Столкнувшись с ожесточенной оппозицией идее снижения НДС с нынешних 18% до 13%, премьер-министр Михаил Фрадков отошел на заранее подготовленные позиции, перегруппировался, и снова перешел в наступление. Теперь в качестве направления главного удара выбраны работники бюджетных организаций и пенсионеры, а точнее – их денежное содержание, которое, по мнению премьер-министра, оставляет желать лучшего, и которое, как он читает, надо поскорее повысить.
Объективности ради, надо заметить, что премьер не сразу пришел к этой благородной идее, а только после очередного посещения Государственной Думы. В ходе которого народные избранники сообщили главе Правительства, что же все-таки народ думает о социальных реформах, их авторах и непосредственных исполнителях. До этого визита премьер ни о каком улучшении благосостояния самых неимущих граждан и не помышлял. Это видно, к примеру, из той же истории с понижением ставки НДС. Понятно, что ее снижение сократило бы доходы бюджета и, следовательно, уменьшило бы возможности финансирования его социальных статей. В выигрыше при этом остались бы предприниматели. Но теперь, этого, конечно, не будет: премьер после посещения Думы стал немного по-другому смотреть на жизнь, и российский бюджет, из ориентированного на экономический рост, скорее всего, станет ориентированным социально.
Целевая установка, которую глава Правительства дал своим министрам, состоит в увеличении денежных выплат “бюджетникам” к 2008 году в два раза. Установка, безусловно, благая, но вот только плохо обеспеченная ресурсами. Читатели “Полит.ру” и других политэкономических изданий, должны хорошо знать, что сейчас Министерство финансов РФ ведет переговоры с Парижским клубом кредиторов о досрочном погашении долга России этому клубу. Минфин даже представил на всеобщее обозрение соответствующий график досрочного погашения, который был нами в свое время прокомментирован.
Из приведенных материалов следовало, что государственные финансисты планируют досрочно погасить “Парижский долг” за три года, в интервале 2005-2007 годов, и что на это потребуется, в дополнение к платежам по госдолгу по действующему графику, еще около $10 млрд. ежегодно. Это досрочное погашение способно поглотить чуть ли не все дополнительные доходы бюджета в ближайшие финансовые периоды, поэтому ни о каких других “сверхсметных” расходах в ближайшие три года не может идти и речи.
Ограничение на дополнительные расходы, не связанные с погашением госдолга, распространяется не только на “социалку”, но и на многочисленные инвестиционные программы, которые сейчас изо всех сил лоббируют отраслевые министерства и корпорации, в том числе в области инфраструктуры, налоговых льгот и геологоразведочных работ. Поэтому отраслевым министрам и их аппаратам уже пора призадуматься над поиском других источников финансирования лоббируемых проектов, так как, подчеркиваем, досрочное погашение долга Парижскому клубу может съесть все дополнительные доходы бюджета (если они, конечно, будут), и отраслевым министерствам придется разворачивать свою инвестиционную деятельность в рамках жестких бюджетных ограничений.
В экономической прессе недавно рассматривался вариант финансирования, при котором дополнительные доходы бюджета вроде бы оставались свободными от дополнительных социальных обязательств. И тогда их можно было бы пустить на инвестиционные цели. Предлагаемый вариант сводился к тому, что рост социальных расходов мог бы быть профинансирован за счет расширения внутреннего государственного долга. Конъюнктура на этом рынке сейчас хорошая, у инвесторов денег много, поэтому лучше занять на денежном рынке нужные суммы, и потратить их на повышение пенсий и зарплат, а остающиеся свободными допдоходы бюджета отправить на капитальные вложения. Однако и это предложение, несмотря на всю его внешнюю привлекательность, неприемлемо, как минимум, по двум причинам. Во-первых, получается, что досрочно погашая внешний долг, Минфин ударными темпами наращивает долг внутренний. А это по известной поговорке называется “поменять шило на мыло”. Правда, известный выигрыш для российского бюджета здесь все же остается: процентные ставки могут быть ниже, снижается валютный риск, сроки погашения долговых обязательств переносятся на более поздний период и т.д. Но выигрыш этот настолько микроскопический, что принимать его во внимание вряд ли стоит. Во-вторых, по всем правилам финансовой политики, текущие расходы должны финансироваться за счет текущих доходов, то есть налогов, а капитальные расходы – за счет капитальных доходов, то есть от продажи государственного имущества или государственных облигаций. Но рассматриваемый вариант финансирования социальных расходов прямо этим правилам противоречит, так как текущие расходы бюджета – заработную плату и пенсии – предлагается финансировать за счет доходов капитальных.
Поэтому отраслевым министерствам, похоже, придется на несколько лет забыть о своих инвестиционных планах и программах или приступить к изысканию внутренних резервов в сметах расходов подведомственных организаций. Требование поиска внутренних резервов распространяется, разумеется, и на министерства социального блока, которым надо будет как-то выполнять пожелание премьер-министра об удвоении доходов бюджетников. Инвестпрограммы могут и подождать, а вот с этим удвоением придется поторопиться.
Попробуем посмотреть для примера на бюджет Министерства образования, чтобы определить, есть и там возможности для экономии на одних статьях, чтобы потом отправить сэкономленное на повышение заработных плат.
Сейчас во главе российского образования (и науки) находится вполне прогрессивный министр, который готов, если надо, идти на сокращение избыточных учебных заведений. И это сокращение может дать неплохую экономию бюджетных денег, так как понятно, что закрывая вуз или среднее специальное учебное заведение, вы экономите на издержках по эксплуатации здания, да и само здание после выселения студентов и преподавателей можно будет продать или сдавать в аренду. То есть расходы оборачиваются доходами, и это безусловный плюс предлагаемой реформы. В нашем распоряжении, к сожалению, есть только данные о наиболее крупных расходах системы образования, финансируемой из федерального бюджета, и то за уже прошедший, 2004 год. Но и этих данных, как нам кажется, будет вполне достаточно, чтобы понять перспективы предполагаемой экономии. Данные приведены в следующей таблице:
Статьи расходов | Млн. руб. | уд. вес, % |
Оплата труда | 42 600 | 36% |
Единый социальный налог | 15 165 | 13% |
Продукты питания | 4 242 | 4% |
Оплата услуг ЖКХ | 14 233 | 12% |
Стипендии | 15 188 | 13% |
Приобретение учебного оборудования | 3 979 | 4% |
Капитальный ремонт | 7 109 | 6% |
Итого расходов | 117 792 |
Из этой таблицы хорошо видно, что наиболее крупная статья – это оплата труда, которую и надо увеличить в два раза. Но, используя только внутренние ресурсы, на такой прорыв рассчитывать не приходится. Статьи, которые могут подлежать сокращению, и то не полному, - это оплата услуг ЖКХ и капитальный ремонт. Если их уменьшить, скажем, в два раза, за счет уменьшения количества объектов образования, то заработную плату можно будет повысить только на 25% от текущего уровня. А надо бы на все сто. Чего сделать не представляется возможным (если, конечно, не сокращать количество работающих).
Таким образом, на примере отдельного министерства социального профиля, и пусть и не на полных данных мы рассмотрели перспективу поиска внутренних резервов для повышения заработных плат. Как выясняется, они не очень большие.
Поэтому и здесь, чтобы выполнить задание премьер-министра об удвоении доходов бюджетников, надо будет привлечь “дополнительное финансирование”: то ли за счет экономии на расходах министерств не социального блока, то ли за счет дополнительных доходов бюджета. На которые, как мы знаем, имеет виды Министерство финансов. И чья возьмет, пока не ясно.