дефицит в торговле с Китаем рублями,Китай оплачивает полученными рублями свой дефицит в торговле с Индией,соответственно, Индия покрывает полученными от Китая рублями дефицит сБразилией, а Бразилия, в свою очередь, перечисляет рубли России в оплату своегодефицита. В результате этой цепочки расчетов все взаимные платежи и взаимныезадолженности погашены, а расчетная валюта возвращается к своему эмитенту ивыходит из обращения. Потом эта схема повторяется, но с учетом того, чтораспределение дефицитов и профицитов во взаимной торговле между странами можетбыть уже другим.
Эффект от подобного рода зачетахорошо понятен. Взаимные требования между странами были погашены с использованиемслабой валюты, а не сильной – доллара или евро. Сильные валюты остаются лежатьв резервах стран-участниц взаимозачета, или в резервах их компаний-экспортеров,и это должно сильно снизить напряженность на их внутреннем валютном рынке.Особенно в тех странах, где твердая валюта часто бывает в дефиците.
Национальная валюта, котораяиспользуется в качестве средства платежа в этой схеме, может быть любой, таккак расчеты между странами являются замкнутыми или, как их принято называть,клиринговыми. Соответственно, в обороте может быть «клиринговый рубль»,«клиринговый юань» или «клиринговая рупия». Единственная связь этой валюты смировым валютным рынком будет состоять в том, что страна-эмитент беретсяподдерживать курс клиринговой валюты неизменным по отношению к основным мировымвалютам на протяжении определенного интервала времени, в течение которогопроисходят взаиморасчеты. Например, года.
При этом надо учесть, чтоодинаковые по своим размерам дефициты в торговле разных стран вряд ли будутчастым явлением, поэтому стопроцентного зачета взаимных долгов в течение одногогода не получится. Но тут можно договориться о том, что все расхождения могутбыть покрыты твердой валютой или, страна, у которой оказался значительныйизлишек, который нельзя покрыть за один год, ждет еще год-другой, пока он небудет покрыт, и за это ожидание ей начисляют проценты.
Однако при практическомприменении этой схемы расчетов возникают трудно преодолимые барьеры. Хотя вкачестве расчетной может использоваться любая валюта, тем не менее, желательно,чтобы в обороте была валюта страны, имеющей максимальные объемы торговли сдругими странами. И вот уже по этому критерию российский рубль никак неподходит, потому что объем торговли российских компаний с Индией и Бразилиейочень небольшой, а с ЮАР – и вовсе ничтожный. За последние несколько летроссийский экспорт в Индию колеблется в интервале от 1% до 2% от общего объемароссийского экспорта, а импорт – в пределах 1% от общероссийского импорта.Экспорт в Бразилию и ЮАР меньше одного процента, импорт из Бразилии – от 1% до2% (это кофе, сахар, соя и белое мясо), импорт из ЮАР – десятые доли процента.
Соответственно, в сводкахнациональных статистических служб этих стран доля России такая же маленькая, ипоэтому ее даже не выделяют в списке основных торговых партнеров, и относят вкатегорию «прочие». Поэтому, строго говоря, никакой потребности в использованииклиринговой валюты для расчетов с этими странами мы не испытываем, да и они,кстати, тоже. Неужели, в самом деле, мы не найдем $4 млрд. в год для оплатыимпорта из Бразилии, $2 млрд. – для оплаты импорта из Индии, и $473 млн. дляоплаты импорта из ЮАР? Конечно, найдем, особенно при нашем-то общем экспортепочти в $400 млрд. (данные за 2010 год).
Другое дело – наши отношения сКитаем. Показатели экономических взаимоотношений с ним несколько получше –российский экспорт в Китай составляет 5-6% от общего объема экспорта, а импорт– даже 17% (но это только в 2010 году; до этого он был 10-12%). В денежномвыражении это $20 млрд. и $39 млрд. соответственно. Тут есть на чем экономить,однако, как нам представляется, для самого Китая подобного рода валютныеэксперименты большого значения играть не будут. Опять же, для него ни Россия,ни Индия с Бразилией, ни ЮАР не являются основными торговыми партнерами. Длянего это, прежде всего, США, Гонконг, Южная Корея и Япония, экспорт в которыепревышает $200 млрд., а страны БРИС – это так, клиенты третьего уровня, оборотыс которыми в несколько раз меньше.
В общем, с точки зрения экономиитвердой валюты, предполагаемый эффект от использования вместо нее какой-нибудь слабойнациональной валюты в расчетах между странами БРИКС будет небольшим.Товарооборот между участниками этого конгломерата незначительный, поэтомувводить в межстрановое обращение специальную расчетную валюту для егообслуживания большого смысла не имеет.
Однако это еще не все возражения.Следующий барьер, о который может споткнуться идея расчетов между странами БРИКС,состоит в том, что Россия пока не собирается продавать свои основные экспортныетовары – нефть, газ и нефтепродукты – за слабые валюты. Нефть и газ Россиябудет продавать только за твердую валюту, к которым валюты стран БРИКС неотносятся. Поскольку эти три товарные позиции в российском экспорте играютосновную роль, то исключение их из общего списка обмениваемых товаров сделаетвзаимный товарооборот еще меньше, а использование в расчетах национальных валют– еще менее эффективным.
И еще один барьер, гораздо болееважный, чем все остальные – это распределение сальдо во взаимной торговле междустранами БРИКС. Выше мы приводили условный пример того, при каких условияхмогут осуществляться расчеты в слабой или клиринговой валюте. Основное условие– это наличие взаимных долгов, приблизительно одинаковых по своим размерам.Взаимные долги образуются как результат обмена товарами и услугами каждойстраны с какой-нибудь другой и представляют собой т.н. торговое сальдо. У однойстраны при торговле с другой может быть положительное сальдо, но при торговле сдругой – отрицательное. И только при этом условии возможен зачет долгов клиринговойвалютой.
К сожалению, торговля междустранами БРИКС далека от этой идеальной конструкции. Например, в 2010 году уРоссии было отрицательное сальдо в торговле с Китаем почти в $18,6 млрд., а уКитая, в свою очередь, отрицательное сальдо в торговле с Бразилией $13,6 млрд.,и отрицательное сальдо в торговле с ЮАР – $4,0 млрд. И распределение взаимныхдолгов, и их суммы практически сходятся и это, вроде бы, дает основания дляпроведения зачета. То есть, если, например, Россия расплатиться с Китаемклиринговыми рублями на $18,6 млрд. (по курсу 30 руб./ $ это будет 558 млрд.руб.), то Китай получит возможность расплатиться с Бразилией на $13,6 млрд. и сЮАР на $4,0 млрд., и у него еще немного останется. Но вот что будут делатьдальше Бразилия и ЮАР, когда получат клиринговую валюту, не совсем понятно.Если бы у Бразилии было отрицательное сальдо в торговле с Россией, она смола быиспользовать клиринговые рубли для его покрытия. Но у Бразилии торговое сальдос Россией положительное, поэтому «закрыть» цепочку расчетов она не сможет. УЮАР такая же ситуация, да и торговое сальдо исчисляется не десяткамимиллиардов, а сотнями миллионов долларов. То есть с этой стороны цепочкавзаиморасчетов не работает.
Если зайти со стороны другогокрупного должника – Индии, то и здесь тоже не все хорошо. У Индии в торговле сКитаем дефицит более $20 млрд., и в торговле с Россией – $4,3 млрд. ПоэтомуИндия может эмитировать клиринговые рупии на $24 млрд. и покрыть задолженностьперед Китаем и Россией. Дальше Китай расплачивается клиринговыми рупиями сБразилией и ЮАР (на $13,6 млрд. и $4,0 млрд.), а Россия – с Бразилией на $2,2млрд. и с ЮАР на $0,4 млрд. Вот до этого момента цепочка зачетовработоспособна, а дальше – уже нет. Получив от Китая и России в общей сложности$15,8 млрд., Бразилия откажется перед вопросом: а как она их разместит? Поидее, она должна отправить эти суммы на погашение своего долга перед Индией, новот Индия, опять же, к сожалению, не является основным торговым партнеромБразилии, и поэтому профицит Индии совсем небольшой – $2,4 млрд. Бразилия еголегко покроет, а вот что она потом будет делать с остатком в $13,4 млрд.клиринговых рупий – непонятно.
В общем, как можно убедиться, несмотряна свою привлекательность, взаиморасчеты с использованием слабых национальныхвалют – штука очень сложная. И основная сложность состоит в том, что этирасчеты (или зачеты долгов) должны быть сведены «в ноль» в течение относительнокороткого промежутка времени – года или двух. А вот на расчеты с использованиемсильных валют такое ограничение не распространяется. Не удалось какую-нибудьсильную валюту пристроить в этом году – ничего страшного, она спокойно можетполежать в валютном резерве. В следующем году тоже не получилось – и в этомслучае сильная валюта может накапливаться в резервах и ждать худших времен.Поэтому очень хорошо можно представить, как Бразилия накапливает в своихвалютных резервах 13,4 млрд. долларов, но практически невозможно представить,как Бразилия накапливает в резервах $13,4 млрд. клиринговых рупий (иликлиринговых рублей).
Как мы уже сказали, объединениеБРИКС является очень странным, и анализ предполагаемой системы расчетов внутриэтого конгломерата наглядно подтверждает это мнение. Поэтому, если российскоеруководство действительно хочет использовать рубль в качестве средства международныхрасчетов, то ему для этого придется подыскать других торговых контрагентов, аидею БРИКС отправить туда, откуда она пришла.
